Кая. Зов Пустоши

Тот сидел с таким лицом, будто смотрит спектакль. Но на мой взгляд ответил многообещающей улыбкой.

– Это понимать как согласие на участие в смотринах?

Я утвердительно кивнула. Посол склонил голову:

– Принц непременно вас высоко оценит.

Я мысленно цокнула, да упаси меня Богиня, якшаться со змеями во дворце – мне еще этого не хватало, достаточно одной Анисии. Нужно еще придумать, как отвертеться.

Старательно улыбаясь, я подала руку для поцелуев.

И тут воздух вокруг меня сгустился, дышать стало нечем, я схватилась за стол в попытке удержаться, но руки не слушались, отчаянно захрипев, я рухнула на пол, больно ударившись об угол стола.

Пришла в себя я из-за немилосердно впившейся в голову шпильки. Со стоном подняла голову, пытаясь выдрать эту заразу. Ко мне тут же бросилась служанка в стремлении уложить обратно.

– Госпожа, вам нельзя вставать, у вас обострение болезни.

– Шпильки из волос вытяни, лежать невозможно, – недружелюбно буркнула я, впрочем, без сопротивлений вновь откидываясь на подушки. Служанка тихо охнула и принялась выбирать из волос моих мучительниц.

Чувствовала я себя хорошо, если не считать несколько саднящего затылка.

Что произошло, я не понимала, но подозревала без отца не обошлось. А потому, если говорят, что у меня обострение неведомой болезни, будем болеть.

Отец появился минут через двадцать, не один. Завидев императорского посла, я тут же приняла мученический вид.

– Кая, как ты? – садясь на кровать и беря меня за руку, ласково спросил папа. Я поморщилась как от головной боли и ничего не ответила, лишь устало прикрыла глаза.

– Такие обмороки у нее с детства, острая нехватка меланина в организме, от этого и волосы белые, – сокрушенно сказал отец поглаживая мою руку. – Врачи утверждают, что с возрастом это пройдет, вот перестроится организм, минует подростковый период, и она поправится.

И все же мой отец гениальный актер.

Посол хмурился, я это видела сквозь полуопущенные ресницы.

– Смотрины буквально через месяц, – протянул он.

Легард развел руками:

– Она не успеет поправиться к тому времени.

Посол недовольно хмыкнул:

– Пойдемте в ваш кабинет, обсудим условия, ведь девушка дала согласия на смотрины.

Отец поднялся:

– Пойдемте.

– Поправляйтесь, юная княжна, – бросил на прощание посол. Я ничего не ответила.

В следующий раз отец зашел глубоким вечером, я как раз дочитывала книгу.

– Как дела? – спросил он своим нормальным голосом, усаживаясь в кресло.

– Это ты мне скажи, как у меня дела?

Он улыбнулся.

– Сравнительно хорошо, тебе разрешили не участвовать на этих смотринах, но на следующих приказано быть.

– Следующих? – удивилась я. – Они же хотят найти жену ему на этих.

– Это они хотят, – жестом фокусника извлекая бутылку, произнес отец. – А двадцатидвухлетний мальчишка вряд ли захочет связываться с еще одним браком. Максимум – фавориток поменяет, – пробка вылетела с глухим звуком, и отец с видимым удовольствием отхлебнул прямо из горла.

Немного помолчали. Я видела, что он уставший, но любопытство жгло все сильнее.

– Расскажешь, как ты устроил мой обморок?

Он сделал еще один большой глоток, причмокнув губами, и посмотрел на меня сквозь бутылку.

– Не так давно вышел еще один эксперимент наших алхимиков. На этот раз они придумали лампу, которая будет обогревать комнаты за счет алхимических реакций помещенных внутри нее субстанций. Занятная вышла вещица, кабы не одно но. Эта лампа просто-таки поглощала окружающую влагу, если таковой поблизости не находилось, тянула ее прямо из воздуха. Так вот, если такую лапу активизировать на полную мощность рядом с человеком, то она резко сжирает всю влагу из воздуха в радиусе метра, чересчур резко повышается атмосферное давление, вследствие чего тебя бросает в жар, так как ты тоже отдаешь влагу, тебе становится внезапно плохо, и ты теряешь сознание.

Отец хитро подмигнул, но получив от меня укоризненный взгляд, виновато развел руками.

– Значит, ты активировал эту лампу?

– Две, – поправил Легард, – мне было важно, чтобы тебе наверняка стало плохо.

Я нахмурилась: то, что папа провернул это без моего ведома, мне не нравилось.

– А насчет рудников ты… – заикнулась я, но отец перебил утвердительным кивком.

– Да, я знал, что там метан, еще до того, как они пришли свататься.

Гордость за свою гениальность разом сникла.

– Тогда к чему был этот цирк? – глухо спросила я, стало обидно, будто в очередной раз щелкнул по носу, показав, что ничегошеньки ты еще не понимаешь во взрослых играх.

При виде моей обиженной физиономии отец рассмеялся. Отсалютовал мне бутылкой и сделал еще пару больших глотков.

– Давай-ка я расскажу тебе всю схему. О том, что к тебе рано или поздно посватается эта паскуда Родрик, я знал, ну в конце концов, это логично. Да и мои шпионы в Болотном не зря свой хлеб едят. Про рудники я тоже знал почти сразу после их закрытия. Конечно, союз с соседями выгоден, но не настолько, чтобы отдать им тебя, – многозначительный взгляд в мою сторону. – Но ссориться с ними тоже не резон, нужно найти повод отказать.

Анисия, жутко скрываясь, стремится поскорее избавиться от тебя и рассылает новость о том, что теперь ты можешь вступать в брак. Я, в свою очередь, делаю вид, что этого не знаю.

Князь Великих Болот действует строго по моему расчету, и отправляет поскорее сватов. В это же время я связываюсь с одним своим старым должником, он же по совместительству имперский посол. И он любезно соглашается предоставить мне услугу – не просто прислать приглашение на смотрины, а вручить его лично.

Нужная информация получена, время подгадано. И вуаля, – он сделал картинный жест рукой, – все как по нотам прошло.

Я лишь передернула плечами: