ТЫ ЕСТЬ

– Вы, как я понимаю…

– Отец, – улыбнулся Виктор.

– По вам и не скажешь.

Рената закатила глаза, так как началась очередная тирада о том, как молодо выглядит отец. И сейчас она не оспаривала у себя в голове этот факт, в очередной раз рассуждая, ведь точно знала, как её вид помотало время и выглядит она не так свежо, как раньше.

– Виктор. Приятно познакомиться.

– Эвелина.

Оба пожали друг другу руки, какая была свобода – передав американо дочери, Виктор мог поздороваться только левой рукой, вывернув её в нужном направлении.

– Что ж, Эвелина, сходить вам за кофе?

– Не стоит.

– Мы едем в одном направлении, – сообщила Рената, – так что я успею её напоить.

Виктор посмотрел на дочь, считывая, не имело ли «напоить» второго дна, чему Рената нервно рассмеялась.

– Кофе. Напоить кофе.

По итогу они уселись на свои места, и Рената могла выпить кофе. Тот, что всегда пьёт. Тот кофе, который не обозначила отцу, но он точно знал, что именно его она и будет – с карамелью и одним пакетиком сахара. Будь у них свободное время, которое совпадает в их распорядке, и они не заняты работой, что, стоит заметить, с возрастом становилось всё меньше, они выбирались в ближайшую кофейню или на работу к отцу и пили кофе, разговаривая кто о чём: темы для беседы могли не совпадать, но каждый строил догадки и предположения о том, как поведёт себя человек в дальнейшем или что нас ждёт в ближайшем будущем.

Иногда их темы совпадали, и начинался спор, но до разбитых кружек и раздора не происходило. Эвелина засунула Деревяшку обратно в переноску, чтобы он не посмел сбежать, и уже сама без стыда, как до этого делала Рената, смотрела на семью, на светлые отношения отца и дочери.

– Так значит, – решил уточнить отец у любознательной Эвелины, – едете в одном направлении? Куда-нибудь в Поволжье? С котом?

– Всё верно, – картавила Эвелина, – с этим бурым беглецом.

– Получается, выкупили все места? Вышло дорого, могу судить.

– Нет, я рассчитывала на большую стоимость.

– Славно. Могу я вас попросить, Эвелина?

Виктор чуть наклонился в сторону темноволосой девушки. Рената чувствовала этот неловкий вопрос, но не могла ничего поделать, потому что иногда и ей нужно было промолчать, как это делал отец, не смея тревожить её своим беспокойством.

– Составьте компанию моей дочери, если это не трудно.

– Да, конечно. Было бы замечательно.

Эвелина с добродушной улыбкой, без капли злости или разочарования, посмотрела на Ренату, как бы поддерживая такую инициативу. Рената смутилась, но не подала вида. Как бы она ни хотела ехать в одиночестве, а уж тем более в компании других людей, ей не хотелось, ведь в любом случае попадётся доставучий сосед со словарным поносом, что считает своим долгом узнать ближе попутчиков.

А компания из кота и милой картавой девушки, что своим голосом может усыпить человека с бессонницей, была более симпатична. И это бы срубило все переживания отца, что до этого момента не мог себе найти место, – она знала, что он нервничал, чувствовала это.

– Всё же я принесу ещё кофе.

Виктор сказал это с ухмылкой, похлопал по плечу Ренату, которая закатила глаза от ухаживаний отца, и удалился к кофейне за очередным свежезаваренным. Рената смотрела на Эвелину, пытаясь понять, где видела её раньше. Эта улыбка виделась ей будто несколько раз, будто пытаясь продать ей зубную пасту, которую одобрили девять из десяти стоматологов. Или в целом её лицо, что на постере представляло какой-то местечковый бренд, которую, очевидно, вписали за футболку или худи лишний ноль в конце.

Может, на какой-то тусовке общих знакомых, где тебя приглашает знакомый знакомого, которого пригласил знакомый знакомого и так далее? Вряд ли, ведь, когда Рената ходила на подобные мероприятия, Эвелина, скорее всего, переходила с четвёртого класса в пятый, да и выглядела она примерной девочкой, которая никогда не заявится на такие тусовки, а если заявится, её сожрут стервятники, разбив эту улыбку в щепки, разочаровав её в жизни, но, как можно было заметить, вера в ней живёт по сей день.

