Точка Скольжения. Архипелаг. Часть вторая

– Не надо было тебе предлагать использовать энергетику, – в ответ сказал он, – Даже как-то… Не совсем честно, что ли.

– Веди, – вместо ответа сказала Мислеги, занявшись своим оружием, поочерёдно оттягивая пружины взвода на динтреях, чтоб те превратились снова в, с виду, безобидные цилиндры. То же самое проделал со своим слинком Лилмел. Но если клинки Ниан исчезали внутри полых металлических цилиндров целиком, то с оружием интуита дело обстояло иначе. По мере движения лезвия внутрь из первого, широкого, цилиндра выдвинулся сначала второй, потом третий – на манер телескопа – пока клинок не исчез внутри целиком. От гипнократессы не укрылось, что Белому это стоило немалых усилий.

– Идём, – сказал Юньядо, и направился вперёд, показывая путь.

Мислеги двинулась за ним.

– Расскажи мне о ней, – попросила она.

– О ком?

– Ты знаешь.

– Ты похожа на неё, Ниан. Другие глаза, другие волосы, но… Характер.

– Мы похожи характерами?

– Сюда, – снова показал направление интуит, – Здесь – самые слабые ворота стены Храма. Предполагается, что горы вокруг слишком хорошо защищают это направление. Почти отвесные скалы, они прорезаны тем ручьём, что питает бассейн во дворе. Но потом он ушёл под землю, нашёл, видимо, какую-то полость… Мы пойдем по пыли того, что когда-то было скалой, к праху того, что когда-то было людьми. Тебе должно понравиться.

– А той, что ты любил – понравилось бы?

– А тому, которого любила ты?

– Ему бы – очень, – признала Мислеги, – Он вообще любил символизм. И ты неправильно ставишь вопрос. С временной формой глагола ошибся.

Юньядо призадумался на миг.

– Не «любила», а «любишь», так? До сих пор? – угадал он, – Это он приходил тогда, на Испытаниях Кемиры?

– Как ты узнал?

– Тебя прочувствовал.

– А я и не заметила.

– Момент, сама же говорила. Как ты могла это просчитать, правильно?

– Верно, – не стала спорить Ниан, – Ты говорил о характере.

– Характер, – то ли улыбнулся, то ли скривил губы интуит, – Директивная составляющая личности. Диктующая, как, когда и в каких случаях реагировать на события окружающего мира. Формируется в подсознании, как отвечать на те или иные ситуации. Характер – нечто сугубо подсознательное, и принято считать, что он формируется из положительного и отрицательного опыта жизненных ситуаций. На самом же деле – почти всегда только отрицательного. Каждый раз, когда мы говорим, что человек «проявил характер», мы подразумеваем, что он сделал нечто такое, волевое, не поддался влиянию. А если копнуть глубже – ничего подобного, включил обычную защитную реакцию, чтобы не повторить тот, осевший в подсознании, негативный опыт. Детство, окружение – и никогда наследственность. Вот, что такое характер. Набор подсознательных реакций, кричащих «НЕТ!» всякий раз, когда подсознание определяет ситуацию, схожую с негативной, закреплённой в памяти. «Человек с характером» чаще всего означает личность конфликтную, которая, вроде, и не хочет ни с кем конфликтовать, но включает защитную реакцию по поводу и без. Не понимаю тех слабоумных, у которых «люди с характером» вызывают уважение…

– А что они должны вызывать? – уточняет Мислеги.

– Жалость, сочувствие… Если человек встаёт в защитную позу даже тогда, когда на него никто не собирается нападать, то это значит, что он когда-то уже «обжёгся». Выбежал, весь такой, навстречу жизни, навстречу людям, полный желания нести добро – а тут раз, на тебе боль в ответ. Вот и сформировался «характер», и чем больше боли и чем раньше возраст, тем человек «хара?ктернее». Вроде иммунитета к болезням. Чем чаще заболевал – тем сильней иммунитет, если, конечно, проблема не в слабом иммунитете…

Они прошли мимо той вековой храмовой стены, миновали крепкие, из обитых сталью просушенных толстых досок ворота. Лилмел открыл их не без усилий, скрипнули петли, интуит проворчал нечто вроде «смазать бы», и, когда они уже шли дальше, продолжал:

– Самое любопытное, что характер проявляется у мужчин и женщин по-разному. Такое простое, казалось бы, явление, а сколько трактовок – если писать научные труды на тему, так на всю жизнь хватит. Подсознательные реакции, выливающиеся в неосознанные эмоции, которые, в свою уже очередь, влияют на «осознанные» решения. На самом деле – вот то и вот это вызывает у меня неприязнь, значит, я от этого либо избавлюсь, либо буду держаться подальше, что одно и то же. Осознанное решение? А в какой степени осознанное, если человек сам не понимает, чем вызвана неприязнь, что продиктовало такое, именно такое восприятие событий? Каждый раз, когда я вижу нелогичный поступок, я читаю на лице негативные эмоции, Ниа.

