В этой истории не будет злодея, и не станет героя

– Ты спрашивала, болен я или нет. Тебе не кажется, что я не похож на неё?

– Как много ты знаешь о бактерии? – Парень уже было открыл рот, но так и не смог ничего сказать. – То-то и оно. – Софи и не сомневалась в том, что в этом вопросе он просвещён даже хуже неё. Чуть поразмыслив, она добавила. «Не оставлять же его могилу безымянной». Чуть поразмыслив, она добавила: – Как мне к тебе обращаться?

– Даже не думай. Мне все эти знакомства ни к чему, – поспешно бросил он, пытаясь расставить границы, но конец трубы, что Софи вновь приставила к его груди, вынудил его одуматься. – Можешь звать меня Деми.

– Если хочешь жить, Деми, – с расстановкой произнесла она, – то заткнись и не вмешивайся.

Всё это время с вниманием разглядывая кусты и расстелившийся под ногами мох, Софи так ничего и не заметила. Разве что воздух стал чуть горячее, а молчаливое присутствие Деми приелось ей до того сильно, что только его она и ощущала. Деревья вновь зашумели, но ничем не выдали того, кто прятался в их вечнозелёной листве. Раньше и Софи часто пряталась в деревьях, но теперь стала это укрытие ненавидеть. «Мародёры ушли. Может, и она тоже», – только и успела подумать Софи, как несколько ягод прилетело прямо ей в голову.

Она не стала оборачиваться, в этом не было смысла. Тут же соскочив с места, Софи почувствовала непривычно горячее дыхание. Больная вновь спустилась с небес и приземлилась так близко к её лицу, что своим носом почти коснулась чужой щеки. Красные опухшие глаза, перекошенный в странной гримасе рот и лоскутами слезающая кожа. Полный голодного безрассудства взгляд и покрытая струпьями оголённая масса мышц на каждом из возможных суставов. Софи едва успела оттолкнуть безобразное тело, как единственное удавшееся прикосновение Безумной обожгло её плечо. Плоть тут же начала вскипать и покрываться плёнкой, что мгновенно рвалась волдырями. Невыносимая боль и второй взмах покрытых язвами пальцев. Но Софи не закричала. До крови закусила губы, но сдержалась. Вот только из лёгких в миг выбили весь воздух. «Невозможно». Лязгнул металл. Софи больше не могла управляться с собственными руками. Всё её нутро сжалось, и лишь хриплое мычание вырывалось из горла.

Труба упала на мох, а несколько тёплых капель ударились о раскрытые ладони Софи и тут же испарились. То были слёзы, но они принадлежали не ей. Женщина рыдала, снова пытаясь ухватиться за ещё невредимую, свободную от одежды кожу, но Деми не дал ей этого сделать.

Покрепче ухватившись за ветку, он повалил больную одним тяжёлым ударом в голову. Кровь брызнула на щёки Софи и пропитала её светлые волосы. Она едва не потеряла сознание, когда очередным броском Деми лишил больную жизни. Травы и папоротники залили тонкие красные ручейки. Резкий привкус металла вывернул желудок Софи наизнанку. Мелкая дрожь пробила тело, а боль в висках почти расколола её собственный череп. «Но почему? Я никогда не была такой. Я была готова. Ко всему, кроме этого».

– Жива? – Деми задал вопрос, но не для того, чтобы Софи на него ответила. Скорей, это произошло случайно. По старой привычке из прошлого мира, когда люди ещё могли друг о друге заботиться.

Жидкость ещё клокотала в пробитом затылке женщины, как тут же начинала сворачиваться на девственно-чистой траве. Софи мало что видела и почти ничего не могла вспомнить, но когда она открыла глаза, солнце уже влезло на небосвод и развеяло тучи. Лучи припекали, пробирались под кожу и оставались на ней горячими поцелуями. Плечо пекло, ожёг ныл, а Деми всё так же стоял у своего дерева. Странный отпечаток печали на его лице вдруг сменился отвращением и злостью. Непонятная Софи смесь. Между плавающими перед ней вспышками она пыталась разгадать его действия, но парень весь превратился в чёрное, растекающееся от ветра пятно. «Нужно и мне сказать своё имя», – всплыла в её сознании мысль, но новый всплеск боли одёрнул её от попыток заговорить. «Чтобы ещё хоть кто-то знал. Ведь все остальные мертвы».

