Моя золотая клетка

Я резко подскочила на постели. Вокруг меня царила темнота, и я сонно потерла глаза. Сердце нервно колотилось в груди.

Я осторожно сползла с постели, и подошла к окну. Обрывок луны мутно высветил циферблат моих часов, но этого было достаточно, чтобы я увидела время. Почти три часа ночи.

Переведя дыхание, и изумившись тому, как чудом не проспала свою ночную вылазку, я осторожно, наощупь двинулась из комнаты.

Оказавшись в коридоре, я помедлила. Если меня поймают, наверняка это будет грозить огромными проблемами.

«Я могу вернуться обратно, пока не поздно»

Я постояла еще пару секунд, борясь с внутренним желанием убежать обратно в свою спальню. В безопасность, закутаться от проблем в одеяле и забыться сном.

Из комнаты Катрин доносились странные слабые стуки. Мои пальцы крепко сжали холодный тонкий ключ.

«Я больше не буду в безопасности, пока я здесь», – решила я. – «Больше нет смысла прятаться и ждать. Сейчас или никогда»

Я осторожно двинулась в конец коридора мимо спальни Марцелла. Пока я шла, я каждое мгновение ожидала, что сейчас он распахнет дверь и поймает меня с поличным. Но этого не произошло. Мне удалось благополучно добраться до двери, ведущей на чердак.

Я принялась осторожно подниматься по лестнице. Прошлый мой поход сюда не закончился ничем хорошим. Но в этот раз, у меня уже не было выбора.

Дрожащей рукой я вставила ключ в замочную скважину. Повернула его, прислушиваясь. Тишина, царившая вокруг, прерывалась только моим нервным дыханием.

Толкнув дверь, я осторожно вошла. Немного помедлив, я плотно прикрыла ее за собой, с ощущением, что собственноручно запираю себя в тюрьме.

Я побрела по уже знакомому коридору. В этот раз, все было тихо. Я медленно направилась к единственной двери.

Потянув ручку, я поняла, что она не заперта. Оказавшись в помещении, я поняла, что она служила спальней. В ней было темно, и я постояла немного, давая глазам время привыкнуть.

Комната была похожа на спальни, в которых жили братья. С той лишь разницей, что вместо искусно отделанного ламината, под ногами моими скрипели старые доски. Обои и потолок тоже оставляли желать лучшего.

В углу комнаты я заметила странную кучу чего-то непонятного. Подойдя ближе, я поняла, что это холсты. Было темно, и мне не удалось разобрать того, что было на них изображено. Я осторожно присела на корточки, пытаясь рассмотреть картины.

Легкое движение в центре комнаты вернуло меня к действительности. Бросив взгляд на кровать, я увидела мужской силуэт.

«И что мне делать теперь, будить его?» – мрачно подумала я, рассматривая темную фигуру.

Это показалось мне единственным логичным решением. Осторожно приблизившись к кровати, я склонилась над лежащим на ней человеком.

– Простите, – прошептала я, – я не хотела вас беспокоить, но… Простите?

Я тронула его плечо. Внезапно он пошевелился и, недовольно морщась, открыл глаза.

– В чем дело? – поинтересовался он с раздражением. Пару мгновений он сонно разглядывал меня, после чего резко свесился с кровати, щелкнув выключателем на тумбочке. Комната озарилась слабым светом маленькой лампы.

Глаза парня пробежали по моему лицу, и губы сложились в странную, безумную улыбку. Я нервно поежилась, открыв было рот, чтобы заговорить с ним. Но он меня опередил.

– Ты… я знал, знал, что ты придешь снова, – он подскочил с кровати, устремляясь ко мне. Его зеленые глаза горели одержимостью.

– Послушайте, – начала я, – мне нужна ваша помощь.

– Помощь? – переспросил он, – они мучают тебя? Я так и думал. Никто не смеет обижать мою Элеонор. Не бойся, – он схватил меня за руку, нежно прижимая мои пальцы к своей груди, – теперь я рядом.