– Как ты меня назвал???

Пристальный взгляд на её лицо вполоборота, Мислеги шла чуть позади и левее.

– Понял, больше не буду… – интуит качнул головой так, как делал всякий раз, когда извинялся, – Маска, смотрю, исчезла. Стало быть, перестала меня воспринимать, как чужого.

– Ещё раз так назовёшь – и станешь чужим навсегда, – поставила условие Ниан.

– А вот и характер, – отвернулся Лилмел, жестом показывая дальнейший путь, – Боль, рана, сильная, глубокая, оставившая след в подсознании. Отсюда плащ, отсюда тяга к чёрной одежде, отсюда же показное отрицание собственной сексуальности. Даже антисексуальность, я бы сказал. Хотел бы я знать, что такого с тобой случилось… Но предположить могу легко. Ты хотела нравиться, как личность – в тебе увидели объект для удовлетворения похоти. А с тем, кто видел в тебе личность, что-то случилось, и ты винишь себя. Так?

– Я похожа характером на твою бывшую… Ты хоть раз её навещал?

– Нет, – признался интуит, – Вот опять: защитная реакция. Тема разговора, затронувшая воспоминания, что вызывают в тебе боль. И в ответ ты их «отзеркаливаешь» своим вопросом. Но мне уже не больно, Ниан. А вот тебе – ещё да.

– Потрясающее открытие, м? Лучше б я…

– Оставалась в себе? – угадал интуит, перебив её, – И сколько? Ещё год? Два? Пять? Десять?

– А ты сам, Белый? Думаешь, пришлось бы твоей любимой девушке лгать тебе же, архаков чистый? Я, по крайней мере, была с Мирралдом самой собой. А ты? Лепил из неё ту, кем она не являлась? Девушку-мечту захотел? И во мне вдруг её увидел? Из той не слепил, решил, что из меня получится? Решил, что вылечишь меня от прошлого?

– Я не…

– Ну как же, «не», – перебила Мислеги, – Жалеет он, надо же…

– Тебя оскорбляет жалость?

– Я знаю, что жалость – это инструмент. Как любое сказанное слово. Но. Если слово может быть сказано с целью обмана других, то жалость – это обман самого себя. Что у тебя там было про самоанализ?

Белый остановился, обернулся, как то пристально оглядел её.

Пора с этим заканчивать, подруга, – сказала Ниан себе, – Это вот его чувство превосходства уже начинает слишком уж…

Но вслух произнесла, конечно, другое.

– Подержи, – сказала Мислеги, и чуть ли не рывком сняла плащ, бросив его, скомканный, прямо в руки интуита, – Ну, что ты чувствуешь, м?

С треском разлетаются пуговицы на застёгнутом воротнике «футболки», сила такова, что рвётся ткань ниже, и образовавшуюся прореху девушка распахивает как можно шире, так, что видно бельё.

– Давай, расскажи мне про сексуальность. Что ты чувствуешь, Белый, Чистый, гордящийся своей белизной и чистотой? Хочешь меня?

Лилмел опешил.

– А давай уточним, м? Чего ты хочешь? Моё тело? Чтоб извивалось в твоих руках, и ты, этакий мужчина с большой буквы, ощутил счастье обладания? Или этого мало? И тебе нужна эмоциональная зависимость, чтоб я тебе шептала на ушко, какой ты милый и замечательный, а ты в ответ снисходительно улыбался, м? А лучше – и то, и другое, правда?

– Ты замёрзнешь… – начал, было, Юньядо, протягивая плащ обратно.

– А хочешь, я повернусь к тебе спинкой, и ты так покровительственно, широким жестом, накроешь меня плащом? Вроде чувства защищённости, коего мне так не хватает?

– Ниан, что с тобой?