Искры среди теней

Пока он размышлял, в его памяти всплыли недавние разговоры с клиентом из «НоваТех». Те упомянули, что инженер последние недели жаловался на сбои в работе оборудования. Тогда это казалось мелочью, но теперь складывалось в одну цепь. Проблемы с оборудованием, странные знаки, слишком идеальная стерильность – всё указывало на то, что убийство было не просто спонтанным актом, а тщательно спланированной операцией.

Штольц направился к столу инженера и провёл пальцем по поверхности. На ощупь он почувствовал, что один из ящиков немного приоткрыт. Детектив заглянул внутрь и нашёл блокнот. Это было странно само по себе – кто в век цифровых технологий использует бумагу?

Он открыл блокнот и пролистал страницы. Большая часть из них была исписана формулами и заметками, но последние записи были перечёркнуты, словно инженер спешил что-то записать, а затем передумал. На одной из страниц виднелась запись: “Если они узнают, это конец.”

Штольц сделал фото и аккуратно закрыл блокнот. Это могло стать ключевой уликой, но пока слова инженера были лишь загадкой.

Он осмотрелся ещё раз. Всё в этой лаборатории – от следов взлома до мелких деталей – казалось слишком идеальным для случайного убийства. Вопросы множились, но ответов не находилось.

Штольц почувствовал, как внутри закипает знакомое чувство азарта. Это дело было сложнее, чем он предполагал, и он не собирался отступать.

Штольц поднялся на ноги и окинул лабораторию ещё одним взглядом. Чем больше он находил, тем сильнее казалось, что всё это место – сценическая декорация, созданная, чтобы сбить с толку. Улики не складывались в привычную картину. Напротив, они только запутывали.

Он подошёл к монитору, всё ещё подключённому к главному серверу лаборатории. Экран мигнул, и система запросила биометрическую идентификацию. Штольц хмыкнул:

– Это вы зря.

Он достал из кармана небольшое устройство, разработанное одним из его старых друзей – таким же, как и сам, детективом, но с манией к технологиям. Устройство подключилось к системе и начало сканирование. Через пару секунд экран показал доступные файлы, но большинство из них были повреждены или удалены.

Среди оставшихся он заметил одну странность. Время последнего доступа к системе указывало на то, что кто-то вошёл в систему спустя три часа после смерти инженера. Это мог быть убийца или кто-то, кто пришёл замести следы.

“Вот это уже интереснее.”

Штольц перенёс файл на устройство для дальнейшего анализа. Затем переключил внимание на записи с камер наблюдения. Обычно они становились ключевым источником информации, но не в этот раз. Видео были подозрительно обрывочными.

Он быстро просмотрел фрагменты. На записи инженер входит в лабораторию в 21:47. Дверь за ним закрывается. Затем камера переключается на другой угол, но странным образом пропускает следующие 12 минут. Следующий кадр показывает уже открытую дверь, и тени нескольких фигур быстро исчезают в коридоре.

– Слишком удобно, чтобы быть случайностью, – пробормотал он.

Отредактированные записи раздражали его. Кто-то явно старался оставить как можно меньше следов, но зачем тогда вообще оставлять что-то? Если это корпорация, они могли бы стереть все данные подчистую. Либо это была не халатность, а тщательно продуманный ход.

Штольц открыл ещё один файл. Это был лог активности системы лаборатории. На первый взгляд, всё выглядело нормально: стандартные процессы, автоматическая проверка оборудования, поддержка температуры и влажности. Но одна строка выбивалась из общего порядка. В 22:05, буквально через пять минут после того, как фигуры исчезли с камеры, система зарегистрировала скачок энергопотребления.

Этот всплеск не был зафиксирован в отчётах оборудования, а это значило, что использовалось что-то внешнее – устройство, не входящее в стандартную комплектацию лаборатории. Он отметил время и начал искать, что могло быть причиной.

Штольц вернулся к серверу и подключился к вспомогательной системе. После недолгого поиска он нашёл зашифрованный файл, датированный тем же временем. Файл был повреждён, но сохранил достаточно данных, чтобы вызвать у него интерес. Дата изменения совпадала с тем самым всплеском.

– Убийца что-то искал. Или… оставил, – размышлял Штольц, копаясь в коде.

За пару минут ему удалось восстановить часть содержимого файла. Там была таблица, заполненная техническими терминами и формулами. В верхней части документа стоял заголовок: "Проект Гелиос. Протокол S-19."

Эти слова снова всплыли в его памяти. «Гелиос» – тот же проект, на который указывал чертёж в лаборатории. Но что такое «Протокол S-19»? Ответы пока ускользали.

