Священник из Ада

– Моя просьба не так велика, как у Девы, – выпустив дым, наконец сказал Джаггернаут. – Если все о тебе правда, и ты правда живешь уже тысячи лет, значит, ума понять меня хватит. Хотя сейчас я в этом засомневался.

Сердце стучало в висках священника. Внутри все сжалось и окаменело, и хоть это он наставлял на старика пистолет, ему казалось, что сейчас он сам маячит на чьем-то прицеле.

– Чтобы ты понимал, Рим может заплатить за эту информацию очень много. Но он не даст мне то, что я хочу попросить у твоей госпожи.

– Что это? – спросил Каин.

– Начнем с того, что у меня есть сын, – улыбка Джаггернаута внезапно исчезла. Священник увидел серьезность в глазах старика, словно тот столкнулся с непосильной для него задачей. – И я хочу, чтобы он стал воспитанником церкви.

Палач впал в ступор.

Джаггернаут лишь с холодком во взгляде посмотрел на юношу.

– Если Дева выполнит мою просьбу, то я закончу войну и уйду в Муравейник.

– Это невозможно, – решительно отрезал юноша.

– Почему?

– Потому что церковь не берет к себе на воспитание мутантов. Тем более, детей главы мафии, – Каин нервно улыбнулся. – Это просто невозможно.

– У него моя сила. Если церковь его воспитает, он будет сильным оружием, – Джаггернаут говорил таким тоном, словно пытался продать мальчика палачу.

– Госпожа просто не согласится с этим. Если люди узнают, поднимется мятеж. Ты просто не представляешь, о чем просишь. Мы многое можем сделать, но это невозможно. Назови другое требование.

– Оно единственное, палач.

Руки священника крепко сжали рукояти орудий. Ситуация складывалась патовая. Он бы предложил Джаггернауту многое, если бы того это интересовало.

– Твоего сына можно спрятать в Муравейник. Вместе с тобой.

Мужчина сдавленно усмехнулся.

– Ты меня не понимаешь, палач. Мой сын должен стать воспитанником церкви не потому, что я хочу, чтобы он служил вам. Лучше жить в канализации и есть помои, чем прислуживать лицемерам. Все проще, чем ты думаешь: я хочу отдать его церкви, потому что даже Муравейник больше не безопасен. Если ты думаешь, что Муравейник – неприступная крепость, ты глуп. Есть те, кто знают, как штурмовать его стены. Поверь мне, это случится. Мой сын должен быть как можно дальше от этого места. В самом городе, в соборе Петра.

– Что должно случится? – насторожился Каин. – И почему ты просто не оставишь его при себе, раз боишься за его безопасность?

– Потому что отсюда все и начнется. Все гнилье польется на ваши улицы именно отсюда. Поэтому я хочу быть за стенами тюрьмы. Когда все это доберется до Муравейника, поверь, я в оковах не останусь.

– Что должно произойти? – сын Джаггернаута уже не волновал священника. То, о чем не договаривал старик, казалось ему куда важнее.

Мафиози потупил взгляд в крышку стола и замешкался, словно ребенок. Такого волнения от босса мафии мутантов юноша никак не мог ожидать. Неужели в скором времени случится что-то такое, что пугает даже самого сильного мутанта на земле?

– За нами придут. За каждым мутантом и…

Дверь в бар с грохотом распахнулась. Каин моментально обернулся, забыв о пистолетах в руках. На пороге стояла девушка, чье только что обретшее фигуру тело скрывалось за черными джинсами и серой майкой. У ног валялся старый плащ и большой чехол. Длинные русые волосы, собранные в хвост, падали на широкую лямку на плече, на которой у бедра висела противотанковая винтовка. Яркие зеленые глаза девушки моментально отыскали во мраке бара Джаггернаута, и она, широко расставив ноги, нацелила оружие старику в живот.

Священник почувствовал, как упырь встает из-за стола, и моментально поднялся сам, широко расставив руки и загородив бармена со стариком от выстрела. Со стороны это выглядело так, словно юноша прикрыл Джаггернаута, но на самом деле он не позволил упырю пройти и убить девушку.

– Ваши? – раздраженно спросил старик у палача.

– Нет, – Каин посмотрел незнакомке в глаза, в надежде, что та прочтет в его взгляде призыв к бегству.

– Отойди, – рявкнула девушка, видимо, не заметив этого послания.

Священник попытался сделать шаг навстречу, но винтовка нацелилась ему в лицо.

– Двинешься, и я тебя пристрелю, – незнакомка положила палец на курок. – Отойди и не мешай.

– Не могу. Его нельзя убивать.

– Нельзя? – девушка осмотрела палача. – Ты священник или кто?

– Убей ее, – бросил Джаггернаут бармену. – Мы не можем сидеть здесь вечно.

Мутант начал обходить священника, но рука юноши преградила ему путь.

– Никто здесь никого не убьет.

– Переговоры? – девушка оскалилась, и в ее взгляде Каин увидел презрение.

«Черт возьми, как же сложно», – палач ощутил себя зажатым между двух огней. И ни с одним из них он не мог совладать. Либо когти пронзят ему спину, либо пуля пробьет лоб, либо вообще все вместе. Он даже не знал, на ком сосредоточить внимание, чтобы избежать насилия.

– Он должен дать показания церкви.

– Эта падаль должна умереть. Отойди!

– Палач… – послышался злой голос Джаггернаута. – Не испытывай мое терпение.

– Должна, – согласился с девушкой Каин, пропуская угрозы старика мимо ушей. – Но не от твоих рук.

– Он обрушил туннель на моих родителей! От чьих еще рук он должен умереть? – она сделала шаг вперед. – Если не можешь убить сам, то не мешай тому, кто может!

Появись она несколько минут назад, он бы с радостью отошел в сторону и дал ей пристрелить старика и даже сам всадил бы ему пару пуль в голову, но не сейчас. Когда он почти подошел к открытию какой-то страшной тайны, он не мог позволить этому случиться.

– Боюсь, ты не поймешь, почему я обязан сохранить ему жизнь. Прошу, опусти оружие, и я постараюсь тебе объяснить, – отец Каин сделал шаг вперед.

– Стоять! – крикнула она, поддернув винтовку. – Я прострелю вас обоих. Такой большой патрон прошьет вас двоих, и одним я не ограничусь. Здесь их десять.

– Опусти оружие, и я отведу тебя в отдел, – священник опустил руки. – Если ты хочешь, ты встретишься с Железной Девой, она тебе все объяснит. В это сложно поверить, но если он умрет, безопасность города окажется под угрозой. Если ты вправду умеешь стрелять из этого, – священник указал на винтовку, – ты сможешь стать одной из нас.

– Я не хочу ни с кем разговаривать и тем более становиться одной из вас! Последний раз говорю, отойди!

– Каин, не валяй дурака, заканчивай с ней, – еще раздраженнее повторил Джаггернаут. – Или ты хочешь, чтобы все узнали, кто ты на самом деле?

«Конечно, нет», – подумал Каин, но у него не было выбора. Позволить убить девушку означало нарушить клятву, которую он дал себе выбравшись из Ада. Ведь с тех пор он ни разу не согрешил. Сейчас же, когда на него с двух сторон, подобно огромным тискам, давили обстоятельства, он больше всего опасался, что не сумеет сдержаться. Каин перекручивал в сознании десятки вариантов, но не один из них не был тем спасительным светом, который он ожидал увидеть.

– Прости, я не могу тебе сейчас всего объяснить, просто пойдем со мной, – юноша сделал еще шаг вперед. – Опусти оружие. Обещаю, все будет хорошо.