Кая. Зов Пустоши

– Приношу официальные извинения, что подвергла ваших дочерей опасности. Север столкнулся с невиданным ранее, твари появляются совсем близко. Нам всем стоит быть внимательнее и собраннее. Смею надеяться, что этот случай научит девушек быть осторожнее. Как и нас всех.

Граф зло фыркнул и открыл было рот, но послышались громкие хлопки герцога. Все замолчали.

– По-моему, достаточно, Легард, заниматься бичеванием девочки, – герцог Санский обернулся к моему отцу. – Самое время обсудить, в какую сумму княжеству встанет вызвать храмовников, чтобы они ставили новый заслон. И стоит ли обращаться за помощью в столицу.

Отец усмехнулся:

– Ты прав, мой друг, – голос его был глух, но очень четок. – Господа, раз моя дочь принесла извинения, пора бы ее отпустить, а то сколько, – он развернулся в сторону начальника тайной канцелярии, – Рихард, напомни, сколько там тварей Кая порешила.

– Три, – без эмоций ответил он.

– Трех, – повторил мой отец, вновь разворачиваясь к аристократам.

– Не я их убила, а МЫ, все, кто там находился.

Отец покивал в такт моим словам:

– Вот для этого и нужен близкий круг, чтобы всегда могло быть это МЫ в сложной ситуации, – он отбил пальцами ритм по подлокотнику, осматривая всех присутствующих.

– Кая, твоя жесткость меня расстраивает. Ты сказала, смеешь надеяться, что девочки чему-то научатся. Чему они научатся? Не доверять своей княжне? Люди разные, и преданность тоже разная. И не все достойные люди хорошо держатся в седле. Ты права лишь в одном. Мы говорим о твоих ошибках, а должны в первую очередь говорить о прорыве тварей, ситуации беспрецедентной.

Граф с тоской посмотрел на чашку с отваром, ему явно хотелось чего-то покрепче. Баронет в сотый раз дернул свое жабо, кожа на шее уже покраснела. Анисия красиво крутила пустую чашечку в тонких пальцах.

– Ты наказана, – продолжил отец, обращаясь ко мне, но оглядывая всех. – Наказанием тебе будет лишение этого круга верных людей. Раз не научилась еще заботиться о подданных, значит, и фрейлины не положены, – он сделал паузу, уловил вспышку радости на моем лице и, усмехнувшись, продолжил. – Ты уравниваешься в правах со всеми юными аристократками княжества, отныне ты не имеешь никакого права им приказывать.

Я сдержано кивнула, принимая наказание. Слишком мягко – читалось на лицах господ.

– Можешь быть свободна, – кинул на дверь отец. В кабинете опять воцарилась тишина. Молча встала, держа спину максимально прямо, присела в реверансе:

– Всего доброго, господа.

Мне не ответили. Выходя, наткнулась на прожигающий колючий взгляд Анисии. Она думает, что этот раунд остался за мной. Она думает, что это раунд. А у меня перед глазами отрубленная голова. Аккуратно прикрыла за собой дверь. Посмотрела, пуст ли коридор, и только после этого привалилась к стене. Как же я устала. Свет луны мягко серебрил падающие хлопья снега.

За дверью послышалась оживлённая беседа и переливчатый смех Анисии. Я скривилась сильно захотелось сплюнуть.

– Пойдем-ка мы лучше спать, – потрепала по холке щенка. – И имя пора уже придумать, а то что я все, щенок и щенок.

Волчонок радостно подпрыгивал рядом. Я ласково потрепала его по холке. Перед глазами стоял взгляд отцовской жены. Ненавидит. Раньше хоть по-тихому, а последние три года как с цепи сорвалась. Хотя почему как? Именно с нее-то она и сорвалась, когда гениальный план выдать меня замуж не удался.

Глава 6

3 года назад

Письмо пришло, когда мне было четырнадцать, тоесть три года назад.

– Кая, девочка моя, иди в дом.

Подобрав юбки дорогущего платья, по-доброму улыбалась мне Анисия. Я от неожиданности даже стрелу уронила. Анисия по-доброму улыбается мне?! Под ложечкой нехорошо так засосало. Ох, чует моя буйная головушка, не к добру это. Я подобрала стрелу и отложила лук в сторону.

