Священник из Ада

Внезапно небо над кладбищем раскололось от грохота. Звук взрыва пришел из-за спины священника. Отец Каин обернулся и увидел вдалеке, над стеной, столб пламени, поднимающийся ввысь. Над местом, где должны были находиться восточные ворота, горело небо.

«Теракт?» – Каин замер на месте, глядя на оранжевое зарево.

В голову прокралась мысль, что его обманули. Неужели этот упырь был лишь для отвода глаз церкви? В таком случае, нечисти удалось их обмануть.

Каин прогнал прочь эти мысли. Сейчас нужно было думать о прорванных воротах и о тех, кому они мешали проникнуть в город.

Священник подобрал револьвер и бросился бежать с кладбища, но вспомнил о гробе, который упырь вытащил из могилы. Оставлять его здесь было нельзя, особенно если он был целью террористов.

Священнику пришлось подхватить его одной рукой и волочить по грязи до самого края кладбища. Юноша представлял, как позади него горят северные ворота, как вбегают за стену те, от кого ее построили. Как они разбредаются по темной пустыне и ищут одного – еды.

Палач вышел за невысокую изгородь из арматуры и приметил в темноте свой внедорожник. Покрытый грязью автомобиль стоял на насыпи из гальки. Его фары вспыхнули, как только священник открыл бронированную дверь. Внутри было еще тепло от печки, но холод тут же проник во внедорожник с первыми порывами ветра. Палач повернул ключ в замке зажигания и посмотрел на приборную панель. Стрелка указывающая на количество горючего зависла над нулем.

– Еще и так, – с досадой сказал юноша, вылезая из автомобиля.

Одной рукой ему пришлось затаскивать гроб на крышу внедорожника и все той же рукой привязывать его к стойкам. Разобравшись с этим, он залез в броневик и захлопнул дверь.

Пожар над воротами отражался в лобовом стекле горящим пятнышком, но Каин понимал, что сулило это пятнышко для человечества. Ворота прорваны, и только дьявол знает, что теперь ждет его и таких же как он. Почти таких же.

Предчувствие беды комом встало в горле.

Внедорожник взревел и, раскидав за собой комья грязи и гальку, понесся прочь от кладбища. Свет фар вырвал из мрака бесконечную пустыню ведущую до самого города.

За три года до этого…

Каин вышел из поезда на последнем уровне подземного города. Конечная станция больше напоминала пещеру, мрачную, с обвалившейся со стен серой плиткой и покрытыми трещинами колоннами. Кучка бродяг лениво сновала по заваленной мусором платформе. Священник спустился на железнодорожные пути и пошел вдоль ржавых рельс, к закрытому решеткой туннелю, сотню лет заброшенному и спящему во мраке. Палачу предстояло поймать самого сильного на планете мутанта.

Он отворил замок на решетке, скрипнул дверью и исчез в темноте. Один из бродяг в длинном плаще с капюшоном отделился от группы и, притаившись у края платформы, посмотрел вслед уходящему по путям палачу. За спиной у него висел длинный чехол, но недостаточно длинный, чтобы скрыть выступающее из него дуло винтовки. Выждав, когда силуэт священника растворится в темноте, он спустился с платформы и отправился следом.

Заброшенный десятилетия назад туннель полз сквозь землю, подобно кротовой норе. Местами обвалившийся, темный, с бегущей по дну водой, он петлял из стороны в сторону. В месте, где обрывались рельсы, священник прижался к стене и наугад нашел торчащую из нее трубу, шириной в половину человеческого роста. Пригнув голову, он сделал шаг внутрь и погрузился в еще больший мрак.

Через десять минут он оказался на вытесанной в породе развилке. Туннели, идущие отсюда, больше напоминали шахтерские. Косые деревянные балки, на которых покачивались почти потухшие от сырости керосиновые фонари, держали на себе обвалившийся местами потолок. Между ними священник видел растянутые проволочные сетки, видимо, уберегавшие стены от обвала. Однако два ближних туннеля все-таки завалило глиной и землей, и сгнившие от сырости балки торчали из-под породы.

Священник свернул в самый левый туннель и, пройдя еще минут десять, наконец-то нашел то, что искал – небольшую красную дверь, вмонтированную в земляную стену.

Чистая и без единой царапины тут она казалась нелепо лишней, прибывшей из другого мира, потерянного десятилетия назад. Даже на поверхности Каин не видел ничего подобного, только громоздкие и железные с облупившейся краской ворота. Медная ручка, отполированная не одной сотней рук, блестела также, как и стеклянный глазок.

«Бар Гробовщик», – прочел священник на вывеске, над дверью.

Каин увидел свое сплюснутое отражение в глазке и вздохнул. Он слышал об этом баре, открытом мутантами, но побывать здесь ему предстояло впервые. Пытая одного из посетителей этого места, палач узнал, что все живущие под землей твари собираются именно здесь. В основном для того, чтобы подобно обычным людям встречаться, пить и веселиться. Попытки мутантов почувствовать себя вновь людьми, казались священнику омерзительными. Те, кто когда-то предал человеческий род, по его мнению, не имели права возвращаться в прошлое, как и он сам.

Руки одернули края пиджака. Юноша покачался на месте, разминая тело, хрустнул шеей и, обхватив медную ручку, потянул дверь.

