Мутация разума.

– В шкафу?

– Почти, – скользнув под рукав больничной пижамы, пальцы Милоша нежно погладили предплечье Джаспера, – Они гнездятся во внутренней слепоте. Когда человек приучает себя не замечать что-либо. А ты достаточно откровен с самим собой и поэтому в состоянии выбирать каким тебе быть – наладить отношения с разрушительным компаньом или превратиться в заложника.

– Он такой сильный…

– Недостаточно. Вспомни, пару лет назад всё было намного, намного ужасней.

– Но сегодня…

– Сегодняшний приступ закончился, – Милош спрятал перевязанную кисть, – А то, что теснится у тебя в груди, надо взять на заметку. В качестве сдерживающего механизма.

– Дуешься на меня?

– Только чуть-чуть.

Теряя краски под воздействием Милоша, эмоции Джаспера постепенно успокаивались и, прекращая разрывать курсанта на куски, становились неотъемлимой частью его личной действительности. И их не могло стереть время. Они были ему не подвластны. Весь гнев, неприязнь и сожаления Джаспера теперь принадлежали реальным событиям и, громоздясь в человеческой памяти, создавали тот опыт, который парень иметь не хотел.

– Не используй свою силу против себя.

– Стараюсь, – откликнулся Джаспер, – И всё-таки, зря ты меня останавливаешь… Мне нужно уйти, – неоконченная когда-то беседа намекнула о себе и, проникнув в палату без предварительного стука, свернулась калачиком на коленях у Милоша.

– Не смей сбегать, – произнёс красноволосый, – Не смей сбегать без меня.

– А смысл мне это без тебя делать? – спросил Джаспер, перевернувшись на спину, – Кто будет убеждать потенциальную королевскую семью в том, что я их пропавший в младенчестве сын? Ты же моя карманная ведьма.

– Угу, своеобразное приложение в телефоне, – парень поднялся с кровати и, освобождая место для ног пациента, опять опустился на алюминиевый стул, – Вообще-то, я говорил серьёзно.

– Я тоже.

– Я не считаю, что у тебя не получится обжиться за пределами академии, – пояснил Милош, – Но спонтанные решения повлекут за собой только препятствия. Потеряв кого-то, Совет сделает его жизнь невыносимой. Они заявят о тебе в полицию, свяжутся с военными, умножат поиски на деньги, и удавшийся побег станет вечным. Постоянная охота, постоянные переезды, постоянные опасения…

– Но это тюрьма.

– Я знаю.

– Даже если изначально академия такой не задумывалась, то с годами, переполненное гнездо, надоевшее гнездо непременно становится гарротой*… – произнёс Джаспер, разглядывая бирюзовый кафель на стенах, – И я не понимаю, почему мне приходится тебя уговаривать.

– Кроме нас есть ещё люди, – ответил Милош.

– К чёрту их.

Красноволосый посмотрел на обшитое мраком окно и, понимая, что не может согласиться с напарником, немного помедлил. До прагматичного эгоизма любимого ему было ещё далеко. Парень не мог так же резко, как Джаспер, разорвать все контакты с товарищами и, оставив их под крылом недомолвок, спокойно заниматься своими делами. Такая уловка походила на подлость, и Милош боялся её совершить. Он боялся отречься от напарников, а потом узнать, что они оказались в беде. Он боялся всё бросить на произвол обстоятельств, а затем услышать, что в исследовательском центре произошло нечто страшное. Он боялся осуждения. Он боялся сожалеть спустя время о том, что отсутствовал в академии в самый ответственный и решающий момент… А ещё он чуть-чуть боялся внешнего мира. Боялся, что не справится с жизнью без чьей-либо помощи. И этот страх, избивая идеи курсанта дубинкой, то и дело выступал на поверхность сознания.

– Я не хочу принимать любое решение, – снова заговорил красноволосый, – Мне нужен его правильный аналог.

– Какой? Совет никогда не позволит нам стать самостоятельными. Им банально не выгодно.

