Без Границ

Харон открыл дверь и пропустил девушку вперед.

– Вот мое временное пристанище серди людей… – Мужчина закрыл дверь.

Виктория сняла кеды и прошла в гостиную огромных размеров. Харон шел за ней, не сводя глаз с ее затылка.

– Тебе сделать чай? Ты же чаю хотела.

– Да, не откажусь. – Девушка развернулась и заорала не своим голосом, бросившись бежать.

С перепугу не заметив выступающую стенку, девчонка влетела прямо лбом в нее. Без сознания она грохнулась на пол и наступила неожиданная тишина.

Харон удивленно смотрел на лежащую на полу девушку, ничего не понимая. Что так сильно могло напугать ее, что она хотела даже сбежать?

Он поднял ее и отнес на кровать. Вот она, без сознания, в мире сновидений. Одна секунда и Харон уже будет там. Но Вика на его кровати, беззащитная, с растущей шишкой на лбу, с зарождающимся безумием во лбу. Оголенное нежное плечо, на лице выражение страха и отчаяния.

Харон принес мокрое, холодное полотенце, положил его Вике на лоб. Может шишка хоть чуть-чуть станет меньше. Его смущало обнаженная часть тела. Несмотря на свою похоть и едва контролируемую страсть, Харон поправил футболку, спрятав кусочек наготы.

Он поправил ей подушки и сел рядом в кресло, задрав голову к потолку. Мысли тут же начали атаку и мозговой шторм. Земная женщина, реальность, два года отпуска. Сможет ли он дать этой женщине то, что она хочет? Способен ли вообще на это?

Кто-то тихо откашлялся в гостиной. Демон улыбнулся. Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь и тут же нашел глазами статного мужчину за своим столом.

– Друг мой, – сказал он, вставая из-за стола, – решил проведать тебя… Посмотреть, кому ты принес букет этих прекрасных роз. Виктории, надеюсь?

– Люцифер, рад тебя видеть в столь приподнятом настроении. По договору я должен сделать эти два года прекрасными, а если получится, может, и идеальными.

– Ты прав, прав. – Люцифер стоял у окна.

– Как дела дома? – Харон все-таки добрался до чая. – Выпить что-нибудь?

– О, нет, – мужчина развернулся лицом к демону. – Я здесь по делу. Мне что-то мешает в спине уже второй день. Ты мой ближайший друг. Будь добр, посмотри, что там у меня…

Люцифер скинул рубашку на пол и…

Харон много раз видел своего владыку в таком виде, но каждый раз у него замирало сердце, на лице был неописуемый восторг, а в глазах – едва выносимая боль.

Люцифер стоял к нему спиной, а вместо лопаток возвышались огромные белые крылья. Они были такие величественные, мощные, представляя, сколько пережил их хозяин, спускаясь на них сверху, Харон все больше и больше приклонялся уважением и преданностью. Не надо было смотреть ни на тело, ни на лицо, ни в глаза их хозяина, достаточно было просто посмотреть на могущественные крылья. А какие же они белоснежные! В облачную погоду, пропитанную меланхолией, они обжигали глаза своей божественной белизной. Если на величественные перья падали лучи солнца, то глаза просто слепли. Гладкая и белая поверхность отражала лучи, отправляя их в обратное путешествие по космосу, лишая зрения несчастных.

Конечно, демоны были сильнее людей, но даже им жгло глаза. Слишком яркий свет. Словно в глазах сверкнула молния, но не исчезла тут же, как положено, а осталась в глазах, крепко покрыв своей безжалостный пеленой зрачок.

В голове пульсирует глазная боль. Люцифер раскрывает свои крылья. Харон, бросив свой чай, сквозь терзающий глаза свет, направился к Люциферу узнать, что беспокоит его.

Осматривая могущественную спину, плавные переходы в крылья, рыдая, демон заметил, что у правого крыла торчит длинное перо, которое утыкается в поясницу. Несмотря на свою мягкость, нежность, оно было довольно твердым. Если Люцифер прятал крылья, то оно словно металлический кинжал, впивалось чуть правее позвоночника.

– Перо. Люцифер, здесь перо. – Вытирая кровавые слезы больных и ослепляемых глаз, прошептал Харон. – Что мне делать, оно еще не до конца вышло.