– Да выслушай меня, – резко перебила я. Меня больше не пугало его странное поведение. Я высвободила руку, глядя на него сердито. Что-то в его взгляде погасло от этого моего действия. Его глаза смотрели на меня теперь отчужденно, – я не Элеонор. Меня зовут Алекса. Я не понимаю, что здесь вообще происходит. Кто ты такой? И почему тебя держат на чердаке?

– Кто я такой? – я заметила, что его голос стал едва заметно дрожать. Я напряглась, глядя на него настороженно, – Ты правда не узнаешь меня, Элеонор? Почему ты говоришь мне такие вещи? Почему?

Он сорвался почти на крик, и я с ужасом поняла, что кто-то из братьев может нас услышать. Я быстро замотала головой.

– Нет-нет, прости, я не хотела тебя обидеть…

– Конечно, ты никогда меня не хотела обижать, бездушная дрянь. Тебе всегда было наплевать на меня. Ты всегда была просто послушным овощем, который делал, что ему велели.

От его гневной тирады я совершенно растерялась. Он злобно смотрел на меня, тяжело дыша. Я помолчала немного, пытаясь взять себя в руки.

– Я не та, за кого ты меня принимаешь, – осторожно сказала я.

Но мои слова лишь породили новую вспышку ярости. Он резко шагнул вперед, оказавшись почти вплотную ко мне.

– Ты права. Я всегда превозносил тебя, считал почти божеством. Ты была единственной в нашей семейке, кого я ценил и любил. Я всегда заботился о тебе, не меньше чем матушка. Но разве ты этого стоишь, Элеонор? Скажи мне.

Я смотрела ему в глаза растерянно. Было очевидно, что спорить с ним бесполезно. Он совершенно невменяем.

– Я… пожалуйста, – я нервно уперлась руками ему в грудь, пытаясь придумать, что делать теперь. Он схватил меня за запястья.

– Элеонор, – позвал он тихо. Я никогда прежде не слышала такой тоски в чьем-то голосе. Словно по наитию, я подняла глаза и наши взгляды пересеклись, – я думал, что больше никогда тебя не увижу… но… ты пришла ко мне.

– Я пришла, – проговорила я. Его зеленые глаза смотрели на меня со странной смесью обожания и отвращения. Его сердце билось так сильно, что по моим рукам, прижатым к его груди, проходила вибрация.

– Ты ведь не уйдешь больше? – прошептал он.

– Нет, но ты должен мне помочь, – я внимательно смотрела ему в глаза, наблюдая за реакцией.

– Я сделаю все для тебя.

– Я… я должна знать, почему тебя здесь держат?

– Марцелл поплатится за это, – сказал он, игнорируя мой вопрос, – он сказал, что оживить тебя невозможно. Он соврал мне. Столько лет я мог видеть тебя лишь во сне. А ты все это время была совсем рядом. Ты одна заставляла меня жить дальше. Знаешь, сколько лет прошло?.. И я не знаю. Кому нужна эта вечная жизнь, если нет рядом того, ради кого ее хочется прожить.

Мои внутренности сжались от ужаса. Я молча слушала его монолог, не в силах вымолвить ни слова.

– Но ты должна понимать, зачем я это сделал, – продолжил он, прижимая меня к себе, – я хотел помочь тебе. Я хотел спасти тебя. Освободить! Они собирались выдать тебя замуж за того мерзкого старика. И что тогда? Ты повторила бы судьбу наших родителей?

– О чем ты говоришь? – выдавила я, глядя на него испуганно.

– Ты так ничего и не поняла. Но ты ведь простила меня? Прошу, Элеонор…

Он стиснул меня в объятиях так сильно, что мне стало тяжело дышать. Когда он отстранился, заглядывая мне в глаза, я увидела, что по его щекам текут слезы. В полном замешательстве я таращилась на него, понятия не имея, что делать.

– У меня не было выбора, понимаешь? Отец поступил точно также с нашей матерью.