Междумирье

– Мне казалось, вы будете против моего предложения с Зеркалом, – немного удивившись, ответил Рейне.

– Ну я и против, – не замедлил тихо ответить тот. – Я считаю это слишком сильным испытанием, хотя и не отрицаю, что оправданным. Но Мы еще не вынесли своего решения.

Они умолкли. Секунды тянулись неоправданно медленно, пока Дрей Нотен не сказал:

– Мы решили, и приглашает тебя, Рейне, сопроводить Нас к Зеркалу Сехер.

Они вместе спустились в технические помещения под Залом. Они выглядели, словно огромный механический конвейер с кучей янтарных пластин, на каждой из которых красовалась печать.

Ежегодно перед проведением Церемонии, Янтарные власти собирали коллегию и смотрели статистику по всем домам. Они старались поддерживать баланс во всем, так что направляли свои рекомендации лично Нотену.

Поле способностей узла достаточно обширно, и знание каждой мелочи в юном возрасте бесспорно могло причинить много вреда. Поэтому губительное Зеркало Сехер отставили в сторону, и создали множество его копий. Каждая из них содержала душу из Дома Определений, но гораздо менее могущественную, видящую ограниченно, в каком-то узком спектре.

Проводя Церемонию, Нотен ежегодно сменял Зеркала, филигранно поддерживая баланс между Домами. Никто из непосвященных и подумать не мог, что «таланты года» на самом деле заслуга не совсем честной выборки.

Подводя к старому Зеркалу, покоящемуся на почетном пьедестале, Нотен ощущал чувство тревоги. Он сам не был доволен выбором остальных душ, но объективно, решение было верным.

– Мне кажется, что мы совершаем ошибку, – спуская Зеркало на рельсы, тихо произнес Янтарный Мастер.

– Да хранит нас Властитель Зайт, – очертив золотую спираль около груди, произнес Глоб.

«Вот этого я и боюсь», – подумал Нотен, но ничего не сказал своему другу. Все-таки, пусть Зеркало Сехер и могло оказать негативное воздействие, но не несло никакой опасности. Во всяком случае, успокаивал себя Нотен, он о ней не знает, а значит она слишком маловероятна.

***

Ауфенталия устроила гостей в старом домике внутри грота. Когда те покорно улеглись в нечто напоминающее своим видом кокон, спальный мешок и удобный матрас с одеялом одновременно, она легко опустилась в кресло-качалку и задумчиво посмотрело через окно на воду.

– Понравились фрукты? – спросила она у девушки, не меняя позы.

– Да… – растерянно проговорила та. – У нас таких нет.

– Оно и понятно, – кивнула Ауфенталия. – Они растут в тропиках, там для них лучшие условия. Тем более, мы сейчас говорим о диких фруктах, а не о культивированных. К примеру, подобные моим мафру[17 - Фрукт, внешне напоминающий манго] выращивают ваши сородичи вблизи города Сибен. Но они не обладают и толикой тех свойств, что встречаются у диких.

– Например?

– Как и любые дикие растения и фрукты, они вбирают что-то от ауфентита, – вмешался Лиан, положив свои очки рядом. – Поэтому они могут служить хорошим источником энергии.

– Именно, – кивнула его мама. – Сна для вас маловато, всего два часа. К моменту пробуждения вы будете чувствовать себя свежими и отдохнувшими.

– Разве это не изнашивает организм? – снова уточнила девушка.

– В отличие от энергетиков, которые притупляют усталость, мафру восполняют запасы организма. Правда ему все равно требуется хоть какой-то сон.

Оставшись довольной после объяснений, Фария повернулась на бок. Но сон не шел. Рядом у стены сопел юноша, легко уснув в знакомой обстановке. В кресле все также сидела Ауфенталия. О чем она думала, что чувствовала? Это существо – полная загадка.

– Можно спросить? – прошептала девушка. Ответом ей служила тишина, что Фария начала было думать, что ее голос оказался слишком тихим. Она собиралась повторить вопрос, но вдруг передумала.

– Спрашивай, – медленно ответила ей дух планеты и перевела на нее взгляд.

– Вы убили тех… – закончить она не смогла.

– Я, – бесстрастно ответила фигура, сотканная из света.

– И вам их не жалко?

– Тех, кого я убила не стоит жалеть, – покачала головой та. – Времена, когда я была зла на вашу расу, прошли. Тогда я карала всех без разбора, и не жалею об этом. Сейчас умирают лишь те, кто приходит за наживой. Другие теряют сознание и приходят в себя у границы, решая, что им приснился кошмар. Поэтому Лиану не следовало так беспокоиться за тебя. Я все равно бы не тронула.

– А тот мужчина? – вдруг ощутив очень сильное желание спать, сквозь дрему спросила Фария.

– Очень долго выслеживал эту пещеру и подбирался к ней.

– Бедняга, – уже не отдавая себе отчет пробубнила девушка.

Ауфенталия встала и покачала головой. Ей не нравилось то сочувствие, которым обладала девушка, но не считала, что имеет право вмешиваться. Она подошла к столу и растаяла, оставив у стены крупный, слабо сияющий сиреневым светом, кристалл ауфентита.