Софи пыталась подняться, но ноги её не держали, а рюкзак немыслимым грузом давил на спину. Головокружение прекратилось, но всё остальное осталось при ней. Деми тоже был на месте. Когда зрение прояснилось, она наконец разобрала, куда он смотрел. Тело женщины редко подёргивалось, а кровавые пузыри продолжали вздуваться в том месте, куда пришлась единственная рана. Острое желание неожиданно врезалось в ум Софи. Деми должен был принести извинения за то, что убил человека и заставил её стать очевидицей, потому что Софи никогда не убивала, даже Безумных. Отражала атаки, сбивала их столку и убегала, но никогда не доходила до критической точки.

– Как ты не додумалась надеть кофту? – заговорил Деми, перешагнув через мертвеца и встав на таком расстоянии от Софи, на котором она смогла бы до него дотянуться. «Он что, совсем меня не боится? Либо храбрец, либо идиот. Ведь я могла заразиться».

– Я не знала, – начала она, но тут её сердце в последний раз сжалось. Софи прислонилась к стволу одного из деревьев, но почти не почувствовала его кору. Сплошная гладкая стена. Кровь растеклась по венам с новой силой и принялась изнутри резать кожу. Неприятно, но никак не больно. – Не знала, что они могут быть такими.

– А что, есть и другие? – Парень, кажется, нисколько не поверил её словам. И в этом Софи его понимала. Она и сама хотела списать всё на приставший к ней бред. – Тебе помочь встать, или мне заткнуться и не вмешиваться?

Один его вопрос был хуже другого и обрывался так резко, что не оставлял после себя ничего, кроме раздражения и пустого звона в ушах. И, всё же, молчание с ним было мучительней слов. Оно возмущало и надоедало. Словно бы это она сделала что-то не то. «Неужели с людьми всегда было так сложно?».

Ветер поднимал обрывки громких фраз, доносящихся со стороны дороги, и предоставлял в полное распоряжение Софи. Но она так и не смогла прийти в себя. Ледяной пот градом скатывался со лба и беспросветной пеленой прикрывал глаза. Деми решил больше не церемониться. Взяв здоровую руку Софи, он положил её на свою шею, понимая, что даже такой опоры ей будет недостаточно. Одним плавным движением Деми поднял Софи, и зашагал в вглубь леса. Софи не сопротивлялась. У неё не было выбора. Между гибелью от ружья мародёров и смертью от ножа этого парня она выбрала последнюю. Потому что с холодным оружием Софи и сама умела управляться.

Глава 3

Деми шёл спокойно и медленно и не только потому, что так Софи было легче. С самого начала мощи в нём было не больше, чем в ней теперь. Поросшие жгучими травами тропы вились неудобными человеку путями. Парень менял дороги так часто, как только мог. Он старался не протаптывать явных проходов, то и дело петляя по самым непроходимым местам. За весь путь Софи не удалось предугадать ни единого его шага, а тупая боль всё так же билась в её голове. «Если это конец, нужно попросить его написать моё имя. Нацарапать на куске коры. И фамилию тоже. У родителей и её нет».

Согнувшись, Деми последними силами пронёс Софи под широко раскинувшимися ветвями с колючей листвой. Растения на Нью всегда росли в полном беспорядке, закономерности которого были известны одной лишь Природе-Матери. Клубника стройными рядами стелилась за жакарандой и уступала место поросшей на дубах лозе. Тем Ньюэра и была удивительна – любой цветок приживался на ней, расцветал и корнями уходил глубоко в почву к самому сердцу планеты. И Нью выхаживала каждого из своих новых детей. И людей она любила, но лишь до тех пор, пока человек не предал её веры. Это случилось с устройством первых заводов. У Ньюэры только отнимали, никогда ничего не давая в ответ.

Остановившись у одного из поваленных брёвен, парень усадил Софи на ошкуренный кем-то пень. Он не стал ни трогать рюкзак, ни выворачивать её карманы, и лишь забрал нож, рукоять которого торчала из повязки на бедре. Когда Софи вновь попыталась сосредоточиться на настоящем, возле неё стояла кастрюля с водой и подоткнутыми под ручки лоскутами ткани. Рюкзак продолжать тянуть вниз, но без прежнего рвения. С силой потерев глаза, Софи наконец разглядела Деми, что уже сидел на том расстоянии, что позволило бы ему в любой момент сбежать.

