Тайны на кончиках пальцев

“Подсвечник. Медь. Орнамент: листья дуба. Тайна: убийство или несчастный случай? Женщина в синем платье. Мужчина кричит. Год: предположительно 1890-е”, прочла я вслух.

Через полчаса я уже спешила по утреннему городу. Мой шарф колыхался на ветру, ботинки громко стучали по мостовой. Наконец, впереди показалась вывеска “В духе истории”. Дверь, как всегда, скрипнула, приветствуя меня в мире, наполненный запахом старой древесины и пыли.

Я медленно осматривала полки, пытаясь уловить нечто особенное. Наконец, мой взгляд наткнулся на медный подсвечник.

Я осторожно прикоснулась к подсвечнику и глубоко вдохнула.

Снова та женщина, только теперь она стояла в полутемной комнате, подсвечник горел мягким, почти призрачным светом. Женщина что-то шептала, держа его обеими руками, как будто молилась. На стене за ее спиной мелькнула высокая мужская тень. Шаги звучали все громче, приближаясь к ней. Женщина резко обернулась, пламя свечи задрожало, а затем все погрузилось во тьму.

Мои пальцы все еще слегка дрожали, но что-то внутри настойчиво подталкивало коснуться подсвечника снова. Я осторожно положила руку на его холодный металл и закрыла глаза. Образы потекли, словно вода сквозь пальцы, но на этот раз картина была другой.

Женщина снова держала подсвечник, но теперь она стояла в другой комнате – более уютной, освещенной мягким светом свечи. На старом деревянном столе лежала детская игрушка – потертый плюшевый медвежонок с одним оторванным ухом. Женщина, плача, что-то шептала, оборачиваясь к углу комнаты, где на кровати сидел мальчик лет шести. Его большие глаза, полные страха, следили за дверью.

– Я не отдам тебя никому, – прошептала женщина, стискивая подсвечник в руках. Её взгляд был полон решимости, руки сжались так, что костяшки побелели. Дверь в комнату распахнулась с грохотом, от которого свеча задрожала, едва не погаснув. Мужской голос прорвался в тишину, наполненный яростью:

– Где ты его спрятала?!

Я резко отдернула руку. Мое дыхание сбилось. Теперь я знала: женщина боролась за своего ребёнка. Возможно, это было не просто бытовое насилие – за всем этим скрывалось что-то большее. И подсвечник был частью этой борьбы.

Я понимала, что для разгадки нужно узнать, кому принадлежал этот подсвечник. Возможно, продавец антикварного магазина знал больше.

– Этот подсвечник… вы сказали, он поступил к вам с аукциона?

– Да, примерно полгода назад, – кивнул Станислав, потирая подбородок. – Его выставили с прочими вещами из имения семьи Лихт. Дом стоял заброшенным много десятков лет, прежде чем его наконец продали.

– Лихт… Вы что-нибудь знаете об этой семье?

– Не слишком много, – пожал он плечами. – История у них, говорят, была трагическая. Старики в округе поговаривали о каком-то несчастье, но деталей никто не знает. На аукционе продавали все подряд – мебель, книги, предметы интерьера… А еще детские игрушки. Старые, потертые, знаете, такие, с душой.

– Игрушки? – спросила я заинтересовано. – Их кто-то купил?

– Да, они ушли довольно быстро. Коллекционер из соседнего города приобрёл. Имя у него интересное, вы не поверите – Густав Вайс. Что-то в его манере напоминало старого кладоискателя, если понимаете, о чём я.

– Густав Вайс… И вы знаете, где его найти?

– Иногда он заходит сюда, – наклонился он ближе. – Говорит, что любит возвращаться к "забытым историям". Может, вам повезёт встретить его. А ещё лучше, попробуйте поискать в соседнем городке Винтерфельд. Там у него вроде дом.

– Спасибо, это очень помогло.