Наутро, юные доминутемпы встали одновременно, словно по будильнику. Как и предсказывала дух планеты, они не испытывали ни тени усталости. Более того, они все еще ощущали себя сытыми, так что поспешили покинуть пустой грот.

Поднимаясь на лифте, они молчали и наслаждались утренней прохладой. На их счастье, день Церемонии считался праздником, а потому они беспрепятственно покинули на мопеде это место, оставшись незамеченными. Встречая холодный ветер в лицо, Лиан думал, что никогда не забудет этот вечер, еще не подозревая, какие эмоции ему готовит день.

День Церемонии. Знаменательная дата, которая отмечается всем Эинсом. Только сегодня весь эфир ауфентитовых кварталов занимала трансляция из ТУВИВ. В Янтарных же и вовсе устраивали церемониальные шествия, Дома объединялись под общем знаменем Мастера Нотена. Сам ВУЗ закрывался и ограничивал телепортацию, зато открывал огромные медные ворота.

Студенты, идущие на церемонию, проходили через них. Подобная традиция больше смахивала на ритуал, или, может быть, обряд.

Прямо за воротами расположилась широкая мостовая со штандартами по обе стороны. Каждый штандарт изображал влиятельный Дом, неся на себе его символ. Здесь дул искусственный ветер, разгоняя жар толпы и даря незабываемые эмоции студентам. На балконе над входом в Янтарную Башню уже стоял Дрей Нотен. Его доспех блестел начищенной медью. А он сам вглядывался в толпу, отыскивая четырех главных кандидатов.

Когда смолкли Фанфары, а ворота за студентами закрылись, съемочные группы уже начали выхватывать крупные планы, а ведущие в студиях подводили черту краткой истории мероприятия, Дрей Нотен поднял руку, призывая ко вниманию.

– Поздравляем вас с открытием очередного, ежегодного события – Церемонии Определения! – голос Нотена эхом отражался во внутреннем дворе ТУВИВ. – Церемонии, призванной напоминать нам о важности того, что наш народ выстоял! Церемонии, которая закрепила Победу над Творениями.

Прошли тысячелетия, но мы помним и продолжим помнить, как Наш далекий предшественник, истинный Дрей Нотен выступал у стен разрушенной ратуши. То место уже давно ушло под землю, но Мы чтим ту честь, что оказана Нам: повторить его подвиг. Говорить вам о Победе, не стыдясь смотреть в глаза.

Мы чтим память и слова того, кто признался в Исповеди о самом тяжелом, самом жестоком поступке, который он видел в своей жизни! И наш народ вынес урок и пронес его через все это время до сегодняшнего дня. Те, кто раньше был редкостью, теперь учатся здесь, в этом институте, ежегодно проходя испытание, чтобы познать самих себя.

Мы отошли от греховной мысли создать жизнь, уподобившись Творцам. И тем самым заслужили благосклонность! Сегодня, Мы, Дрей Нотен, и Мастер-Жрец Рейне Глоб будем лично присутствовать на Церемонии! – толпа взорвалась криком, который прервал один жест Янтарного Мастера. – И пусть путь наших студентов откроет им Двери Будущего, – чуть склонив голову, Нотен закончил свою речь. В то же мгновение со всех сторон зазвучали фанфары. Два доминутемпа в медной легкой броне с высокими жезлами с набалдашниками сложной геометрии строевым шагом отделились от стены. Они стукнули своими посохами, а потом вытянули их, образовав арочный проход. Янтари в набалдашниках засияли.

Следом открылись парадные двери Янтарной Башни, и студенты чинно прошли внутрь. Все посторонние залы оказались закрыты, а их маршрут намечали похожие на солдат доминутемпы с уже знакомыми высокими жезлами.

Зал Определения впечатлял. Сюда было сложно попасть, скорее даже невозможно. Многим студентам довелось здесь побывать лишь раз в жизни. Незабываемый раз, надо сказать. Все остальное время его можно было наблюдать по трансляциям в День Церемонии.

Освещение здесь было атмосферное, немного приглушенное, с янтарным отливом: с потолка свисали удивительного строения лампы. Огромные пространства, заполненные партами, не могли быть заняты и наполовину, так что студенты рассаживались так, как им удобно.

Вместо старомодной доски красовалось небезызвестное Зеркало Определения, к которому и подходят, чтобы познать истинную суть. По обе стороны от Зеркала стояли все такие же доминутемпы в доспехе, готовые начать Церемонию. На правом и левом флангах партера расположились представители Домов. На выделенном балкончике уже расположился Мастер Нотен, а Мастеру-Жрецу по его собственному желанию выделили центральную ступень почти у самого низа.

Рассевшись на свои места, четверка неразлучных друзей в восторге озиралась по сторонам.

– Мне неспокойно, – поежившись прошептала Фария Лиану.

– Все будет в порядке, – сжав ее руку, успокоил ее тот. Два их друга с интересом наблюдали за изменениями, произошедшими за ночь, но ничего не сказали.