Точка Скольжения. Архипелаг. Часть вторая

Все, кого не было сейчас на рейде, находились в плавании. Сопровождение караванов, патрулирование вблизи Договорной Зоны, охота за пиратами в нейтральных водах – ни один корабль, даже лёгкого класса, без дела не стоял. Лёгкие корабли в восприятии Мейлиша так и вообще всерьёз воспринимать было нельзя: им даже имён не присваивали, только номера.

«Сила. Не просто Сила, нет – силища, способная сметать с лица планеты города. И всё это завязано в мелочных стычках, которые кончаются ничем. Встретили пиратский корабль, постреляли друг в друга, получили повреждения, и, как правило, разошлись. В итоге – уничтоженный пиратский корабль это почти подвиг. Не мирный транспорт, который обвешан оружием, а самый настоящий пират, построенный неизвестно где и неизвестно кем с одной лишь целью. Целью совершения вот таких вот набегов, разведок боем: если охранение каравана справилось – значит, не стоит рисковать. Если дало слабину – вызвать подмогу и уничтожить конвой. И так уже лет десять.

Нужно бить по базам пиратов, формировать целые эскадры и бросать на уничтожение гнёзд этих паразитов, поганящих небо одним своим присутствием. Трусов, способных по-настоящему воевать лишь с пассажирами да транспортами. Ну, встретился «Пиккерено» с пиратами – и что? Получил снаряд в турбину, повредил в ответ пиратское судно, те поняли, что «Пиккерено» им не по зубам и скрылись – куда там, догонишь их на одной турбине…. Архак бы подрал всех этих дипломатов, погрязших в своих законах, Договорах, соглашениях и прочей ерунде. А иначе – зачем держать всю эту массу кораблей, если даже непонятно, кто противник? Если это война одиночек, которая то тухнет, то вспыхивает снова? Укажите нам противника, дайте нам врага – и уничтожим раз и навсегда, чтоб стало спокойно. Чтоб не торчать на рейдах без покоя и отдыха только потому, что, видите ли, у разведки неясные данные…

Архак бы подрал разведку! И дипломатов вместе с ней….» – думал Мейлиш, глядя на то, как ветер далеко внизу гонит волны на север.

– Что там? – вслух сказал он, обернувшись к диспетчеру, уютно устроившемуся в углу рядом с радиометристами так, чтобы ему было видно экраны их радаров. У диспетчера был свой пульт радиосвязи, свой навигационный компьютер, следящий за палубной авиацией «Пасгедаса» – в общем, все условия для контроля полётов.

– Катер по-прежнему в городе, – сказал тот, поднявшись, – Командующий сейчас находится с инспекцией на одной из учебных баз, где недавно разбился учебный авиалёт, его заместитель отбыл в мэрию – какие-то там организационные вопросы с гражданскими нужно утрясти. Будут через лейс, за главного в штабе флота остался геирсад Терен, а подобные вопросы вне его компетенции… Патрули наши крутятся в заданных квадратах, первая смена готовится к возвращению, третья – к тому, чтобы её сменить. Птицелёты с продуктами уже вон там – диспетчер указал в окно, где над очертаниями рельефа острова виднелись две неясные пока точки. Посадку ещё не запрашивали…. Я тут послушал частоту других кораблей – «Саттаса» и «Тесита» – у них тоже чисто, патрули рапортуют, что в воздухе никого. Береговая авиация тоже ничего этакого не увидела…

Мейлиш молча сделал утвердительный жест, краем глаза отметил появление Котри, забравшего чашку с окна, окинул взглядом почти пустую рубку – дежурный артиллерист, Тейджи, спал с открытыми глазами за своим пультом. Взгляд его был отсутствующим, глаза почти не моргали – бедолага, до сих пор переживает потерю сестры, видимо, самого близкого и родного ему человека в мире. Не спит ночами – и в итоге на свой пост является вот в таком полусонном состоянии. Геирсей по привычке уже хотел одёрнуть парня, ведь командир терпеть не мог, когда на его крейсере начинали нести службу спустя рукава, но передумал. Вместо этого он скосился на часы – его вахта уже заканчивается, вот-вот на дежурство заступит следующая смена. К концу вахты все устают, и Тейджи – не исключение. Так что простим… до следующего раза, разумеется.

