Хозяин моего тела

– Пойдем наверх, Лола. Поговорим.

***

ЭЛИАС

Таблетки отлично на меня действуют. Немного полежать, немного посидеть, и вот я уже почти здоров. Могу работать. Вечером еще закинусь дозой.

Пожалуй, сегодня уже можно расспросить Синди Сандерсон, что она думает об актерских способностях Лолы.

Свой смартфон я у Долорес забрал. В истории ноль входящих.

Когда Синди звонит мне сама, я сильно удивляюсь. А услышав, почему она звонит, охреневаю.

Лола, блять, в опасности?! Какая-то падла никак не уймется? Я снесу эту долбаную фотостудию нахрен. Камня на камне от них не оставлю. Сами будут стекла жрать всем составом.

Мои люди теперь станут носом землю рыть, пока не выяснят, кто покушается на Лолу. Она шагу от меня не сделает.

А пока заявляет, что… Долорес сегодня не позвала меня к телефону. Сбросила ее звонок.

Невозможно. Ересь какая-то… Но я уже столько раз не верил малышке и мысленно ее обзывал, а падлами оказывались другие.

Я проверю Долорес. Если ей по старой памяти не нравится Лола, если у нее какие-то претензии к Лолиному ушлепку папашке, малышка-то причем?

Уволю Долорес, хотя ни одного замечания к ней до этого не было. Нахрен уволю.

А перед глазами пелена кровавая. У Лолы. Ожоги. У малышки у моей.

Когда я вижу перед воротами Тару как там ее фамилия, я уже весь на взводе. Тупая соска, любящая унижения и не понимающая слов. Я и купил ее как соску и после зарекся иметь дело с имбецилками. Особенно с такими злобными.

Я к ней не выйду. Я все ей уже сказал и оплатил все ее услуги.

Когда эта соска подскакивает к Лоле, я хочу отдать парням команду стрелять на поражение. И замираю.

Это же зацепка. Если цель тупицы не я, а Лола, то она связана с теми, кто посмел встать на моем пути.

Я даю распоряжение схватить долбаную Тару сразу же, как она закончит говорить с Лолой. Похоже, ее цель всучить Лоле какой-то конверт. Малыш отказывается брать.

Пожалуй, лучше, если Тара ее уговорит. Я узнаю, что внутри и сделаю выводы. Может, пойму мотивы преступника.

Я резко выхожу из дома и направляюсь в сад. Давай, малыш. Я жажду спугнуть соску и встревожить тебя. Забери этот хренов конверт и спрячь.

Не бойся. Тара без перчаток и без маски. Сам конверт не опасен. А вскрыть я его тебе не дам.

А потом все происходит очень быстро.

Долорес меня крайне разочаровывает. Устраивает настолько паршивый, бездарный спектакль, что хотя я и говорю о помиловании, знаю: дольше месяца она у меня не задержится.

И я дам ей это понять.

А малыш сейчас тоже поймет все. Потому что больше я ждать и тупить не намерен.

Глава 11. Шокирующая правда

ЛОЛА

Интересно, куда он меня поведет: к себе или ко мне? Гадать долго не приходится – Элиас показывает ладонью в сторону моей комнаты.

А у меня сердце замирает. Его взгляд красноречивее некуда. Темный. Пугающий. Страстный.

Но даже несмотря на тени под глазами из-за вопиющего нарушения постельного режима, Элиас выглядит намного лучше, чем утром. Все-таки мамин замечательный суп творит чудеса. Или что-то еще, что Элиас ест или принимает.

Сейчас мне придется показать ему ожоги, и я боюсь увидеть в его темно-карих глазах брезгливость. Или сочувствие. Не знаю, что хуже.

Я хочу быть для Элиаса Конте самой лучшей, а получаюсь… жалкой. Может, я передумаю и решу от него сбежать, увидев то, что в конверте, но пока мое сердце бьется в диком взволнованном ритме.

Элиас открывает дверь в комнату и пропускает меня. Я немного прохожу вперед и останавливаюсь, глядя, как он закрывает дверь и почему-то проворачивает в скважине ключ. Хм… подозрительно.

А потом…

Элиас резко подается навстречу, хватает меня за руку, тянет на себя, а затем мои попа и лопатки остро впечатываются в стену. Не больно, но так, что не сбежать, ведь и вокруг он – всемогущий Элиас Конте. Я пытаюсь вскрикнуть, но его чувственные губы беспощадно быстро накрывают мой рот. Горячо, нетерпеливо и яростно, не оставляя даже крохотного шанса спрятаться или устоять.

Этот поцелуй злой и безжалостный. Он заставляет меня разомкнуть губы и впустить его жадный и наглый язык, исследующий меня без капли смущения. Настолько горячий, что вместо того, чтобы оттолкнуть Элиаса Конте, я чувствую предательское тепло и сладкое томление внизу живота. Но только хочу сжать ноги, как Элиас жестко размыкает их коленом, а его ладони ощутимо стискивают мою попу. Ааах…

Я не понимаю, в каком я мире, но здесь и сейчас я вся – с ним. Вся – для него, и это недопустимо.

Иначе я погибну.

Я отчаянно упираюсь Элиасу ладонями в грудь, хотя больше всего мне хочется, чтобы его нетерпеливые губы продолжали терзать мои – жгуче, уверенно и… убийственно нежно.

– Пре…прекрати! – хорошо, что мы давно перешли на «ты», иначе я бы сейчас умерла от смущения.

Элиас сильно упирается лбом в мой лоб, а его пальцы путаются в моих волосах.

– Думать не хочу, что я мог тебя потерять. Покажи ожоги, Лола, – его голос совсем низкий и хриплый, и мое имя звучит возмутительно эротично.

Превращает колени в кисель.

Вот-вот сильные смуглые пальцы коснутся моей кожи. Слишком… волнующе. Слишком… стыдно.

До меня плохо доходит смысл его слов. Элиас боится меня потерять. Это значит, что…

Дверь заперта, и я чувствую, что, если подам малейший намек, он не остановится. Его глаза затуманены страстью, и он совершенно одержим мной.

– Отпусти меня… – я отстраняюсь и снова невольно упираюсь в стену. А когда Элиас неохотно и с явным сожалением убирает руки, шмыгаю к креслу.

Сажусь и, закусив нижнюю губу, медленно закатываю штанины. Меня все еще трясет от пережитых ощущений. Даже думать не хочу, насколько соблазнительно я выгляжу со стороны.

Не представляю, что Элиасу Конте нужно от меня, но если только секс, я буду сопротивляться.