Нуждается в починке

Молодость, говорите? Ну, разве молодость…

благо, сейчас ее тянут до самой старости.

Что же мы ищем, спросите? Если б знали мы…

Кто-то ответит надсаженным голосом с пафосом:

«Правды и справедливости!» – аномалии

эти давно уже всем без особой надобности.

Может быть, вечности или хотя бы верности?

Или ответов на вызовы экзистенции?

Или возврата к утерянной откровенности

в обществе нарастающей конкуренции?

Может быть, так… и немножечко понимания,

и ощущения собственной сопричастности.

не повсеместно грохочущего признания,

просто присутствия в чьей-то обойме важностей.

Но это вторично. А первопричина данного

набора исканий до пошлого тривиальная

(как в детсаду на тарелочке кашка манная):

бросает нас в дрожь не от говора поминального,

не от угроз межпланетными катаклизмами,

не от военных конфликтов и дискриминации…

Страшно остаться захоронёнными заживо

в ворохе нерасчищенной информации.

Страшно остаться имперсональными никами.

Страшно остаться безгласыми невидимками.

Древо

Вот и весна, зарядив обойму,

шествует.

Ветрено и тревожно.

Кто-то читает стихи запойно,

кто-то ругается многосложно,

моет в капелях сухие кисти,

тайно мечтая о самоубийстве.

Солнце по вытянутым сосулькам

с детским задором пускает зайцев.

трогает бледные зимние скулы

ласково золотым румянцем.

Кто-то в букет собирает стансы,

глядя в бездонность стального дула.

Ты отвлекаешься на простуду,

недовлюбленность и прочий мусор,

зная, что время заняться садом –

Рассадой.

Хотя подоконник узок,

хотя от того не бывало толку

все -надцать попыток в нелепом прошлом.

____________________

Семя опущено в рыхлую землю.

В картонном пакете из-под кефира,

оставлено там, где тепло и сыро,

пока не проклюнется.