В рубке повисла тишина – тяжёлая и гнетущая, ещё более давящая на мысли неясностью обстановки. Мейлиш молча наблюдал за тем, как две точки над горизонтом постепенно приобретают очертания металлических стрекоз – последние, к слову, на Эмиадии не водились, и такого сравнения командир крейсера провести попросту не мог. Для него птицелёты казались попросту механическими птицами, способными очень быстро махать крыльями – так, что и не различишь. Это всё, что оставалось делать сейчас, ожидая, что хоть что-то, но произойдёт. Да хотя бы подойдёт конец его вахты, чего уж там…

– Геирсей! – окликнул его диспетчер палубной авиации, – Думаю, вам будет интересно послушать…

«Произошло», – каким-то шестым чувством, чутьём бывалого вояки понял Мейлиш, быстро, но, сохраняя достоинство, направляясь к пульту диспетчера.

– На частоте береговой авиации, – пояснил тот, прибавляя громкость и переключая вещание со своих наушников на закреплённый на панели динамик.

– … в последний раз была замечена цель. Определить её курс и скорость, сообщить её точные координаты, затем войти в визуальный контакт и постараться получить как можно больше информации: вооружение – если представится возможным – и примерную длину корпуса. Если по вам будет открыт огонь, разрешено использовать боевое оружие для защиты. Атаку цели самостоятельно запрещаю, при открытии огня по вам старайтесь от боя уклониться. Чтоб передать информацию мне, вы обязаны уцелеть, понятно? И ещё: если вас собьют, спасательная операция будет проведена только в случае, если позволит боевая обстановка. Поэтому постарайтесь, чтобы этого не произошло, ясно? – донёсся голос, который командир крейсера узнал сразу: это говорил Терен.

Раздался ответ пилотов, искажённый помехами настолько, что приёмник «Пасгедаса» его попросту не смог преобразовать в понятный для человеческого уха сигнал. У Терена подобной проблемы не было – приёмо-передатчик штаба обеспечивался превосходным сигналом со станции радиослежения, находящейся прямо в черте города.

– Два учебных авиалёта обнаружили крупную групповую цель, – пояснил диспетчер, – И, похоже, произошло это абсолютно случайно…

– Где? – перебил Мейлиш, делая пару шагов в сторону, туда, где на мониторе штурманского пульта светилась карта Восточного Моря.

– Квадрат 52—33, идут на скорости восемьдесят три на север-северо-восток, – отрапортовал диспетчер.

Мейлиш сделал в уме быстрый подсчёт. Наверняка цель движется не на максимально возможной скорости, но близко к этой отметке. Так быстро, как это возможно, не насилуя турбины. И то – если корабли цели на турбинном ходу. Вполне возможно, что они вообще пропеллерные.… Ну да не в этом дело. Его «Пасгедас», как и «Пиккерено», был одним из самых быстрых крейсеров Восточного Флота и – точно так же, не издеваясь над турбинами – мог разогнаться до девяноста гаустов за лейс. Сейчас на крейсере не было почти половины штатного боезапаса и половины запаса топлива – это делало его ещё легче, и значит, ещё быстрее этак на десятку тсэров. А если выжать всю мощность из турбин – то он разгонится на все сто десять. Выходило, что если цель сохранит курс и скорость, то через пять лейсов она достигнет рейдов Лангеса, где из боевых кораблей находились только неспособный двигаться из-за ремонта турбин «Пиккерено» да сверхтяжёлый крейсер «Эстелеро». Словом, за рейд можно не беспокоиться, а вот если возле Лангеса они сменят курс, чтобы не повстречаться с грозным «Эстелеро», то – ищи их потом, уйдут в нейтральные воды. Если «Пасгедас» выдвинется сейчас, то цель он сможет нагнать лейса через три…

– Геирсей, поступила информация от учебных авиалётов, – отрапортовал диспетчер.

«И как он умудрился что-то разобрать сквозь помехи?» – успел удивиться Мейлиш, но вслух сказал невозмутимо: – Докладывайте.

