Черный кабриолет, или кабриолет без дверцы. Из четверологии романа «Франсуа и Мальвази»

…«Богом забытая» тоже не закладывала…

Дождались прихода Картуша, в обыкновении которого было появляться на базе неожиданно через поле, а еще раньше через вымоину под стеной прохода, на первый взгляд совершенно незаметную, скрытую и с внешней и с внутренней стороны кустарником.

– Шэф, дела были странные.

– Что стряслось?

– Сюда полиция наведывалась, по-видимому что-то искали…

– И решетка конечно же была не заложена!

– Все обошлось, – поспешил успокоить его Дармаглот, – Отсидчик не пискнул.

– Ну молодец! Что еще скажешь. Второй раз входит в наше положение. Он решительно мне начинает нравиться.

– Но кто заложил колодец? – спросил вдруг Саидка.

– … Из вас значит этого никто не делал, а карга?

– В подозрении остаются только полицейские, – пролебезил Саидка сильно смягчая звуки.

– А что они вообще сюда приперлись, под каким предлогом?

– Описывали имущество. Кстати, этим Зэрук занимался, – проговорил Дармаглот.

– Он!?… Один момент мне начинает проясняться… А что, не может быть так что нас здесь накроют? База засветилась значит…

– Мне кажется, что как раз нет. Сам лейтенант Зэрук сюда не входил. А старуха показывала что все хорошо.

– Да на Зэрука это не похоже, найти и бросить. А этого я думаю хлопнуть лучше всего будет, на всякий случай.

Они все втроем направились на поле, к колодцу замаскированному под клумбу, раскидали дерн, посветили в темноту фонарем.

– Жив еще? – спросил Картуш.

Франсуа поднял голову, его один глаз был красным от натертости. С первого же взгляда на него Картуш усомнился в том, что следует спешить.

– Кто заложил решетку, скажи?

– Кто, кто. Вы конечно! Кто же еще.

– Кто из нас?

– Откуда я могу знать. Я проснулся-то только когда мне насыпалось в глаза…

Естественно Франсуа мягко выражаясь говорил не то что было на самом деле, иначе- врал. Кому как не ему было знать от кого его скрывал Рено…

Рено после того как зашел с крыши рыдвана на крышу сарая конюшни, просидел там всю ночь, сделав лишь одну небольшую вылазку, когда собака забралась в дальний конец поля. Не найдя ничего примечательного во дворе, проникнуть каким-либо способом в дом не решился, хотя и посчитал, что Франсуа мог находиться только там.

Когда стало светать покидать своей позиции на крыше сарая не стал, это всегда можно было успеть сделать, лишь отползти назад и перелезть через выступающий край стены, в которую упиралась конюшня стойлами. А обнаружить его там не представлялось возможным так как на противоположной по проходу боковой стороне дома не было никаких окон: от всех же остальных мест его прикрывала покатая крыша, и он мог с нее прекрасно все обозревать не будучи увиденным.

Рено решил наблюдать за домом, полагая что только так может раскрыть загадку исчезновения Франсуа и разузнать о причинах, из-за которых он не явился к кафе де Пари, где они уславливались встретиться.

На второй вечер (с ночью) дежуря у этого самого кафе, Рено заметил вдруг подъехавший рыдван до страшного похожий на тот, на котором уехал Франсуа. Двое антракционистов-иллюзионщиков ему так же показались чем-то знакомыми. Кабриолета рядом с ним под руками не имелось, поэтому Рено пошел на крайнюю меру: дождавшись когда рыдван тронется и с тряской и грохотом медленно покатит, осторожно как только мог, залез с багажника на крышу.

Лежа на животе, распластанным по неровной поверхности крыши, вспоминая события ночи Рено услышал скулеж собаки; по проходу прошаркала старушка с метелкой.

Недолго находясь на задней стороне дома, подмела у дверей, далее пошла по полю к тому месту, которое Рено сначало и не приметил. Подойдя к выступу кирпичного колодца старушка заглянула через край и опасливо засеменила назад.

Рено все понял.

Старуха прошла в дом и все не появлялась, но Рено даже и не подумывал о том чтобы сходить к решетке предупредить узника. Одновременно он обдумывал план действий на этот вечер.

С высоты сарая можно было наблюдать не только внутренние дворы и поле базы, хорошо обозревалось также и большое пространство за стеною, в том числе и значительная часть улицы. Собираясь покинуть свое наблюдательное место, занес уже ногу за стену, как вдруг заметил черный кэб с полицейскими… которые самовольно осматривали чью-то виллу.

Наблюдая с некоторое время за ними Рено приметил старых знакомых… оглянулся на колодезную решетку. Во дворах никого не было и поэтому Рено невзирая ни на что бросился к интересовавшему его месту.

Сначало заглянул вниз: так и есть там лежал Франсуа… Тихо позвав его он глянул на запоры мертво удерживающие решетку. Нечего было и думать, что можно пистолетным выстрелом сбить стальные скобы. Тогда заметив рядом квадраты земли скрепленные цветочной травой, а еще больше деревянным дощатым подносом, стал ими закладывать решетку одновременно и заглядывая сквозь прутья, и поглядывая в сторону дома с единственным окном на втором этаже, первый скрывался дровянником.

Рено пришла в голову нехорошая мысль и он волнуясь спросил в темноту:

– Франсуа, ты спишь?

– Лучше бы я спал, ты мне засыпал все глаза.

– Сиди и молчи, до встречи!

Собака уже полаевала на него и поэтому Рено поспешил обратно к стене.

Отходя от решетки колодца Картуш нехотя проговорил Саидке и Дармаглоту.

– Кстати, его можно будет задействовать на рытье, – глянул на ближайшую стену, – Подвалы еще не готовы… Так что ты дай ему соответствующие инструменты, пусть роется, в общем займись этим… А сейчас пошли залепим в дуло, – проговорил Картуш на арго выражение, которое в смысловом отношении выражало совсем другое. Проходя возле дровянников, Дармаглот полез за инструментом.

– Не забудь о жратве, он тоже не эпический.

Глава IV. Преступность обделывает дела

В следующий раз Картуш, Саидка и Дармаглот все вместе собрались у колодезной решетки лишь темным вечером.

– Справился я насчет Зэрука, – говорил Картуш, – Пронесло, он ничего не собирается делать…

Внизу на дне колодца при тусклом свете фонаря, Франсуа опершись коленями на кирпичи, держа в руках длинный лом вгрызался им в породу, гремя о камни.

Спокойно и монотонно работая совершенно не обратил внимание на собравшихся наверху, чем возмутил Картуша.

– Ты! – рявкнул он. – Кто ты есть?

– Раб божий – обшит кожей, – тихо ответил Франсуа.