Миля дьявола

– Читал об этом несчастье в «Таймс».

– Она души не чаяла в юной красавице, – продолжал инспектор, – так как собственными детьми Господь ее обделил, а супруг, граф Артур Уэйнрайт, скончался весьма рано от брюшного тифа. Помните ту помпезную похоронную церемонию в Вестминстерском дворце с участием королевы Виктории?

Аттвуд кивнул.

– Ее Величество тогда усмотрела особое сходство постигшего леди Уэйнрайт горя со своим собственным, на что особенно повлияли консервативные принципы графини. Они будто бы зеркально отображали уклад жизни самой королевы, что способствовало их сближению. Но вернусь ко дню сегодняшнему. Леди Моллиган похоронили в родовом склепе на Хайгейтском кладбище. Церемония была значимой, но весьма и весьма скромной, графиня Уэйнрайт не желала лишней огласки. Письмо с соболезнованием пришло и от королевы Виктории соответственно, чье отношение к смерти вам известно лучше моего.

Аттвуд снова вопросительно кивнул:

– И для чего же понадобился я?

– Сегодня рано утром смотритель кладбища мистер Метью Такер, делая обход, увидел, что дверь в склеп приоткрыта. Это выглядело удивительно, так как она всегда запирается на замок, ключи от которого есть у графини Уэйнрайт и у смотрителя кладбища. Он решил проверить в чем же дело. Вошел внутрь. То, что предстало его взору, вызывало ужас и отвращение одновременно. Он тут же бросился прочь. К слову, мистер Такер исправно оповещает Скотленд-Ярд о всех подозрительных происшествиях, с которыми имел возможность столкнуться. Причем делает это лично мне.

Последнюю фразу Гилмор произнес не без ноток гордости. Когда-то ему в голову пришла идея обработать смотрителей городских кладбищ и получать от них регулярную информацию о происходящем. Она показалась инспектору настолько гениальной, что он тут же приступил к ее осуществлению. Причем преимущественно самолично.

– Тайный осведомитель? – догадался Аттвуд.

– Совершенно верно. Так вот, – продолжил Гален, – принимая во внимание всю пикантность ситуации, а также нашу дружбу с графиней…

Валентайн в немом вопросе приподнял брови.

– Вы не ослышались, – спокойно среагировал инспектор. – Я очень близко знаком с леди Уэйнрайт, так как имел честь оказывать ей некоторые щепетильные услуги ранее. Мне ничего не оставалось, как рассказать ей все самолично. Слово в слово все то, о чем поведал мне мистер Такер. К чести графини, она стоически встретила сию ужасающую новость. Просила никому ничего не говорить, что вполне естественно с ее стороны. Однако я настоял на вашем участии и она согласилась.

– Я польщен, – доктор снисходительно улыбнулся.

– Никакой лести, Валентайн, – тут же отрезал инспектор. – Я нутром чую дела, когда без вашей помощи не обойтись. Это – то самое. Так вот. После разговора с леди Уэйнрайт я тут же отправился на Хайгейтское кладбище. Смотритель, испытывая поистине религиозный ужас, отказался меня сопровождать, поэтому мне пришлось спуститься в склеп самому.

При этих словах Гилмор едва заметно поежился, что не ускользнуло от глаз Валентайна.

– Что вы увидели, Гален?

– Я многое успел повидать за свою жизнь, профессор. Но это! – инспектор покачал головой. – Это чудовищно! Крышка гроба валялась на полу. Одеяния, в которых похоронили Эдит Моллиган, были разорваны в клочья, а ее тело полностью обнажено. Ее ноги…

Полицейский непроизвольно сглотнул. Было видно, как он усердно сдерживает отвращение.

– Что с ними? – Аттвуд с огромным интересом наклонился вперед и цепким взглядом уставился на Галена.

– Они были раздвинуты как при сношении. Все обнажено. Руки закинуты назад. Однако и это не самое страшное, Валентайн.

Гилмор на секунду взял паузу:

– У нее не было головы. Отпилена, – инспектор плотно сжал губы и махнул рукой, рассекая ребром ладони воздух, – будто не голова вовсе, а какое-нибудь полено!

На мгновение повисла тишина. Лишь стук колес по мостовой да скрежет рессор нарушал ее.

– Это действительно ужасно, – заинтригованно произнес Аттвуд, однако никакого ужаса в его голосе не было и в помине. – Оскверненная могила и труп без головы. Хмм…

– Вы представляете себе состояние графини Уэйнрайт?

– С трудом.

– Я подумал, что ваша помощь придется весьма кстати.

– Для успокоения графини? Или же для расследования дела?

– И то, и другое, – ответил инспектор.

– Тогда у меня есть одно условие, Гален, – твердым голосом сказал доктор. – Вначале мы едем на Хайгейтское кладбище! Я хочу увидеть все своими глазами и немедленно!

Инспектор, секунду-другую обдумывал слова профессора, согласился. Затем постучал кулаком по обшивке кареты и крикнул кучеру, веля ему изменить направление. Вскоре экипаж, двигаясь на северную окраину Лондона через Аппер-стрит, поднялся по дороге на холм Хайгейт и подъехал ко входу в огромный, поросший деревьями и кустарниками, парк, ставший впоследствии именитым кладбищем.

– Прибыли!

Сэр Валентайн и инспектор Гилмор сошли наземь и тут же подле них появился невесть откуда взявшийся смотритель кладбища. Мистер Метью Такер оказался заискивающе подобострастен и, прижимая шляпу к груди, часто кивал лысеющей головой на каждое сказанное важным полицейским слово. Было видно невооруженным взглядом, как он боится инспектора. Могильщик сопроводил двух господ к родовому склепу семьи Уэйнрайтов, постоянно причитая о святотатстве содеянного, и что на его веку такое происходит впервые.

– Вы всегда делаете обход утром? – поинтересовался Аттвуд, осматриваясь по сторонам.

Извилистая тропинка по бокам густо поросла кустарниками и дикими цветами, а чуть вдали слышалось пение птиц. Она вела мимо готических надгробий, располагавшихся у пока что редко посаженных деревьев, которых становилось все больше, стоило им углубиться внутрь кладбища. Справа показались мавзолеи, чуть дальше – небольшая часовня, а впереди виднелись фамильные усыпальницы аристократических семей Британии.

– Да, сэр. И вечером тоже.

– Накануне вечером вы не заприметили чего-нибудь необычного?

– Нет, сэр, – уверенно ответил смотритель.

– А дверь в крипту была заперта?

– Совершенно верно! Но вот утром я сразу же увидел, что она открыта!

– И решили проверить, – продолжил за него Валентайн.

– О, сэр! Лучше бы я этого не делал! – и работник кладбища перекрестился.

– Может, вы вспомните, – вкрадчиво произнес профессор, – видели ли вы кого-нибудь здесь тем утром?

– Нет, сэр.

– Уверены?

– Как в том, что вы передо мной. Ни единой души, сэр!

– И ночью вас ничего не обеспокоило? Никакого постороннего шума?

– Все было как обычно, уж можете мне поверить!

Они приблизились к склепу. Это было квадратное, фактурное сооружение из белого, мастерски вытесанного камня с несколькими декоративными башнями по бокам, островерхой крышей, на которой стоял массивный крест, и множеством различной фрезы в виде декоративного украшения. По центру, прямо над входом в усыпальницу было искусно выложено мозаикой изображение Пресвятой Девы Марии. Дверь в крипту была открыта.

– Дальше я ни шагу! – испуганно воскликнул Метью Такер.