Лэйла-стероид

– Быстрей, майор. Надо убираться отсюда. Бросаем к чертовой матери эту девку и уходим.

Скал взглянул на него невидящими глазами и помотал головой. Секира размышлял не более двух секунд. После этого «механик» махнул рукой и огляделся.

Прямо рядом с ним была дверь, к которой вели высокие ступеньки.

«Аварийный выход. Точно. Надо торопиться. А майор… Он мне никто.»

Секира взбежал по ступенькам, всем телом навалился на дверь и толкнул ее вперед. В лицо ему ударил свежий, холодный воздух. Рекрут расхохотался и шагнул вперед.

Майор увидел, как «механик» поставил ногу на подоконник. В тот момент, когда Секира выдавил стекло и упал вниз головой, Скал отвернулся. Где-то в глубине сознания ожил его кошмар. Мелькнул раздвоенный язык и раздалось шипение. Как ни странно, на сей раз майор почувствовал себя увереннее и спокойнее.

Он отошел от стены и направился к лестнице, попутно перешагнув через тело Стивенса. Здесь он на мгновение задержался, чтобы выдернуть кинжал, убивший Роберта.

– Зачем ты убил их? – тихо спросил он у трупа. – Наверняка были резоны, но теперь мне уже никогда не узнать, почему умерли единственные люди, которых я любил по-настоящему.

Он еще немного постоял, словно ожидая ответа. И только тогда, когда холод из окна начал пробираться под куртку, Скал спрятал за пазухой тонкий клинок и медленно спустился на первый этаж. Двери ординаторской по-прежнему были открыты. Василий лежал на полу, прислонившись разбитой головой к спинке стула. Майор молча подошел и сел на пол, глядя в лицо Мальцеву. Один глаз Василия не открывался. Лившаяся из рассеченного лба кровь засохла, образовав бурую маску.

Мальцев скосил открытый глаз в сторону дверей и тихо захрипел. В дверях стояла тень, держа на руках Илону.

Когда человек понимает, что пришло время умирать, он действует в соответствии с собственными представлениями о смерти. Атеист трясется от страха, верующий предвкушает и тоже трясется, но от чего, сказать не может. Скал равнодушно смотрел на сотканный из темного облака силуэт. Именно это существо и было тем самым врагом, за которым он провел столь неудачную охоту. «Капелла» во плоти стояла и смотрела на него. Молча. Каким-то потусторонним чувством Скал понимал, что он прав и перед ним не рядовой исполнитель, а именно тот, кто разрушил его жизнь. Предсмертное озарение, приходящее в тот момент, когда весь лишний жизненный мусор выметается последним ветром.

– Если не знаешь правил игры, – равнодушно сказала тень, – самое разумное, это не играть.

Тень резко повернулась и ушла. В этот момент майор увидел свернутый кольцами серый шнур, обмотанный вокруг ее правой руки. Скал внимательно прислушался и услышал звук удаляющихся шагов. Через некоторое время ему удалось расслышать и рокот ожившего мотора машины.

Скал посмотрел на силящегося подняться Василия. Майор подмигнул ему.

– Так я и думал, приятель. Это обычный… вернее необычный, но все же человек. Вряд ли призраки стучат ботинками и пользуются автомобилями.

Майор вытащил из-за пояса брюк пистолет и навел его на Василия.

– Извини, Мальцев, – серьезно сказал Скал, – иногда нужно делать не то, что хочется, а то, что нужно.

Василий стиснул зубы и вновь попытался подняться, но не сумел. Глаза его прояснились в последний раз.

– Я… – прохрипел Василий. – Не давал ей… нож… Илонка… Она… сама…

– Не она мне нужна, а он, – сквозь стиснутые зубы прошипел Скал. – Я… найду ее, можешь умереть спокойно.

Звук холодной фразы сменил грохот выстрела. Голова Мальцева глухо стукнулась об пол. Майор некоторое время смотрел на труп одноклассника и вслушивался в звон в ушах, появившийся после выстрела. Не зазвучала музыка, не пришли в голову скорбные мысли и ветер не взвыл в ушах. Смерть забрала и ушла на цыпочках, банальная и бесшумная, как всегда. Жизнь не обратила на нее внимания и продолжилась.

– Что ж, можно сказать, разведка боем закончена, – майор побарабанил пальцами по стулу и быстро вскочил на ноги, тихо посмеиваясь. – Пора браться за «Капеллу» всерьез, клянусь двуглавой змеей.