– Им удалось подобраться к цели на дистанцию визуального контакта. Цель состоит из кораблей, схожих по классу с миноносцем и двумя корветами. На том корабле, что похож на эсминец, большой груз торпед.

«Торпеды.… К Архаку, для чего торпеды в пиратской вылазке? И для чего тогда приставлять к гружённому торпедами кораблю, который из-за них движется медленнее, в качестве охранения два лёгких и быстроходных корвета?» – задумался Мейлиш, а события тем временем разворачивались дальше.

На частоте 3252 началось оживление – Терен уточнял, какое звено авиалётов находится ближе к цели, чтобы отправить его следить за группой кораблей противника. Выяснив и отправив группу перехватчиков «Корнод» с базы береговой охраны, геирсад, как и полагается командующему авиацией флота, начал отдавать распоряжения об отправке бомбардировщиков дальнего действия на перехват.

«Вот для этого и нужны корветы, вооружённые, в основном, лёгкими орудиями. Бомбардировщики для них – очень хорошая мишень. А миноносец с торпедами – зачем, для чего? Торпеды нужны для стрельбы почти в упор, чтобы сбить корабль наверняка с одного выстрела – но пиратам сбитый корабль не нужен. Со сбитого корабля ценный груз не снимешь… Что же тогда? Они намеренно так идут, чтобы кого-то сбить? Но – кого?» – ломал голову Мейлиш.

И ответ пришёл сам собой. Эстелеро. Крейсер с бронёй, которую не пробить снарядом с корабля лёгкого или среднего класса. Бронированный монстр с орудиями, способными бить на недоступные для других кораблей дистанции. Крейсер с калибром, способным крушить даже железобетонные лбы наземных батарей. Крейсер, способный отправить корабль наподобие «Пасгедаса» на грунт всего одним залпом. Таких крейсеров – всего три на всю Селлестию, и всего один на Восточный Флот. И единственная его слабость – практически полная беспомощность перед кораблями лёгкого класса, пока «Эстелеро» развернёт свои смертоносные орудия, те уже успеют сменить местоположение. Для этого и нужны торпеды – другого способа причинить хоть какой-то вред флагману Восточного Флота у Жингкона попросту нет.

Мейлиш понял то, что пока что оставалось загадкой для Терена – это не очередная вылазка островитян с целью наживы, это – превентивный удар по Восточному Флоту.

– Связь с Тереном, – бросил Мейлиш вахтенному радисту, уже понимая, что геирсад попросту не видит другого выхода, кроме отправки бомбардировщиков. Кораблями напрямую он командовать не может – ни командующего, ни его заместителя на месте нет.

– «Пасгедас» вызывает геирсада Терен, – медленно, отчётливо произнёс Мейлиш в микрофон.

– Слушаю вас, Мейлиш, – отозвался Терен, – Что у вас?

– Геирсад, я думаю, что отправка бомбардировщиков в данном случае – не лучшее решение.

– Геирсей, – с нажимом, словно напоминая на разницу в званиях, ответил командующий авиацией, – Вы забываете о субординации…

– Можете подать запрос о вынесении мне взыскания. Но я должен сообщить вам, что противник, скорее всего, как раз этого и ждёт, – с ехидцей в голосе перебил Мейлиш, – Раз он не стал прилагать усилия к тому, чтобы уничтожить обнаружившие его перехватчики и сменить после этого курс, дабы его местоположение снова стало для нас тайной.… Значит, он экономит средства противовоздушной обороны для более серьёзной цели. То есть ждёт наши бомбардировщики. И поэтому я прошу вашего разрешения – отправить мой крейсер на перехват противника.

– Мейлиш, – чуть ли не сквозь зубы проговорил Терен, – Даже если вы и настигнете противника, в чём я, зная характеристики вашего корабля, не сомневаюсь, то вы не справитесь в одиночку с тремя кораблями врага. Поэтому такого разрешения я дать попросту не могу.

– Эскадренный миноносец «Менагано» запрашивает разрешения отправиться вместе с «Пасгедасом» под командой геирсея Мейлиш, – раздался из рации новый голос, – Ответственность за последствия боевого выхода без приказа командующего Восточным Флотом командир «Менагано» готов взять на себя.

Видимо, не только «Пасгедас» слушал частоту средней авиации.