Перед палачом предстало утонувшее в интимном сумраке помещение. До конца погрузиться в темноту ему не давала лишь пара керосиновых ламп, висящих под потолком. Густой воздух пах табаком и спиртом. Круглые, покрытые пылью столы, тянулись до самой стойки бара, за которой, потирал стаканы седой упырь. Как только дверь отворилась, его изрытое канавами морщин лицо обернулось к вошедшему, и он словно окаменел. Руки замерли на стакане, и только небольшие красные глаза подрагивали в глубоких, словно темные ямы, глазницах.

Священник перевел взгляд с бармена на первый столик, за которым лицом к нему сидел коренастый старик. Потертый и выцветший бежевый пиджак обтягивал большие бицепсы мужчины и еле застегивался на широкой груди. Из-под такого же цвета шляпы торчали непослушные седые волосы, плавно переходящие в бакенбарды. Густые брови, подобно двум жирным гусеницам, нависали над яркими и полными жизни желтыми глазами. В тонких губах дымила извилистая трубка. Мужчина сидел подперев подбородок кулаком и разглядывал гостя.

– Вот как, – громкий, как раскаты грома, голос мутанта пронесся по бару. – Дева все-таки обскакала меня. Прислала палача.

Не успел священник даже моргнуть, как что-то холодное кольнуло шею. От неожиданности палач вздрогнул и, повернув голову, увидел за спиной залитые кровью глаза упыря. Острые когти мутанта уперлись священнику прямо в горло.

«Слишком быстрый», – подумал священник и потянулся к револьверу.

– Все нормально, это ведь просто переговоры, – желтые глаза Джаггернаута обратились к юноше. – Я прав?

– Да, – тихо ответил палач.

Старик махнул рукой, и упырь спрятал когти в подушечки пальцев. Он вышел из-за спины Каина и сел за столик к своему боссу, напоследок бросив настороженный взгляд на юношу.

«Он будет мешаться», – священник потер укол на коже, оставшийся от когтей. Под плащом рука нащупала «увальня». Холод, идущий от рукояти, заставил его нервы остыть.

Он прошел за порог и встал напротив Джаггернаута.

– Я ожидал увидеть генерала, но Дева поступила умно, – мужчина затянулся трубкой, и черный дым потек из его широких ноздрей. – Прислала цепного пса, чтобы убить меня, если что-то пойдет не так.

«Я бы сделал это и без переговоров», – подумал Каин, но сказал:

– Не совсем, – он потянулся в пиджак за удостоверением и вдруг заметил, как бармен встал из-за столика.

– Тише, – успокоил упыря Джаггернаут. – Он не будет стрелять, пока мы не договоримся.

Священник вытащил удостоверение и мельком показал его старику.

– Меня зовут Каин, я святой отец в…

– Лицемер, – прошептал упырь, но этого хватило, чтобы палач услышал и остановился.

– Хватит, – прогремел голос Джаггернаута, и бармен тут же потупил взгляд в крышку стола. – Извини моего консильери. Твои побратимы не раз пытались меня убить во время переговоров, поэтому его недоверие можно простить.

Каин пропустил оскорбление мимо ушей.

– Как угодно, – священник сел за стол. При любых других обстоятельствах, он бы пристрелил упыря и его босса, но сейчас его сдерживало задание, которое поручила Железная Дева – привести Джагернаута в Муравейник. Почти невыполнимое задание для того, кто еще ни разу не оставил мутанта живым. Особенно учитывая, что дон Джаггернаут, – как он сам себя провозгласил, – считает, что священник пришел просить о перемирии.

– Я могу назвать условия церкви? – спросил Каин, убирая удостоверение.

Мужчина кивнул, и часть пепла из трубки высыпалась на стол.

Белая перчатка священника скрылась под плащом и появилась с маленькой кожаной папкой на завязках. Юноша посмотрел на бармена, ожидая, что тот вновь поднимется, но он сидел спокойно, пристально наблюдая за каждым движением палача.

Раскрыв папку, юноша поправил пенсне и пролистал несколько пожелтевших страниц.

– У тебя один смертный приговор, – палец священника скользнул по бумаге, – восемь террористических актов, более сотни убийств…

Мужчина затянулся трубкой.

– Три банды, – продолжил палач. – «Черная рука», «Череп и кости» и «Велиалы». Думаю, они тебе хорошо знакомы. Церковь уже пять лет ведет с ними войну и пока не добилась никаких успехов. За последний месяц они совершили больше терактов, чем вообще когда-либо было в городе за последние тридцать лет. За год от их рук погибло более двух тысяч человек и еще около тридцати священников. Хоть ты и работаешь отдельно от них, но мы знаем, как дела обстоят на самом деле. Все три банды основал ты. И до сих пор ими руководишь, – Каин оторвался от папки и взглянул на Джаггернаута. Вопреки ожиданиям, лицо старика осталось спокойным. – Поэтому эти переговоры касаются не только тебя, но и всех трех твоих банд. А поэтому оценивай свои шансы на успех, учитывая, что каждое их преступление ложится полностью на тебя. В связи с этим, твое наказание пересматривается, и вместо одного смертного приговора, тебе выносятся три. Три раза тебя не убить, но мне и одного достаточно будет. Я могу отменить решение судьи, если ты согласишься с условиями отдела.

– Несмотря на этот приговор, я все еще живой, – ответил старик и придавил пальцем табак. – Думаешь, ты сможешь это поправить?