– Уверен?

– Абсолютно, – приподняв подушку, Джаспер облакотился на спинку кровати, – Кстати, зачем они тебя вызывали? Снова просили "отнестись к ним с пониманием" и "принять сложившуюся ситуацию"?

– Нет, – Милош залез здоровой рукой в противоположный карман, – Вот.

– Что это? – парень протянул Джасперу чёрную коробочку, – Мышонок, только не говори, что ты зовёшь меня замуж, – но стоило курсанту открыть бархатную крышечку, как он тут же стал серьёзным, – У них же у всех такие, – прошептал Джаспер, не веря собственным глазам, – Причём они не просто похожи… – парень вытащил запонку и, внимательно её рассмотрев, взглянул на любимого, – Это ведь не украшение. Распорядители пользуются запонками в качестве идентификатора, чтобы попадать в те части академи, которые для воспитанников под запретом… Значит ли… – Милош пожал плечами, – Я ведь угадал? – Джаспер радостно подался к напарнику, – Разрешишь тебя поздравить?

– Наверное, – произнёс красноволосый, – Я пока ещё сам не понял хвастаться мне или…

– Или?.. Подожди, – Джаспер откинул одеяло и, пересев на край кровати, опустил босые ноги на холодный линолеум, – Но это же потрясающе. Старшие наконец-то приобрели себе мозги и без переворота вводят обновления. Наши руководители эволюционируют, что тебя смущает?

– Я не знаю, – повторил парень, – Но они приняли меня с условием.

– В смысле?

– Совет сказал, что я буду обязан работать на них. Используя свою способность… Но что именно от меня требуется, я так и не понял. Совершенно. Я даже передать диалог не могу. В голове словно ничего не осталось. Но больше всего меня пугает другое… Я ведь легко могу не справиться. Я не знаю, чего от меня ждут и… Я ведь ничего не умею. Точнее, я умею производить только базовое вмешательство, а об ином лишь догадываюсь. Причём этого они не понимают… Кажется Совет в целом хочет от меня одних действий. Чтобы я выполнял их приказы и не задерживал конвейер.

– А ты говорил, ничего не осталось, – положив запонку в футляр, Джаспер возвратил подарок любимому, – Мышонок, любое умение нарабатывается. Вообще, это ты должен говорить нечно подобное, но врожденная способность – только вид рекомендации, и раз уж ты решил её не игнорировать… Короче, мышонок, ты можешь тренировать себя сам.

– Звучит элементарно, а практика…

– И практика будет несложной, ты знаешь, мой мозг всегда в твоём распоряжении. Когда они дадут первое задание?

– Мне не сообщили.

– Тогда приступим к занятиям завтра, ближе к вечеру, согласен? – не заметив в напарнике никакого энтузиазма, Джаспер переспросил, – Мышонок, а ты точно всё мне рассказал? – Милош потупился, – Я больше ничего во время срыва не испортил?

– Я просто не думаю, что это хорошая идея.

– Почему?

Курсант насторожился. Милош явно что-то не договаривал и, желая оставить свою тайну нетронутой, ужасно походил на провинившегося ребёнка.

– Мышонок… – от невыносимой догадки у Джаспера перехватило дыхание, – Покажи вторую руку.

– Зачем? С ней всё в порядке.

– Да? Ты доставал коробочку из правого кармана левой рукой.

– Это просто…

– Покажи вторую руку.

– Я не…

– Покажи! – рывком поднявшись с койки, парень заглянул за спасительный стул и, увидев промелькнувшие в воздухе повязки, разбито поник, – Чёрт!.. – Джаспер отстранился и запустил пальцы в волосы, – Чёрт!..

Добавить было нечего. Он опять это сделал. Он опять навредил дорогому человеку. Навредил серьёзно, и теперь, как бы Джаспер ни хотел всё исправить, он вновь оказался абсолютно бессилен.

– Покажи, – курсант осторожно прикоснулся к напарнику и поднял его руку, – Не надо прятать.