Моя золотая клетка

Эта мысль больно резанула мои внутренности. Вчетвером мы проследовали к машине, стоящей у края дороги. На этом автомобиле я впервые приехала к этой ненормальной семье.

Оба брата сели со мной на заднее сидение, зажав меня посередине. Лицо дворецкого не выражало никаких эмоций. Он нажал на газ, и мы двинулись в сторону поместья. Со злостью я смотрела на его лицо через зеркало заднего вида. Если бы эти двое решили расчленить меня прямо в машине, даже тогда он не повел бы и бровью.

Машина плавно остановилась перед особняком. Все совсем как в тот день, когда я впервые здесь появилась. Только сейчас я уже знала, что это за место. Никогда не думала прежде, что за неделю моя жизнь так сильно изменится.

Эмметт вывел меня на улицу. Родерик и дворецкий шли за нами следом.

Я скосила глаза на среднего брата. Его всегда доброжелательное лицо сейчас не выражало никаких эмоций, а голубые глаза были холоднее обычного.

– Эмметт, – осторожно позвала я.

– Что? – его голос звучал безразлично.

– Что со мной будет? – сдавленно выдавила я.

– Ты слишком поздно начинаешь задавать такие вопросы, Алекса.

– Я не хочу умирать!

Мой резкий возглас эхом отразился от стен поместья. Эмметт остановился, нетерпеливо повернувшись ко мне. Я смотрела на него, чувствуя, как по щеке ползет слезинка. Он подошел ко мне вплотную, склонившись к самому уху. Впервые я не отшатнулась от него, продолжая стоять на месте, как вкопанная.

– Никто не сказал, что ты умрешь, – ласково прошептал он, – Играй по нашим правилам, и все будет хорошо.

– Я… я буду жить? – выдавила я с усилием.

– Конечно, – я подняла глаза, глядя ему в лицо. Он смотрел на меня холодно и насмешливо, – Но больше не рой сама себе могилу. Идем.

– Ка… Вивианн больше нет в живых, – начала я, когда он отвернулся и пошел вперед, – раз так, то зачем я вам теперь?

– Ты казалась мне более умной, Алекса. Я же сказал, что наша мать мертва уже давно, – он быстро шагал, и я семенила следом, подгоняемая шедшими сзади Родериком и дворецким, – эта женщина попала сюда также, как и ты.

– Зачем я вам? – повторила я свой вопрос.

– Если бы ты внимательнее меня слушала, уже знала бы ответ.

– Что? Эмметт, я не хочу играть в ребусы. Что вы со мной сделаете? – мой голос снова сорвался на крик.

– Меня начинают раздражать твои вопросы. Пожалуйста, закрой свой ротик и шагай молча.

– Но я…

– Или помимо глаз, мне начать собирать еще и языки? Начну с твоего, если ты не заткнешься прямо сейчас.

Я послушно притихла. Никогда еще прежде Эмметт не разговаривал со мной в таком тоне. Я прекрасно знала, что вся его обходительность была наигранной, но никак не могла ожидать, что он окажется настолько двуличным. Холодно сверкнув на меня голубыми глазами, Эмметт зашагал дальше. Внутри меня что-то угасло, и я поняла, что шансов на спасение стало еще меньше. Я бросила взгляд через плечо, выискивая глазами Родерика. Он шел прямо за мной, не проронив больше ни слова после нашей встречи у кустарников. Заметив, что я смотрю на него, он поднял на меня глаза. Я ожидала увидеть в них отрешенность или безразличие. Но его синие глаза смотрели на меня томно и печально, как обычно. Поймав мой взгляд, он едва заметно улыбнулся. Я отвернулась, продолжая молча шагать вперед. Мой разум отказывался поверить в происходящее.

«Неужели все закончится для меня вот так?»

Я подняла глаза и уставилась на спину шедшего впереди Эмметта. После того, как он одернул меня, мне не хотелось больше с ним заговаривать. Моя голова кружилась, и происходящее казалось просто страшным сном.

«Что бы ни произошло здесь, я спасусь»

Эмметт распахнул дверь и любезно пропустил меня вперед. Шагнув внутрь, я растерянно замерла.

– Знакомое место, да? – усмешка на лице среднего брата стала шире. Я молча осматривала склянки и пробирки, стоящие на столе. Память услужливо нарисовала мне бездыханное тело в углу, которое я обнаружила под тканью в этой комнате. По моей коже побежала дрожь.

– Зачем мы здесь? – спросила я. Мой испуганный дрожащий голос эхом отразился от стен помещения.

Эмметт смотрел на меня со скучающим видом. Дворецкий куда-то испарился, а Родерик замер у входа в комнату. Мой вопрос повис в воздухе. Где-то внутри меня начала закипать ярость.

«Я не позволю вам меня мучать»

Едва я открыла рот, чтобы заговорить снова, как в комнате появился Марцелл. Его безразличные зеленые глаза прошлись по моему лицу, после чего он молча направился к шкафчику, висящему на стене. Обычно одного его взгляда было достаточно, чтобы вся моя решимость испарилась, заставив покорно замолчать. Но не теперь.

– Я спросила, зачем мы здесь? – вновь повторила я. Теперь мой голос звучал звонко и уверенно.

– Алекса, ты ведь уже и так все знаешь, – скучающим тоном протянул Эмметт.

– О чем ты?

– Ты ведь читала дневник нашей сестрицы, разве нет?

Я почувствовала болезненный спазм где-то внизу живота.

– Ты говоришь об… Элеонор? – уточнила я с плохо скрываемым раздражением.

– Именно.

– Хватит морочить мне голову, – резко бросила я, не в силах больше сдерживаться, – я видела даты на фотографии и в дневнике. Элеонор жила больше ста пятидесяти лет назад!

– Верно, – губы Эмметта сложились в улыбку.

– Ты слышишь себя? Какую чушь сейчас говоришь! Или ты снова будешь рассказывать мне о бессмертии?

– Алекса, не будь такой приземленной, – голубые глаза сверкнули, – мы живое доказательство тому, что бессмертие возможно.

– Я не верю во всю эту чушь! И что вы собираетесь сделать? Принести меня в жертву? – я вцепилась руками в волосы. Моя голова кружилась от абсурдности ситуации.

– Довольно, – холодно бросил Марцелл, – пора заканчивать с этим.

– Заканчивать с чем? – пролепетала я, затравленно глядя по очереди на каждого в комнате.

– Ты хочешь дать ее то лекарство? – уточнил Эмметт, вновь проигнорировав мой вопрос.

– Нет, достаточно будет транквилизатора, – в руках у Марцелла возник шприц.

«Я не хочу, не хочу, не хочу!»

Не помня себя от ужаса, я бросилась к выходу. Дорогу мне тут же преградил Родерик. Его огромные глаза заглянули мне в лицо.