– Прошу прощения, но вам бы, геирсей Мейлиш, не помешал бы ещё и фрегат, а то одного эсминца в охранении будет маловато, – добавился ещё один голос, который командир «Пасгедаса» узнать не смог, – Поэтому фрегат «Дэсино» так же запрашивает разрешение на выход вместе с «Менагано» и «Пасгедасом»…

Скорость соединения кораблей определяется скоростью самого медленного корабля. «Менагано» и «Дэсино» от «Пасгедаса» бы не отстали, первый был построен совсем недавно, и без груза мин на борту способен был, пожалуй, даже обогнать «Пасгедас». «Дэсино» же, как и положено кораблю такого класса, был по определению быстроходным.

– Готов принять на себя ответственность не только за выход своего крейсера, но и за всё соединение, – решительно произнёс Мейлиш, зная, что добрая половина флота сейчас его слушает, и что этой фразой он практически припирает Терена к стенке. Тот мог бы сослаться на то, что не собирается брать на себя подобную ответственность; но Мейлиш как бы освобождал его от неё, Правила позволяли командирам подразделений в подобной обстановке запрашивать разрешения на самостоятельные действия и отвечать за их последствия самим. И, если не было причин, делающих подобные действия не соответствующими общим целям операции, в которой задействовано подразделение, то такое разрешение должно было быть получено.

Этот пункт Правил и Кодексов несения военной службы был прекрасно известен и командирам «Менагано» с «Дэсино», и Мейлишу, и, конечно же, Терену. Второе, что играло на руку командиру «Пасгедаса», для которого подобный поход был ещё и удобным случаем попасть в желанный Лангес – это тот факт, что причин, заставлявших корабли оставаться на рейде, после поддержки его инициативы командирами фрегата и эсминца, не осталось. Терен попросту не мог отказать в подобной ситуации, точнее, мог, но в ущерб себе – за такое отступление от буквы Правил его по головке в штабе точно не погладят. И третье – Терен и сам должен был понимать, что бомбардировщики, высланные наспех, вряд ли добьются успеха. Заставят противника повернуть – пожалуй, но ценой сбитых машин; или замедлят, но, опять же, без потерь не обойдётся. А соединение кораблей из эсминца, фрегата и крейсера – да ещё и авианесущего – не оставляло врагу никаких шансов. Эсминец попросту не подпустит врага на дистанцию выстрела торпедой, фрегат – не даст уйти невозбранно. Ну а сам крейсер может преспокойно заниматься своим делом – работать с противником на любой дистанции.

– Геирсей Мейлиш, возьмите и нас, «Эрширес», – раздалось в эфире. Словно разрешение от Терена уже неважно, и только командир «Пасгедаса» решает, кому выходить, а кому – нет. Видимо, не он один понимал, что бомбардировщики против корветов посылать не стоит – если и сумеют отбомбиться, то добрая половина не вернётся. Потому командиры и вызывались так охотно – беспокоясь не столько за жизни пилотов бомбардировщиков, сколько за успех общего дела, которому они и служили.

– Какова ваша максимальная скорость, «Эрширес»? – спросил Мейлиш.

– До девяноста разгонимся.

– Извините, ребят, но мы пойдём самое меньшее на сотне, если, конечно, геирсад Терен разрешит, – постарался разрядить обстановку Мейлиш.

– Выход разрешаю, – буркнул недовольный Терен, – У вас никто не отстанет?

– Говорит «Менагано». Мы гарантированно разовьём все сто десять.

– «Дэсино» и сто двадцать разовьёт, если надо будет, – хмыкнул командир фрегата.

– Тогда… Геирсей Мейлиш, принимайте командование над соединением.

– Понял вас, геирсад, – отозвался Мейлиш, и тут же отдал первые распоряжения: – Переходим с частоты 3252 на рабочую. «Дэсино» и «Менагано» – поднять якоря, следуйте за мной.

– «Дэсино» понял.

– Понял «Менагано», – раздались ответы.

– Боевая готовность. Поднять якоря. Пуск турбины. Авиалётам и птицелётам – срочно возврат. Катерам – отмена получения боеприпасов, догонят нас по дороге, – скомандовал геирсей и занял своё место за центральным пультом.