Поляна с парой кустов, походным котлом и неумело посмотренным шалашом скрывалась в окружении выросших в ширь деревьев и вытянувшихся к небу кустов. Даже ветра здесь почти не было. Лишь спокойствие на грани с тоской.

– Меня зовут Софи Диана Мур.

– А мне-то что с того? – с долей неудовольствия в голосе проговорил парень. – Не делись со мной личным, я не собираюсь с тобой становиться друзьями. – Его язык заплетался, и, казалось, Деми совсем выдохся. Софи хорошо его понимала. И ей самой было непривычно вести с кем-то разговор. – Ты можешь быть здесь, пока не сможешь уйти.

– Я сказала своё имя на случай, когда кто-то из нас умрёт. – Она и не заметила, как вместо «если» сказала «когда». Но в этом Деми не мог с ней не согласиться. «И ведь просто чудо, что мы оба ещё живы». – Нам нужно это знать.

– Давай обойдёмся. Просто промой уже свой ожог. – Кивком указав на воду и тряпки, он скрестил на груди руки. Вся его поза так и кричала о горевшем в нём возмущении. – Решила тогда, что я тебе помешаю? И что в итоге?

– Я бы поблагодарила тебя, но ты перегнул палку. – Софи занялась своим плечом и не без удивления заметила, что рана больше её не беспокоила. Лишь новое и странное чувство в теле. «Наверняка всё дело в этом парне. Я давно не была ни с кем рядом». – Поэтому…

– Поэтому ты захотела и от меня избавиться? – перебил её Деми, сдвинув брови так, что между ними пролегла явная морщинка. Насколько помнила Софи, часто это служило признаком гнева. Она и не видела того, как всё это время хмурилась сама. – Да и в чём я был не прав? Она пыталась убить тебя.

– Они такие же люди, как и мы. Просто им не повезло, – с терпением ответила Софи, чувствуя, что от влажной ткани её плечу становится легче.

– Они сами выбрали перестать пользоваться вакциной, а ты их жалеешь? – он сказал это со всем возможным отвращением. – Я понимаю, что дорого, но даже отсутствие денег никого не оправдывает. Если их не хватало, каждый из них должен был найти работу получше.

– А ты думаешь, что это так просто? – Её голос вдруг задрожал, а уголки губ нервно задёргались. Деми не мог знать, но его слова стали для неё пощёчиной. Уколом в самое сердце и прямым осуждением. Худшим из возможных оскорблений. – Да что с тобой было, если в твоей голове такая чушь?

– «Пиджи» зовут «налогом на жизнь» потому, что меньшинству на неё едва хватало. Но из-за того, что кто-то беден, не должны страдать остальные. Беннеты рассылали столько бесплатных вакцин, сколько могли. Неужели нельзя было просто попросить?

Софи захотелось ударить его и заставить молчать. Она и не представляла, из какого Кольца он должен был происходить, его разум был полон подобного мусора. В мыслях Деми не было ни капли истины. Лишь ложь, навеянная мирной жизнью в столице. «Если он и правда из Центра, то может мне пригодиться».

– Меньшинство, – тихо повторила она, с силой прижимая компресс к руке. Плечо не стало даже щипать. Пустота, да и только. – Я не знала ни одного человека, которому не приходилось бы откладывать на вакцину весь оставшийся ему год. Никому она не доставалась легко. В тебе нет ни сочувствия, ни понимания. Ты лишь глупый мальчишка. – Софи смягчила удар как могла. И она хотела высказать всё так, как то было у неё на душе, но не стала. Правда бы его отпугнула.

«Мелочный и избалованный болван. В прошлой жизни от него не было никакой пользы. Раз привык получать деньги просто, значит, так всегда было с ним. Наверняка не проработал и дня. Только и знает, что считать в чужом кармане. И руки его такие чистые…»

– А от тебя одни проблемы, – заключил Деми, в очередной раз кивнув головой. Он намеренно над ней издевался и вдобавок бы улыбнулся, если б не боялся её так сильно. Потому-то он и забрал нож, чтобы хоть в чём-то чувствовать себя уверенным.

Его затуманенный раздражением взгляд наполняла растерянность, и в каждом неловком движении было заметно, как он смущается от чужого присутствия. Всё ощущалось необычно нормально. Софи понимала Деми, и очень о том сожалела. «Такие, как он, сочувствия недостойны», – думала она, но сердце её мучилось совсем другим. Они оба всё знали, но никак не хотели принимать то, что в одном они всё-таки были схожи.