– Ну так вырви его, поскорее, чтобы я не мучал твои ослабшие глаза.

Харон дернул мешающее перо, Люцифер усмехнулся и тут же подхватил рубашку с полу, пряча крылья.

– Прости, друг мой, что вновь ослепил, но кто мне еще поможет, кроме тебя? – он улыбнулся, застегивая пуговицы.

– Кто? – удивился демон. – Да кто угодно! На моем месте мечтает оказаться минимум пол земли и уж точно весь ад. Это же честь, Люцифер.

– Конечно. Я не сомневался. Проблема лишь в том, что знающих о моем сиянии крыльев можно посчитать по пальцам на одной руке. А на дураков не хватит даже всех пылинок мира. Глупцы просто будут слепнуть, корчась от боли. Как ты считаешь, когда их глаза будут выжигать словно кислотой, они будут думать о предоставленной им чести?

Харон улыбнулся и опустил голову, Люцифер как всегда веселился.

– А если все равно будут считать это честью? Ты допустишь их пожизненные муки в слепоте?

– Ох, друг мой, ну что же я садист? В таких случаях всегда действенна сделка. Заключаем. Забираем. Исчезаем. Кстати, ровно через две минуты откроет глаза та, которая в агонии от одного лишь вида твоего лица. Если у тебя есть еще что спросить по срочным вопросам, спрашивай.

Харон смотрел на длинное перо, лежащее на полу и больше не улыбался. Его лицо помрачнело, укрывшись тяжелой серьезностью.

– Зачем ты дал ей силы ведьмы?

– А как бы она смогла произвести на меня впечатление и «заставила» прийти, если бы я не дал их? Я не могу позволить себе спуститься к ней после всего того бреда, что она вытворяла, начитавшись глупостей в просторах интернета и книгах. Но, ты же не держишь на меня зла?

– Нет. Наоборот, я в предвкушении путешествия и разнообразия. Стоит ли мне говорить ей об ее новых возможностях?

– Нет, друг мой, позволь ей тоже повеселиться. Я уверен, это миссия будет увлекательна не только для тебя. Я ведь тоже наблюдаю за вашими отношениями. Увидимся.

Люцифер улыбнулся и исчез в ту самую секунду, когда Виктория набрала полные легкие воздуха, содрогнулась от ужасных воспоминаний и открыла глаза.

В комнате царил легкий полумрак. Шторы плотно задернуты, да и солнце садилось с другой стороны дома. Виктория неподвижно смотрела на огромный шкаф, стоящий вдоль всей стены. Она смотрела в зеркало и не моргала, боясь, что кто-нибудь вылезет оттуда.

– Харон, – прошептала она имя, в которое верила.

Девушка видела спасителя в демоне, защитника. Она верила, что он не даст ее в обиду, никому не позволит сделать ей больно.

Вика провела рукой по лбу – мокрое холодное полотенце свалилось на пол. Чувствуя легкое головокружение и тошноту, Вика присела на кровати, все также неотрывно таращась в зеркало.

Дверная ручка плавно опустилась вниз, сердце сжалось в кулак, дыхание сперло. Девушка ждала. В комнату вошел Харон и Вика тут же бросилась ему в объятия. Организм был слишком слаб и она едва не упала, когда мужчина подхватил ее, разглядывая перепуганные глаза и маску ужаса на лице.

– Ты все еще слаба, – прошептал он, убирая прядь выбившихся волос за ухо.

– Что это было? – загробным шепотом спросила Виктория.

– О чем ты говоришь, детка?

– О мужчине.

Харон удивленно посмотрел на лежащую у него на руках девушку. Ему уже закралось подозрение, что это может быть за мужчина и почему демон его не видел. Харон уселся вместе с Викторией на огромную кровать, которая явно превышала все размеры стандартного евро. Демон изучал лицо в смятении, вытаскивая по атомам пропитанные самобичеванием ниточки, примеряя на себя новое чувство. И одного он не понимал: как можно испытывать столь обширную гамму чувств?

– С петлей на шее. Он стоял около стола, потом резко направился на меня. Я испугалась. У него такое лицо… Пустое и безжизненное. Неужели ты не видел его?

Харон отрицательно покачал головой.

– Почему я их вижу? Что со мной стало? Может я, действительно, сумасшедшая? Милый мой.