В это время за окном полыхнула молния. Вернее, так показалось. Майор удивленно хмыкнул, так как секунду спустя догадался, что это была фотовспышка.

«Проворные ребята эти папарацци. Пора валить. Надеюсь, этот прозрачный тип не раздает там на улице автографы».

Скал вышел из Клиники 15 через черный вход. Неподалеку валялся горящий мотоцикл, а рядом с ним скорчилось то, что недавно звали Кармой. Судя по всему, убегавший «механик» врезался в стену на полной скорости. Скал немного постоял, вдыхая холодный воздух, пахнувший гарью и гниющими листьями, прислушался к далекому звуку сирен и зашагал прочь от больницы.

Вернее, попытался это сделать, потому что в этот самый момент где-то справа раздался негромкий щелчок. Именно по этому элегантному щелчку, понимающие люди безошибочно определяют, что с таким звуком откидывается крышечка только по-настоящему дорогой зажигалки.

Скал повернул голову и удивленно покачал головой, глядя на мгновение вынырнувшее из темноты лицо.

– Сегодня похоже ночь неожиданных встреч.

– Согласен, – равнодушно подтвердил генерал Сомов, выпуская тоненькую струйку дыма. – Первая затяжка – самая поганая. Отдает бензином. Это единственный недостаток таких зажигалок.

– Самое время обсудить достоинства и недостатки зажигалок Ты пришел только для этого?

– Сомов пожал плечами и посмотрел в сторону Клиники 15.

– Все мертвы? – спросил, а вернее констатировал он.

– Никак уже в курсе? – прищурился Скал.

– Должность такая. Все знать – моя обязанность.

– Спектакль окончен, или будет еще действие?

– Окончен, Скалин, окончен. «Капелла» прислала письменное предупреждение. И нам и американцам. Спектакль в клинике – только демонстрация того, что они не шутят. Так что государственной поддержки у тебя больше не будет. Надеюсь, ты уже догадался, что вопреки видимости, она у тебя все же была?

– Иди ты! Правда?! – ехидно изумился майор. – И что же, наши великие державы испугаются угроз какой-то там организации?

– Нет, конечно. Они не испугаются, они УЖЕ испугались. Высочайшим повелением «Капеллу» приказано оставить в покое, так что если пойдешь дальше, то без нас. Сам понимаешь, «Капелла» помогала государственным машинам в стольких грязных делишках, что ей есть чем пригрозить.

– А раньше было непонятно?

– Раньше не было угроз, – пожал плечами Сомов. – Сталин, вероятно, тоже намеревался продолжать войну с западным миром, но только до того, как американцы взорвали Хиросиму и Нагасаки. И запад обрушился бы на СССР, если бы не атомная бомба.

– Черт с вами, – пробормотал майор, стискивая в кармане рукоятку кинжала, убившего Стивенса. – Нам, уродам, не привыкать к одиночеству. Зачем ты пришел сюда, Сомов? Причем самолично.

Сомов помедлил, в задумчивости стряхивая пепел прямо на ботинки. Висевший в воздухе туман еще больше сгустился, оседая мелкими каплями на лицах стоявших друг напротив друга мужчин.

– Ты всегда нравился мне, Скалин, – тихо и убежденно сказал генерал. – Несмотря на ту… жесткую игру, в которую мы с тобой сыграли, мое отношение к тебе не поменялось. И я просто хотел сказать тебе, что если сможешь остановиться, то сделай это сейчас. Этот орех тебе явно не по зубам.

– Знаешь Сомов, что меня всегда в тебе раздражало? – усмехнулся Скал, поднимая воротник куртки. – Не то, что ты врешь и даже не то, что врешь самому себе, а то, что сам же и веришь в собственное вранье. А это еще хуже, чем вообще ни во что не верить. Попытка номер два. Что тебе здесь нужно?

– Отдай его Бартоку, – негромко и быстро сказал Сомов.

– Ты о чем?

– О кинжале. Отдай его Бартоку. Он сможет провести анализ, не привлекая лишнего внимания. Не то, чтобы эта информация что-нибудь изменит, просто любопытно… Я просто хочу… должен знать. Поэтому я здесь один. То, с чем мы столкнулись, если я прав, не умещается в привычный нам мир.

С этими словами Сомов выбросил сигарету и исчез в тумане.

– Сукин сын, – задучиво сказал Скал, глядя ему вслед.

Письма, пришедшие за час до событий в Клинике 15