«Насколько важно, кем мы были в прошлом, если теперь одиноки? Впервые за два месяца я говорю с человеком, и то, что подобные ему в выгодном положении, просто убивает. Раздражает. Ведь я стараюсь больше. Я делаю больше. И лучше. Я во всём его лучше. Почему мои руки в грязи и крови, а его так вылизаны? Это нечестно. Ожёг должна была получить не я».

– Как давно ты здесь один? – аккуратно спросила она, когда парень опустил голову. Софи хотела убедиться, что была права. Деми не должен был заслуживать её снисхождения.

Он притих, а его глаза не могли оторваться от её обуви. Это были одни из самых дешёвых кед, которые ему довелось видеть. С кривой строчкой совсем не в цвет ткани, и даже без логотипа. Ему вдруг захотелось раскаяться. Ведь то, что Софи была жива, говорило о том, что все его раздумья были одним сплошным заблуждением. Никто не отказывался от вакцины. Дело было в другом.

– С самого начала. Не знаю, сколько времени прошло, – проговорил Деми так тихо, как только мог, и заставил Софи в самой себе усомниться. «Ведь и он был несчастен. Даже больше, чем я. Первые недели у меня была хотя бы Лили».

– Ну и ладно. – Она старалась не выдать досады, но у неё ничего не вышло. Софи отлично умела держать огонь внутри себя, но пламя легко поднималось от сердца и касалось её лица. Деми мог прочесть всё в ней, но за все дни унылой покинутости он разучился различать в чужом почерке буквы. Единственное, что он точно знал, так это то, когда люди притворствовали. Потому что Деми и сам этим грешил.

Поляна и все окружающие её деревья потонули в тишине вместе с тем, как солнце принялось катиться за горизонт. Деми не знал, что стоит сказать, но понимал, чем могла обернуться его ошибка. Все его сведенья о больных были не верны. Меры предосторожности должны быть иными. Возможно, зря он касался Софи и держал руку недалеко от её ожога. Об этом стоило беспокоиться, но о том волновалась лишь сама Софи. Деми был занят другим. Он не поднимал глаз от покосившихся плеч и спины, что перед ним держалась излишне уверенно. Ему ещё не приходилось видеть подобное. Никакой заносчивости, надменности или желания выглядеть лучше перед ним. Лишь твёрдое убеждение в правоте всех своих действий.

– Нам нужно всё обсудить, – начала Софи, поглядывая на темнеющее небо. Казалось, на поляне стало нестерпимо душно. После долгого одиночества присутствие кого-то одновременно было и мукой, и благословлением.

– Зачем сейчас? – он вдруг заволновался. – Это может подождать и до завтра. Нам лучше быть тихими.

– Я уйду сразу же, как мы закончим. Ты и сам должен быть этому рад. – Деми недоумённо вскинул брови, и потому она уточнила: – Если я заболела, тебе лучше держаться от меня подальше.

– Будь по-твоему, – нехотя согласился парень, понимая, что все доводы Софи осмотрительны.

– Раз так, то нам лучше перейти к воде. – Деми вновь не понял её мысли. – Для того, чтобы нас не услышали. Где ближайшая Кали?

– Ты из тех, кто поклоняется нашей реке? – он произнёс это таким тоном, будто бы ему самому в жизни не нужна была никакая вера. Найти в человеке поклонника Кали было просто. Такие люди все реки называли именем той единственной, что бурной дугой вилась вокруг Центра. – И почему же могучая и всеобъемлющая Кали не спасла Нью от беды? Или она забыла вас о таком предупредить?

– Откуда мне знать? – Софи и не заметила того, как повторила привычку Лили. «Это она всегда задавала Кали вопросы. Не я».

Она встала, решив ничего не объяснять. Общение было необходимым, но от него пересыхало горло и горчило на языке. Словно то человеческое, что стало им чуждо, вернулось для того, чтобы обо всём остальном они позабыли. И лишь Деми помнил об осторожности, пряча её нож в свой карман и оставляя невысказанной одну простую истину. Он опасался бы Софи больше, если бы она осталась здорова. И только то, что страх всё ещё блестел в её глазах, заставляло Деми думать о том, что с ней всё в порядке. Он надеялся на это, но не ради себя самого. Скорее, он бы хотел, чтобы она покинула его лагерь здоровой для того, чтобы потом совесть не мучила его по ночам её измотанным приведением.