По крайней мере, на первый взгляд. Игнорирование такого пристального сканирования больше не могло продолжаться, потому что с каждой секундой изучающий взгляд Ренаты становился всё наглее, практически вплотную разглядывающий кожу, чтобы забрать с неё кусочек ДНК и изучить всю подноготную, поэтому Эвелина, до этого неловко улыбаясь, стала настороженнее, пытаясь свести акцент.

– Почему отец не едет с вами?

– Почему он должен ехать со мной?

– Вы кажетесь дружными, – подняла брови Эвелина. – Со стороны, по крайней мере. У меня никогда не было таких доверительных отношений с папой, поэтому я бы ценила каждый момент с ним, ходила за ним хвостиком либо устраивала истерики, если он не поедет со мной.

– И почему вы не стали дружными?

– Он много пил.

– Пил, значит, – прищурилась Рената. – Иногда пьют не от хорошей жизни. Пьют, чтобы забыть своё мерзкое пребывание на этой земле. Потом по накатанной.

Поняв, как дерзко и невоспитанно повела себя Рената в такой деликатной теме, громко глотнула слюну и отвернулась от Эвелины.

– Извини, не стоило мне.

– Ничего страшного, – громко рассмеялась Эвелина, как бы приглушая такой невесёлый тон. – Это пройденная тема.

– Просто, – продолжала говорить Рената уже полушёпотом, – я иногда теряю границы дозволенного и могу сказать лишнего. Не знаю, когда это произошло.

– Не стоит извиняться за свой характер. Я думаю, что характеры должны быть разные, но не каждому подходит тот или иной. Это ведь как с продуктами.

– Кто-то любит манго…

– А кто-то его терпеть не может, – дополнила Эвелина.

Виктор снова вернулся с двумя стаканами. Свой он уже практически допил, но принёс другой для Эвелины, передавая ей в руки.

– Забыл уточнить, какой для вас кофе. Решил заказать тот, что и для моей дочери.

У Ренаты что-то ёкнуло. Не ревность, а, скорее, интересное сравнение Эвелины с ней, но ещё интереснее ей показалось, что Эвелина промычала, сигнализируя о том, что ей по душе американо с карамелью и ложкой сахара. Она улыбнулась, отвечая себе же на вопрос о том, где видела Эвелину, – в отражении зеркала пару лет назад. Жизнерадостность, некая наивность, но с железным стержнем. Это объединяло их, только Эвелина не успела обжечься, а Рената покрыта рубцами.

Взглянув с такой стороны, Рената взяла себе за правило не отходить от девушки ни на секунду, пока они едут в одном направлении, и по возможности после оставаться на связи, ведь, возможно, сможет предостеречь девушку в расцвете сил от своих ошибок и увидеть версию себя, где всё могло сложиться. Сложиться правильно и без осечек. Сложиться, как хотела того Рената. Молнией она стрельнула в отца, и фитиль внутри неё зажегся, найдя новую цель, что насторожило отца, но моментально успокоило, ведь идея дочери найти себя начала приносить плоды.

Три звуковых сигнала, женщина промямлила в микрофон, но удивительно, каждый, кому была донесена такая невнятная информация, понял. Поняли Эвелина с Ренатой, мужчина с бородой, бабушка с внуком, поэтому дружно прошли к платформе, к поезду, доставая паспорт. Собралась длинная очередь, где проверяли пассажиров по списку и впускали, кого надо. Виктор стоял до последнего, провожая дочь, будто в последний. Обнял её, элегантно попрощался с Эвелиной, напомнив об обещании, и стоял поодаль от серо-красного поезда, втягивая в себя дым со стика, нагревая его через электронный прибор.

Не нервно, но пальцы то и дело щёлкали, а губа закусывалась. Поезд тронулся, когда все разбрелись по своим местам. Нашла своё место и Рената, искренне удивившись, когда открыла дверь, а в ней её встречала Эвелина и Деревяшка, чему те тоже не отнеслись как к обыденности.

– Подожди, – Рената сверяла электронный чек за билет с указанным для неё местом. – Да, всё верно.

Свой чек достала и Эвелина, понимая, что не докупила одно место, но ни капли не расстроилась.

– Тогда я теперь точно выполню обещание твоего отца.