Княжна для викинга. Книга 1

– Князь, и правда, ничего важного? – проводив гонца пристальным взглядом, тиун нахмурил лоб.

– Представь себе, да, – князь и сам был удивлен. Он был готов к тому, что письмо будет содержать в себе жалобы на новые порядки и, конечно, на новых жителей Изборска. Разумеется, что столкновений не избежать. А чего еще ожидать после всего? Что их там ковригами будут потчевать? Сразу было ясно, что положение неблагоприятно. Но острым его не назовешь. Пришельцев не любят, но бунтовать против не осмеливаются. Так что по большому счету все идет по плану. Хотя некоторые бояре выражают свое недовольство слишком явно. Следует либо убрать их совсем, либо заставить поменять мнение на противоположное. В ближайшем будущем в Изборск будет как раз отправлено подкрепление – дружина и золото. – Вот…Зачти…– Рёрик протянул письмо тиуну.

Арви взял письмо и внимательно ознакомился с содержанием. На его лице проявилось недоумение.

– Признаться, я такожде не вижу ничего срочного в этом письме, – левая бровь тиуна поползла вверх. Он даже еще раз перечитал послание, силясь отыскать, в чем состоит важность. – Какие у них могут быть нынче затруднения…– задумался Арви. – Поговаривают, возможен неурожай…Еще я слышал, хазары двигаются к славянским землям. Но тем не менее они столь далеко, что до Изборска вряд ли дойдут…Еще, как говорят, император желает войти в историю как заступник веры…Его миссионеры были не раз замечены…Правда, не так далеко…На пограничных землях лишь…– копался в памяти Арви, бегло касаясь каждого вопроса. Ведь, собственно, за осведомленность его так и ценил князь. За умение видеть суть между строк. И конечно, за способность сопоставлять факты. – У Изборска сейчас нет никаких явных затруднений. Но они возможны в будущем. И потому вече обеспокоено. Ведь во главе их княжества – младой правитель. Который может не проявить находчивость так быстро, как требуется. Скорее всего, бояре решили засекретить это послание, дабы не обидеть Годфреда. Он молод и наверняка не захочет обращаться за помощью в Новгород. Тем паче, беда неурожая в его глазах не столь существенна, как, скажем, нападение ворогов…Которых он может понадеяться отбить сам…Вероятно, вече решило заручиться поддержкой Новгорода негласно, чтобы не огорчить молодого наместника…– выдвинул тиун свое объяснение странной истории. – Что будет приказано ответить?

– Ответь, что все возможные затруднения будут улажены, – кивнул князь. Что еще тут можно ответить?

– Если распоряжений ко мне боле не имеется …– тиун чуть поклонился. Он собирался удалиться, дабы поскорее засесть за ответное письмо в Изборск.

А довольный гонец тем временем дожидался ответа на улице. Его одежа от быстрой езды даже поменяла цвет. Стала серой из-за слоя пыли, насевшей на ткани. Но он не думал о своем облачении. Он был рад, что успешно справился с возложенной на него задачей, залихватски избежав всех бед.

Скор с улыбкой оглядел ясное небо над головой. Красивые кучевые облака неспешно плыли одно за другим, подгоняемые ветерком. В памяти вдруг возникло лицо главы вече, наставляющего его на успешную дорогу. Вероятно, по возвращении в Изборск Скор получит не только похвалы, но и щедрое вознаграждение. Глава вече будет доволен…Ведь он так переживал за исход дела!

Гонец не ошибся в своем ощущении. Глава вече, и вправду, переживал за исход дела. Но только совсем не с той стороны, с которой предполагал смышленый Скор. Барма давно потерял сон. Он был огорчен, что благодаря решительным действиям и твердым убеждениям, вперед выдвинулся Вешняк. И не просто выдвинулся, а уже почти возглавил вече. Негласно, конечно. Поставь Рюрик другого наместника, Барма мог бы легко затеряться на фоне столь деятельного боярина! И это тогда, когда его, Бармы, дела только пошли в гору! Нельзя допустить смещения Годфреда, при котором его положение устойчиво и определенно. Пока наместником сидит племянник князя, сам Барма – глава вече. А Вешняк, как бы он ни был хорош, всего лишь простой боярин. Ввиду всего этого письмо с кляузами не должно доехать до Новгорода. Самое простое – хлопнуть гонца. Но такое не годится, ведь бояре будут ожидать ответ. И вообще, подозрительно, если посланец с таким важным донесением вдруг канет в небытие. Это может заставить вече думать, что среди них имеется изменник…

И Барма придумал иной выход. Он нанял разбойников. Они не должны были убивать или калечить самоотверженного Скора. Им было предписано всего лишь подменить важное послание на чепуху, которую Барма загодя измыслил в ночи, скрепив печатями. На ничего незначащее письмо князь даст ничего незначащий ответ…

