Междумирье

– Tempus, – улыбнувшись, отозвался он. – Не помню, чтобы ты ко мне раньше заходил! Что случилось?

Несмотря на то, что юноша в красном камзоле по факту был старше, сейчас он напоминал напортачившего ребенка, явившегося с повинной.

– О, Rerum, я не знаю, что делать, – обратился он, показывая в руках узел времени.

– Чтобы ты, сам Время, не знал, что делать с душой? Это что-то новенькое, не находишь? – Сущее говорил с задором, но его лицо уже полностью смахнуло следы былой веселости.

– Пожалуй, мне стоит объясниться, – кивнул тот и присел на плоский стул. Tempus описывал все в мельчайших деталях, не упуская ни одного мгновения. Он рассказывал и о своих чувствах, но Сущее его не понимал.

– Просто дай ему завязаться, – категорично ответил он. – Вселенную населяет бесконечное множество живых существ. Одним больше, одним меньше… Тем более, вернуть его назад ты уже не сможешь.

– Я думал, что у тебя здесь эта душа сможет обрести новую жизнь, – серьезно ответил Время. – Ты единственный из нас, кто охраняет равновесие реальности. Я не поверю, что тебе не нужен помощник.

Сущее задумался при этих словах. Конечно, его работа вряд ли сильно отличалась от того, что делают его братья, но жить одному скучно. Признаться в этом, конечно, нельзя, но и упускать шанс было бы глупо.

– Оставляй, – со вздохом согласился Rerum, предвкушая, какие проблемы могут его подстерегать.

Tempus радостно улыбнулся и поспешно покинул кабинет, пока его брат не передумал. Сущее остался наедине с застывшим узлом времени.

– Мгновение перед смертью, да? – задумчиво перебирая ниточки спросил он у самого себя. – Нечто неисправимое даже самим Временем. А ведь он мог попросить отца… Хотя, он бы ничего не сделал. И поступил бы правильно. Ох, Tempus, Tempus, – качал головой мальчик. – Что-то мне подсказывает, что ты просто свалил на меня свои заботы.

Он поднялся и вышел на улицу, идя по главной улице плоского города. Такое место не подходит для этой души. Ей нужна трехмерность. За воротами в аметистовой дымке создался лес, выйдя туда, Сущее воссоздал утерянное тело девушки. Как только мальчик закончил, Фария открыла глаза.

– Здравствуйте, – тихо произнесла она, озираясь. – Это все еще испытание?

Не зная, что ответить, Сущее выпалил:

– Скажи, девочка, – из уст ребенка это звучало еще смешнее, – ты что-нибудь знаешь о жизни после смерти?

Фария тут же решила, что Церемония еще продолжается.

– Зайт отпускает нам время, а вне его, лишь пустота и тьма, – словно отвечая заученный текст, оттарабанила она.

– Похвальная осведомленность, – сурово заключил мальчик в фиолетовом кафтане. – Но, боюсь, тебе придется забыть про Зайта. И, как мы только что убедились, нечто похожее на загробный мир существует. Добро пожаловать, моя почти умершая гостья.

Сущее зашагал по тропинке в лес.

– Моя задача следить за равновесием мира, в частности и того места, откуда ты прибыла. Это занятие довольно утомительное, – здесь мальчик откровенно врал, – так что я подумал о помощнике. Ну и выбрал тебя.

– А почему меня? – спросила Фария, не переставая глядеть по сторонам.

– Однажды ты сама поймешь, – напустив таинственности, ушел от ответа Сущее и продолжил: – В мире есть вот такие трещины, – он остановился и показал на руке небольшой разлом. – За ними ты можешь наблюдать свой старый мир, помогать тем, кому сочтешь нужным, мешать тем, чьи действия не нравятся. Но будь беспристрастной. Действуй исподволь, не показывая того, что существуешь.

– Игра в бога? – с недоверием посмотрела на мальчика Фария.

– Вроде того, – слабо улыбнулся Сущее, не представляя к чему приведет его шалость.

***

Пейзаж вокруг Сущего и Безумия сменился на весенний, а они все шли по той же тропинке, по которой когда-то ступала Фария.

– А разве такое решение не было опасным? – спросил Безумие.

– С какой стороны посмотреть, – покачал головой мальчик. – Но я всегда наблюдал за ней и готов был исправить любую ошибку. Это скорее добавило мне хлопот, чем веселья. После я научил ее управлять пейзажем и отдал ей во владение собственную область в Междумирье. Но она увядала.

– Почему? – не понимал его собеседник.

– Она помнила свое прошлое. Она любила Лиана, а потому наблюдала за ним, понимаешь? – со вздохом пояснил мальчик. – В тот же вечер это убитое горем дитя согласилось на сделку с ОСМУР, что нашептывала ему в голове. Он отрекся от имени и нарек себя Хранителем, считая, что его долг теперь – охранять мир, спасти всех и каждого, кто нуждается в этом.

– Нелепое желание.

– Он поймет это, – кивнул Сущее. – Но никогда не будет его стыдиться. И правильно сделает. Это желание не терпит насмешек.

– А что в итоге стало с Фарией?

– Она с каждым разом все труднее осознавала свои действия…

***

– Господин Сущее, – произнесла девушка с угольными волосами. Ее вид внушал ужас: кожа натянулась и облепила череп, норовя вот-вот порваться, руки обессилели, а глаза утратили здоровый блеск. – Мне кажется, я уже не знаю, как поступить.

– Что случилось, девочка? – серьезно смотрел на нее мальчик своими гетерохромными глазами.

– Я не могу решить… – она заплакала. – Каждый раз… Я не понимаю…

Она всхлипывала все чаще, проглатывая слова, а то и целые предложения. Сущее галантно подал ей стакан с лучшим алкоголем, который знал из ее мира.

Когда девушка немного успокоилась, она глубоко вдохнула и попыталась снова:

– Вы сказали быть беспристрастной, – сдержав второй поток слез, проговорила она. – Но в моей душе борются две личности. Я ощущаю их. Они становятся все ожесточеннее. Иногда, когда я злюсь, во мне просыпается черная, жестокая суть. Она не приемлет непослушания. В такие минуты мне и правда кажется, что весь мир станет только лучше, если я буду контролировать каждую мелочь.

– Но тогда мир придет в запустение, – мягко возразил Сущее.

– Я знаю, – кивнула девушка, отхлебывая еще немного того прекрасного напитка. – Вторая личность всегда овладевает мной, когда у меня хорошее настроение. Я лишь подталкиваю случайной мыслью, а существа сами решают, что им делать. Мне нравится за ними наблюдать. Но они так часто совершают ошибки, что я все больше начинаю им помогать…

– И ты не можешь уравновесить действие этих двух «себя»? – нежно спросил мальчик, подсаживаясь рядом.

– Я всегда пытаюсь держать их в узде, – согласилась Фария. – Мне не нужно есть, чтобы жить, но я чувствую, как я слабею. Я не выдержу больше. Прошу, придумайте что-нибудь…

Мальчик молча болтал ногами, не обращая на выжидающий взгляд девушки. Недавно он увидел интересную игру в том мире за трещинами. Она называлась «шахматы». Хорошая игра. Красивая.

В его голове уже созрела идея, но она казалась ему слишком жестокой. Сущее вкрадчиво спросил у девушки:

– Что бы ты сказала, если бы я избавил тебя от гнета прошлой жизни?

– Я забуду Лиана? – со страхом в голосе спросила она, а затем задумалась.

– Прости, что спросил, – покачал головой мальчик и пошел в свой плоский город. – Я придумаю что-нибудь еще.