Его мысли прервал тихий звук, раздавшийся из угла комнаты. Он обернулся, но ничего необычного не увидел. Однако это заставило его вспомнить про лазерный замок и едва заметный отпечаток ладони. Кто-то явно входил сюда после смерти инженера, и этот кто-то был достаточно уверен в своей безопасности, чтобы оставить отпечатки.

– Может, ты и правда хотел, чтобы я нашёл это, – тихо сказал он, обращаясь к покойному инженеру. – Или это ловушка?

Штольц вернулся к просмотру записей. Ещё один фрагмент камеры, расположенной у выхода, показал кое-что странное. Через несколько минут после всплеска энергии по коридору прошёл человек. Его лицо скрывал капюшон, а движения были быстрыми и нервными. Но что-то в его походке показалось Штольцу знакомым.

– Интересно. Ты кто такой?

Он сделал скриншот и сохранил его для дальнейшего анализа. Личность этого человека могла стать ключом ко всему. Но даже при всём своём опыте Штольц знал, что это только вершина айсберга. Кто-то приложил слишком много усилий, чтобы замести следы, но почему-то оставил эти улики.

На миг его накрыла усталость. Детективы часто называют такие дела «паутинами»: чем больше ты двигаешься, тем сильнее увязаешь. Он провёл рукой по лицу и глубоко вздохнул.

– Ладно, пора двигаться дальше, – сказал он, поднимаясь.

Перед тем как покинуть лабораторию, он ещё раз внимательно осмотрел помещение. Штольц понимал, что с каждым новым открытием это дело становится всё более опасным. Но его интуиция подсказывала: здесь скрыто нечто гораздо большее, чем просто убийство.

Штольц в последний раз осмотрел лабораторию, прежде чем вернуться в свой офис для анализа собранных материалов. Его беспокоило поведение инженера в последние дни перед смертью. Что могло заставить профессионала такого уровня нарушить привычный порядок жизни? И не менее важно – почему он остался совершенно один в ту ночь?

Вернувшись в свой кабинет, Штольц подключил устройство с собранными данными к компьютеру. Первыми он изучил записи из корпоративной переписки инженера. Её стиль и содержание удивили детектива.

Первые письма, датированные несколькими неделями до смерти, были стандартными: отчёты, технические обсуждения, предложения по улучшению процессов. Но постепенно их тон начал меняться. За несколько дней до инцидента инженер стал гораздо менее сдержанным. Его ответы становились короткими и даже резкими.

"Мне кажется, это непродуманное решение," – писал инженер своему коллеге по поводу нового подхода в разработке.

"Ваши замечания бесполезны," – ещё одно сообщение, адресованное всей группе.

Штольц продолжал читать. Каждое письмо лишь усиливало впечатление, что инженер стал отдаляться от своей команды. В одном из последних сообщений он прямо написал:

"Я не могу больше это обсуждать. Я займусь проектом один."

Этот комментарий вызвал обсуждение в корпоративной переписке. Коллеги явно удивились такой резкости. Один из них задал вопрос:

"Ты уверен, что всё в порядке? Может, нужна помощь?"

Ответ был ещё более холодным:

"Не вмешивайтесь."

Штольц задумался. Поведение инженера явно выбивалось из нормы. Даже если он сталкивался с рабочими конфликтами, что могло подтолкнуть его к такому уровню изоляции?

Письма были только началом. В корпоративной системе удалось найти ещё одну серию записей: отчёты о входах и выходах из лаборатории. Обычно инженер уходил домой около девяти вечера, но в последнюю неделю перед смертью он оставался в лаборатории до глубокой ночи. Некоторые дни он вообще не покидал её.

"Что он там делал?" – подумал Штольц, пробегая глазами по журналу.

Среди записей было ещё одно несоответствие. В один из дней система отметила вход в лабораторию в 23:42, но камера, закреплённая у входа, ничего не зафиксировала. Инженер входил без следа, будто у него был способ обходить стандартные системы безопасности.

Штольц нашёл это подозрительным. Даже в корпорациях такого уровня не все сотрудники имеют доступ к инструментам, позволяющим так незаметно перемещаться. Возможно, инженер занимался чем-то, что хотел скрыть даже от своих начальников.

Детектив перешёл к изучению личного планшета инженера, который был изъят с места преступления. Планшет оказался тщательно защищённым паролями и шифрованием. Это не удивило Штольца, учитывая характер работы жертвы, но вот что действительно привлекло внимание – на устройстве почти не было личной информации.

Никаких фотографий, заметок, личной переписки. Только рабочие файлы, да и те казались отредактированными. Вряд ли человек, проводящий столько времени за разработками, не оставил бы хотя бы несколько записей о своих мыслях или результатах.

Штольц достал лист бумаги и стал выписывать основные странности:

Резкая смена поведения.