На улице палило солнце. Время было обеденное. Зевающая стража затворила двери за тиуном. Князь остался в гриднице один. Суматошный день порядком утомил его. Но отправляться отдыхать было пока рано: письмо из Дорестадта уже не один час терпеливо ожидало, когда же правитель удостоит его своим вниманием. Рёрик погрузился в чтение. Изложителем, как всегда, выступала Умила. Она сообщала важную весть – проснулся старый враг – даны. Синеус был вынужден провести несколько боев и однажды даже оборонять Дорестадт, к которому неприятель подобрался вплотную. Слава богам, вражеская осада успехом не увенчалась. В этот раз. Но, надо думать, супостат всего лишь не рассчитал сил. И погода не способствовала. Стечение обстоятельств. В следующий свой набег враги будут куда более осмотрительны. А так как Дорестадт особой ценности уже не представляет, вероятно, его спалят дотла. Единственное, что теперь важно – это не прозевать тот момент, когда нужно убраться из города. Не следует сидеть до последнего, чтоб не оказаться в положении Гостомысла. Таким образом, Рёрику нужно готовиться к тому, что однажды Умила и Синеус прибудут к нему в земли городов, то есть Гардарики.

Рёрика так увлекло чтиво, что он даже не обратил внимания на Вольну, неожиданно пожаловавшую в гридницу. Расположившись на приоконных лавках, она расчесывала волосы, спадающие бесподобным каскадом с ее плеч. Несмотря на то, что все для нее складывалось удачно – она нашла потерянного любимого и он принял ее – лицо ее часто выражало недовольство.

– Зачем ты это сделал? – с загадочным упреком спросила Вольна, проведя гребнем по волосам.

– Что я сделал? – слушая в пол-уха, проронил Рёрик, не отрываясь от письма.

– Женился…– эта мысль не давала Вольне покоя.

– Я уже рассказывал…– Рёрик все еще был поглощен чтением и отвлекаться не собирался.

– Стало быть, ты женился на ней по государственным причинам? – Вольна прекратила расчесываться.

Воцарилась тишина. Ощутив на себе испытующий взгляд, Рёрик поднял голову и оглядел любимую. Ее вопрос вроде бы прост. Однако прозвучал он так, словно за ним кроется подвох.

– До свадьбы мы были знакомы всего считанные мгновения…– не соврал князь.

– И, значит, по государственным причинам она теперь на сносях? – колко заметила Вольна.

– А чего нет-то? – Рёрик уже совсем прекратил чтение и присмотрелся к Вольне.

– Тебя оправдывает лишь то, что ты считал меня погибшей. Но…– Вольна не успела произнести задуманной речи до конца.

– Меня не надо оправдывать, – Рёрик был несколько раздражен неожиданной постановкой вопроса.

– Но ведь я не по своей воле испустила однажды дух…К этому приложила руку твоя матушка. И твоя подружка Любава! Письма которых ты читаешь с таким вниманием! – Вольна уже знала, как сложилась судьба Любавы. И конечно, понимала, что послание в руках Рёрика только от Умилы. Но ее очень разозлило, что обе упомянутые особы все еще живы и здоровы, после того что сделали. – Они устроили травлю на мя, – продолжала Вольна. – И в итоге почти погубили! Ты здесь вроде не виноват. Однако они покушались на меня из-за тебя…– ткнула Вольна.

– Они обе наказаны, – сухо сообщил Рёрик, вернув взгляд к строкам письма.

– Каким же образом? Одна правит городом. А другой – ты подыскал мужа! – Вольне было обидно, что ее врагини так легко отделались. Рёрик может любому свернуть шею за куда меньший проступок, а им спустил столь тяжкое преступление. – Но горше всего другое. Покамест я боролась с самими богами, ты тут тешился с княжной! – приложив столько сил к поиску любимого, Вольна была разочарована обнаружить его уже с женой.

Рёрик давно не слышал столь наглой интонации из уст женщины. Впрочем, Вольна всегда была резка. Раньше это его забавляло. Но сейчас что-то не очень умиляет.

Видя, что князь не спешит с ответом, Вольна поняла, что переборщила с обвинениями. Отложив гребень, она встала со своего места и отправилась к Рёрику. Присела ему на колено и обняла его.

– Злишься. Но каково мне? – насилу совладав с собой, продолжила Вольна мягче. – Если бы ты, потеряв меня, нашел бы потом в объятиях другого? Что бы испытал? – несмотря на то, что Вольна говорила примирительно, Рёрик все еще молчал, раздосадованный попыткой сделать его виноватым. Он себя таковым не считал. И будучи извергом по натуре, полагал неприемлемым, чтобы кто-то отчитывал его. Тем более любимая. Пусть терпит! А Вольна тем временем спросила прямо, – я лишь одно знать желаю. В твоем сердце уже она? – Вольна кивнула в сторону, где должен был находиться терем Дивы.

– Нет, – ответил Рёрик после паузы.

– И чей же сын будет провозглашен твоим законным преемником? Ее или наш? – вдруг изрекла Вольна.

Поворот, в который вошла беседа, Рёрику по душе не пришелся. Бабы хитры и коварны. Они ловко расставляют ловушки, о которых порой и догадаться невозможно, пока не угодишь в них. Тем более Вольна, умом которой он сам всегда восхищался.