– Что-то срочное, леди Анисия? – мой голос был безупречно вежлив, а взгляд отрепетировано заинтересованным.

Та, не переставая улыбаться, только щека странно дернулась, подставила мне локоток. Мне пришлось учтиво принять ее руку. Неспешно и чинно мы двинулись к главному входу. Она в вызывающе дорогом платье, а я в несколько грязноватом лучном костюме.

– Дорогая, тебе уже исполнилось четырнадцать, и ты сознательная молодая леди.

Я промолчала, так как с сознательностью дела обстояли плохо.

– И должна понимать, что от тебя зависит судьба всего княжества, – голос Анисии расстилался бархатными рукавами. А я чуть не сбилась с чинного шага. Под ложечкой засосало в два раза сильнее.

– Ты бываешь упряма, – она сильнее сжала мою руку, не переставая улыбаться. – Но подумай сама, что даст твое упрямство. Родившись княжной, ты взяла на себя много обязательств. И самое главное – это забота об интересах княжества.

Мы миновали розарий, я с тоской посмотрела на такой далекий вход в замок. Благочестивая беседа не вдохновляла, а напротив, наталкивала на весьма неприятные мысли.

– Леди Анисия, уж не хотите ли вы сказать таким завуалированным способом, что там в замке меня ждут сваты, – сказала исключительно светским тоном, чуть отрешенно созерцая люпины. Боковым зрением заметила, как дрогнули в едкой усмешке губы женщины.

– Дорогая, тебе не хватает такта. Подобная прямолинейность не приветствуется в высшем обществе, – она смерила меня сочащимся добром взглядом.

На фоне буйной зелени сада с томно полуприкрытыми глазами, в выгодно обтягивающем стройную фигуру платье и с красиво подкрученной темной гривой волос, она была прекрасна. И я вполне понимаю отца, такую женщину сложно не желать. Но до чего же стерва. Просто змеюка.

– И все же, – напряженно уточнила я.

Анисия рассмеялась, сходство смеха с переливами весеннего ручейка, на мой взгляд, было просто отвратительно.

– Не будь так угрюма, Кая. Но да, ты права, в замке тебя ждет целых два весьма интересных предложения. Как видишь, даже выбор есть, – она утешительно погладила мою руку. – Будь благоразумной, дорогая, и самое главное – осознай, что от этого никуда ты не денешься, эта твоя миссия – выгодно выйти замуж, таким образом обеспечив хорошее будущее княжества.

Легкое поглаживание превратилось в цепкий захват, а последние слова женщина и вовсе прошипела, смотря мне в глаза, впрочем, не забывая улыбаться.

Мне захотелось вырвать руку, захотелось крикнуть ей в лицо, что все благополучие княжества расходится на ее тряпки и нечего меня как менную корову продавать.

Но я лишь учтиво склонила голову:

– Благодарю за совет, леди, позволите пойти в комнату и подготовиться к встречам?

– Иди, милая, – расцвела улыбкой княгиня, отпуская меня.

Коротко кивнув лакею, я взлетела к себе на этаж, затворяясь в покоях.

Первым желанием было броситься на кровать и разрыдаться. Но вколоченная намертво ответственность тут же подняла голову и напомнила, что у меня сегодня важные встречи и опухшие глаза мне ни к чему.

Злые слезы продолжали жечь глаза, я прошла в ванную комнату, забралась в купальню и устроила себе контрастные омовения.

Помогло, прошло минут двадцать, и я успокоилась. Позвала служанок, те меня уже ждали под дверью. И перевоплощение из сорванца в молодую леди началось. Совершено спокойно позволила затянуть себя в корсет, надеть нечто пышное голубое с бесчисленным количеством оборочек.

Обычно подобная покладистость за мной не водится, я крайне категорична в своем гардеробе. Предпочитая фасоны платьев без всевозможных фижм и рюш, классического кроя и темных тонов. Хотя, если говорить совсем уж откровенно, то чаще щеголяю в штанах.

Меня усадили к зеркалу, колдуя над волосами. Я несколько меланхолично взирала на свое отражение.

Моя внешность была странной, гувернантка, да и камеристка, а вместе с ними служанки уверяли меня, что я еще изменюсь и все подростковое, я их молча слушала, но оставалась при своем мнении.