– Если узнаете, в чём секрет этих вещей, расскажите. Старьё порой хранит такие тайны, что волосы дыбом.

Я была настолько вдохновлена новым ключем к разгадке, что не заметила, как уже сидела за рулём своей старенькой машины, пристально вглядываясь в карту. Дорога вела меня в Винтерфельд – небольшой, почти забытый городок с населением чуть больше тысячи человек. Дом Густава Вайса, по словам продавца антикварного магазина, находился где-то на окраине, среди холмов.

Когда я въехала в город, меня встретили тишина и обветшалые здания. Единственным местом, где можно было получить хоть какую-то информацию, оказался небольшой бар с вывеской “Теплый очаг”.

Я вошла внутрь, и едва скрип двери стих, как на меня уставились несколько местных. За стойкой стоял пожилой мужчина с густыми бровями.

– Добрый день. Извините за беспокойство, я ищу человека по имени Густав Вайс. Вы случайно не знаете, где он живёт?

Бармен нахмурился.

– Густав? Да, знаю. Он живёт в старом доме на Хайленд-роуд, за городом. Только вот вы его можете и не застать. Он человек странный, уходит, когда хочет, и возвращается, когда ему вздумается.

– Спасибо, это уже большая помощь.

Мужчина кивнул, затем, словно смягчаясь, добавил:

– Вы его там не пугайте. Густав – человек замкнутый, но добрый. Просто любит жить своим умом.

Я поблагодарила его и направилась обратно к машине.

Дом оказался именно таким, как я себе представляла: старым, покрытым мхом, с облупившейся краской на стенах. Перед домом на небольшой площадке лежали старинные вещи – сундук, несколько книг, даже детская деревянная лошадка.

Я постучала в дверь, но никто не ответил. Тогда я обошла дом и обнаружила открытый сарай. Там, среди пыльных коробок, сидел мужчина с седыми волосами, в потертом свитере, рассматривая куклу.

– Простите за вторжение, вы Густав Вайс?

Мужчина поднял голову, удивленный моим появлением.

– Да, это я. А вы кто?

– Меня зовут Алиса. Я расследую одну старую историю и слышала, что вы приобрели игрушки семьи Лихт.

Густав выпрямился и внимательно посмотрел на меня.

– Лихт… Да, я купил их. Интересные вещи, будто они хранят память о доме. Что именно вас интересует?

Я сделала шаг ближе, чувствуя, что нашла ключевого человека для своего расследования.

– Всё, что вы можете рассказать об этой семье. И, если можно, мне бы хотелось взглянуть на игрушки. Думаю, они могут рассказать больше, чем кажется.

Густав задумался, а затем кивнул.

– Ну что ж, пойдемте. Может, я действительно смогу вам помочь.

Густав провёл меня в небольшую комнату на втором этаже своего дома. Пространство было заставлено старыми вещами, каждая из которых, казалось, хранила свою тайну. В центре комнаты стоял длинный стол, на котором лежали детские игрушки: плюшевый медвежонок с потертой шерстью, деревянная лошадка на колёсиках, кубики с выцветшими буквами.

Я осторожно подошла ближе, чувствуя знакомое напряжение, которое всегда предшествовало моим видениям. Мой взгляд остановился на медвежонке.

– Это он, – тихо прошептала я.

– Этот медведь был самым популярным лотом, – пояснил он, глядя на меня с интересом. – Удивительно, что он сохранился так хорошо, несмотря на возраст.

Я протянула руку и прикоснулась к мягкому, но стертому меху. В тот момент комната исчезла, погрузив меня в новое видение.

Женщина из предыдущих видений сидела на краю кровати в полутемной комнате. Её руки дрожали, когда она обнимала мальчика, свернувшегося клубком под потертым одеялом. Его лицо было бледным, а дыхание – тяжелым и хриплым.

– Ты поправишься, мой мальчик, – шептала она, гладя его по голове. В ее голосе звучала мольба. – Я знаю, что есть способ…