– Уже теперича народ должен знать, что у тебя есть старший сын, – продолжала Вольна нравоучительно. – И он займет законное место подле тебя…Егда я говорю о преемстве, я делаю это лишь из страха снова потерять тебя…– объяснила Вольна. – Мы все окажемся в опасности, если твоим преемником будет объявлен ее сын. Сын дочери Гостомысла. Сын лукавой княжны…– Вольна решила проехаться по Диве как следует, дабы у князя не осталось никаких сомнений. – Она никогда не забудет тебе того, что ты сделал с ее семьей. И только и ждет случая, чтобы отомстить! А ты собираешься сделать ее чадо наследником и вручить этим самым оружие против самого себя! После подобного шага ты не будешь ей нужен. Она отравит тебя или подошлет убийц. И во главе княжества окажется ее сын.

– Рановато пока говорить об этом, – Рёрик отстранился, желая закончить разговор. Но Вольна знала, что ее суждения для него убедительны. Ее слова он не умел ставить под сомнение даже тогда, когда это было уместно.

– А потом будет поздно! – привлекая внимание к себе и разговору, Вольна вырвала из рук Рёрика письмо Умилы, отбросив последнее в сторону. Эта дерзостная выходка могла остаться безнаказанной только для нее. Князь посмотрел на разъяренную любимую, еще более прекрасную в своем гневе. Брови ее вскинулись вверх, глаза заблестели. Сущая воительница. – Я не случайно говорю об этом сейчас. Когда он родится, она вынудит признать его! И народ будет праздновать его рождение, как твоего наследника. Потом будет трудно идти наперекор всем. Я хочу действовать сегодня, дабы завтра нам не думать, как выбираться из западни!

– По-твоему разумению, я должен спешно спасаться от младенца, которого даже еще не вижу? – усмехнулся Рёрик. Он уже совсем устал от разговора, который Вольна вела со стороны наставника, знающего, как нужно поступать. А он, словно глупец, будто обязан внимать ей.

– Я лишь говорю, что надо делать все вовремя. Она родит не дитя – а угрозу благополучию княжества!

– Ну и чего ты мне предлагаешь? Может, мне ее прибить? – одернул Рёрик. Он не хотел обсуждать одну женщину с другой, догадываясь, к чему это приведет. – Теперь можешь быть свободна, – неожиданно заявил князь, повелительно кивнув на дверь.

Вольна изумленно выпучила глаза. Никогда прежде он не позволил бы себе указать ей на выход.

– Как же я была глупа, что пустилась с нашим сыном искать тебя, думая, что мы нужны тебе! – заорала вдруг Вольна, ослепленная неожиданным поведением любимого. Ее незыблемые позиции пошатнулись. А главное, из-за кого?! Из-за недотепы, на коей он женился, чтоб получить княжество! – А теперь я вижу, что у тебя есть эта толстуха! – вопила Вольна, разумные мысли которой поглотил гнев.

– Ты глупа сейчас, – Рёрик встал из-за стола, ухватил Вольну под локоть и повел к двери.

– Как ты смеешь? – выдернув свой локоть из рук Рёрика, Вольна разозлилась еще больше. Теперь он еще и слова не дает ей сказать! – Я не уйду, поколе не закончу! – Вольна оттолкнула князя от себя.

– Женщина, опомнись, – разозлился уже и Рёрик. – Как разговариваешь со мной?! В первую очередь я твой князь, – отвыкший от столь возмутительной непокорности, Рёрик и сам вышел из себя.

– А я думала, что ты мой возлюбленный муж! Но теперь вижу, что ошиблась. Я тотчас же соберусь и уйду прочь! Вместе с нашим сыном! – добавила Вольна ядовито.

– А ты больше не решаешь, куда пойдешь, – Рёрик не очень испугался. К тому же, по его разумению, ничего скверного он не совершил. И оттого ее вопли еще сильнее действовали на нервы. Но больше всего разозлила явная попытка им верховодить. – Ты останешься. А теперь, как я уже сказал, возвращайся в свою избу.

– Чтобы указывать, тебе надлежало жениться на мне еще во Фризии! – укусила Вольна.

– Убирайся отсюда, – прорычал Рёрик, грубо подтолкнув любимую к двери. – Делай, что велено. И не выводи меня…– погрозил князь.

От неожиданности Вольна застыла в недоумении. Ее ярость даже улетучилась. Он должен сделать так, как она просит. А не горячиться и выпихивать ее за порог!

– Я уйду, но ты сам придешь. Поскольку я сюда отныне ни ногой, – Вольна вышла из гридницы, с досады хлопнув дверью так яро, словно она разудалый молодец из дружины.

Нельзя сказать, что все произошедшее князю пришлось по вкусу. Всю жизнь он провел в авантюрах. Слушал вопли, визги и проклятия. И теперь ему хотелось тишины. Хотя бы дома. Но ни о какой тишине, похоже, можно и не мечтать, когда рядом Вольна. Он уже и забыл, как бывало с ней прежде. Она всегда находила способ нарушить его спокойствие.