Священник из Ада

– А буква? Ну, что у вас на лбу? Она что-то значит?

Парень коснулся ее кончиками пальцев.

– Это первая буква имени моего деда. Я совершил кое-что плохое, и он наказал меня этой татуировкой, – парень погладил букву «М» на коже, и могильщик увидел, как полные жизни глаза священника вдруг погасли и со старческим безразличием уставились в одну точку. – Я сбежал от него и долго бродяжничал. Прошел через ад. А потом оказался в церкви. Собственно, здесь я как раз по поручению Ее Святейшества.

– Железной Девы, – шепотом проговорил могильщик.

«Ну все, началось», – мужчина опустил ладони и накрепко вцепился в стул под собой.

– Именно, – юноша кивнул и полез в карман пиджака. – Меня зовут отец Каин. Мой сан в церкви вам уже известен, – священник протянул через стол маленькое красное удостоверение. – Я здесь из-за готовящегося теракта.

– Теракт? На кладбище? – мужчина почувствовал, как холодок пробежался по всему телу. Парень подобрался опасно близко.

– Да. На кладбище, – святой отец откинулся на спинку стула, и могильщику показалось, что он ждал его реакции.

Мужчина замялся, не зная, что сказать. Священника нужно было уводить с этой мысли, иначе всем его планом можно будет подтереться, а о том, что «они» сделают с ним в случае неудачи, не стоило даже и думать.

– Но тут же как бы нечего, – залепетал мужчина. – То есть тут никого нет и ничего нет. Только я.

– Только вы? – палач спрятал удостоверение в пиджак. – А как же мертвецы? Они ведь есть.

– Но им же уже все равно. Им ничего не сделать. Зачем кому-то терроризировать кладбище?

– Я здесь как раз по этому вопросу, – юноша вытащил из внутреннего кармана небольшую папку в кожаном переплете на толстых шнурках. Желтая бумага местами выходила за края и цеплялась о завязки. – Мне поручили разузнать о цели террористов и по возможности устранить их, – юноша раскрыл папку. Пенсне блеснуло в свете керосинового фонаря. – Я задам вам вопросы, а вы ответите мне на них как можно точнее и все, что помните. Если все пойдет хорошо, я вас не задержу.

Могильщик кивнул, наблюдая за тем, как палец палача скользит по записям. Разобрать он ничего не мог, все было написано ужасно мелким шрифтом.

«Нужно быть аккуратнее с языком, не то…» – могильщик крепче впился в стул.

Отец Каин остановил палец на небольшой колонке, напоминающей анкету, и придвинул пенсне к самым глазам.

– Вас зовут Анкель Берхард, звание могильщика получили двадцать три года назад в третьем отделе протестантской церкви в бюро утилизации.

– Да, – тихо ответил могильщик.

– Та-а-ак, дальше, – палец перескочил на другую колонку. – Женаты не были, детей у вас нет, места работы не меняли. Правонарушений за вами не числится, ни разу не проштрафились. Все довольно хорошо.

– Спасибо.

– А вы хороший прихожанин? – юноша на секунду оторвал глаза от чтения и посмотрел на могильщика.

– Простите?

Священник опустил взгляд на папку, словно разочаровавшись в ответе.

– Церковь посещаете? Не пропускаете приходов?

– Нет, то есть да. То есть посещаю, не пропускаю, – капля пота скатилась по лицу мужчины. – А что-то не так?

– Нет, все так, – спокойно ответил отец Каин, продолжая читать резюме. – У вас не наблюдалось необычных клиентов?

– Необычных? – удивился мужчина.

– Да, необычных. Ну, скажем, людей с отклонениями, с уродством или другими дефектами.

Могильщик затряс головой.

– Нет, не припомню.

– Хорошо, – священник снова оторвался от папки и его серые глаза посмотрели на мужчину. – А как поживает отец Генри? Я слышал, что он уже выздоровел от хвори.

Могильщик неловко почесал затылок, стараясь не смотреть юноше в глаза.

«Проверка?»

– Да, ему уже лучше.

– Вот как, – отец Каин медленно опустил взгляд и постучал пальцами по бумаге. – Это хорошо-хорошо. Рад за него.

«Я угадал?» – могильщик посмотрел в лицо парню, пытаясь понять правильность ответа.

– А вы его знали?

Священник отложил папку в сторону, снял пенсне и потер веки.

– Не особо хорошо. Конечно, хотелось бы узнать такого человека получше, но боюсь, что это совершенно невозможно.

Отец Каин вернул пенсне на переносицу, зашнуровал папку и встал со стула.

– Это все? – удивленно спросил могильщик, ожидая более долгого и страшного допроса. Пальцы, что цеплялись за стул, расслабились.

Священник взял со стола огромный револьвер и вернул его в кобуру.

– Все, – улыбнулся он. – Я узнал все, что хотел. Вы мне очень помогли, господин Берхард.

Рука в белой перчатке легла на банку с чаем.

– Я возьму у вас немного? Уж больно мне понравилась гвоздика.

– Угощайтесь, – мужчина слегка улыбнулся, хотя внутри он ликовал и смеялся от счастья. Сейчас он был готов отдать все в этой сторожке, лишь бы этот юнец убрался подальше.

Юноша взял горсть травы из банки и надел свой рваный плащ, в котором снова показался могильщику взрослым мужчиной. Откланявшись, он открыл дверь и вышел в темноту, где все еще накрапывал дождь. Возле порога образовалась огромная лужа. Священник остановился возле неё и взглянул на тучи, что почти изжили себя.

– Холодно, – сказал он и махнул через плечо мужчине. – Да прибудет с вами вера и надежда на возвращение Бога нашего. Всего хорошего!

Могильщик помахал на прощание, и, как только силуэт в плаще растворился в ночи, скрылся за хлипкой дверью. Лязгнула щеколда.

Он еще некоторое время постоял на пороге, закрыв глаза и переводя дыхание. После глубокого вздоха, его колени наконец-то позволили себе задрожать. Кровь ударила в голову, и вся сторожка завертелась перед глазами. Его жизнь была на волоске.