Мой ледяной принц

– Прошу, оставьте меня, – устало попросил я, не оборачиваясь к нему.

– Конечно, сэр.

Полисмен ушел, но в кабинет тут же зашла миссис Нейтман.

– Мистер Харальдсон, прошу прощения: это я вызвала полицию, – извиняющимся тоном сказала она.

– Ничего, миссис Нейтман, вы все сделали правильно, – сказал я ей. – Я бы не смог отпустить ее сам.

– Может, принести вам кофе? Чаю? Воды?

– Нет, благодарю. Просто идите домой. У вас неделя оплачиваемого отпуска.

– Но, мистер Харальдсон…

– Я настаиваю. Вы свободны.

Секретарша молча закрыла за собой дверь.

Окинул взглядом свой кабинет, я посмотрел на каждый осколок на полу и подумал, что эти осколки были осколками моей жизни: Миша ушла, и в этом была моя вина. Мне некого было обвинять, кроме себя. Я сел в кресло, оставшееся одиноко стоять посреди кабинета, и, уронив голову на руки, уставился на кусочек металла, лежавший на полу, – это было бывшее солнце, висевшее на шее моей любимой.

«Я должен вернуть ее. Я буду бороться за тебя, моя Миша» – решительно подумал я.

Все, что случилось, потрясло меня и на некоторое время выбило из колеи. Но сейчас я пришел в себя и вновь обрел свое хладнокровие.  Я не мог отпустить Мишу.

***

– Мы никому об этом не скажем! – сказала Маришка, собирая в чемодан вещи. – Родители не должны знать об этом!

– Тебе так стыдно за меня? – усмехнулась я.

Все мое существо было охвачено нервным возбуждением: до меня только сейчас дошло, что Фредрик ни за что не отпустил бы меня, если бы не приехали полисмены.

Я бросила Фредрика, но мне не верилось, что это произошло. Так быстро и так болезненно. Когда он переехал в Лондон, я так мечтала быть с ним – это было вечностью! А потом я призналась ему в своей искренней и чистой любви, и мы стали парой. Я почувствовала счастье и переехала к нему – все это пролетело как две секунды, а потом – разрыв. Навсегда. И мне не было жаль его, ни капли. Мне было жаль только себя за то, что я обманулась, за то, что из-за этого негодяя буду страдать всю вечность, ведь любить его не перестану никогда. Это проклятье моего рода. Моего вида. У людей все намного проще: они легко забывают, излечиваются и любят снова и снова. А я на всю жизнь осталась в болоте, из которого никогда не спасусь, и которое будет засасывать меня все глубже и глубже. Я не поверила ни единому слову Фредрика, ни единой его клятве. Гнев отступил и сменился раздражением. Меня раздражало все: шум, люди, и даже Маришка с ее дурацкими фразами.

«Никто не должен знать! Как будто это так стыдно! Будто я совершила преступление!» – разозлилась я на сестру.

– Нет, конечно, нет! Просто мне больно видеть тебя такой! И как могло случиться, что ты влюбилась именно в него! – воскликнула сестра, схватив меня за руки.

– Ты говоришь так, словно это я обесчестила Марию и отказалась на ней жениться! – вырвалось из моей груди. – Будто я сделала это нарочно! Ради развлечения!

– Ты неправильно поняла мои слова!

– Это вы во всем виноваты! Если бы вы не молчали, а сразу предупредили меня насчет этого подонка, я чувствовала бы к нему отвращение и никогда бы… Никогда бы не стала такой дурой! А теперь я чувствую себя оплеванной! Словно на меня вылили тонну дерьма! А если бы я уже спала с ним? Ты представляешь, что бы со мной было? Я умерла бы от унижения! – Я вновь разрыдалась: жалость к себе, ненависть к Фредрику и обида на семью полностью расстроили мои нервы.

– Ты же рассталась с ним? Ты поступила правильно: он негодяй и недостоин тебя! – Маришка обняла меня.

– Вы все виноваты! А ты еще и стыдишься меня!

– Но мы даже представить не могли, что это произойдет! Тебе всего девятнадцать лет! А он… Он бесчувственный, но, даже если он влюбился бы в тебя, то ты точно бы не могла…

– Но я влюбилась в него! А он в меня – нет! За что мне это унижение! Я только начала жить и поступила в первый университет в моей жизни! И что? Теперь я на всю жизнь влюблена в этого мерзавца, соблазнившего мою сестру и обманывающего меня все это время! Как гадко и мерзко… Противно чувствовать все это! Ты даже… – Вдруг зазвонил мой смартфон, и я прервала свои рыдания. – Это он, – тихо сказала я. Во мне вновь закипела жгучая ненависть.

– Не отвечай ему! – посоветовала Маришка.

Но я схватила смартфон и прижала его к уху: я молчала, но изнутри меня била дрожь нервного напряжения и отвращения.

– Только не бросай трубку! – послышался голос Фредрика.

– Что тебе нужно? – ледяным тоном спросила я.

– Умоляю, не улетай. Сейчас я приеду к тебе и расскажу, что, на самом деле, было между мной и твоей сестрой.

– А знаешь, мне уже все равно! Плевать мне на тебя и на нее! Не звони мне больше! Никогда! – Я так сильно сжала смартфон, что он скрипнул.

– Согласен, я должен был рассказать тебе, да, должен! Но я боялся, что ты не поймешь…

– Глухой? Я же сказала: мне все равно! – крикнула я.

– Я люблю тебя!

– Жалкий врун! Ненавижу тебя! – в бешенстве вскрикнула я, бросила смартфон в стену, и он разбился на куски.

– Все, Миша, успокойся! – Маришка схватила меня за руки и помешала мне бросить в стену что-то еще.

– Увези меня! Сейчас же! Я не могу больше терпеть это! – Это был крик отчаяния, вырвавшийся прямо из моего растоптанного Фредриком сердца.

Сестра обняла меня, и я впилась пальцами в ее платье.

– Хорошо… Улетим прямо сейчас! Я увезу тебя в Варшаву…

– Нет, нет! Он будет искать меня там! И я не хочу… Родители будут ругать меня!

– Тогда полетим ко мне. Подожди, я сейчас позвоню пилоту, чтобы он подготовил самолет! – Маришка усадила меня на кровать, схватила свой телефон и приказала пилоту завести двигатель.

Не дождавшись швейцара, мы вышли из номера Маришки. Сестра сама несла свой чемодан, громко цокая каблуками по мраморному полу, а я, как тень, шла за ней. Маришка отдала на ресепшн ключ, мы вышли из отеля и сели в машину, которая ждала нас прямо у входа. Затем я перестала следить за происходящим.

Я уже не чувствовала ни боли, ни злости, ни раздражения. Ничего. Словно все эти чувства я убила вместе со своим смартфоном. В голове крутилась лишь одна мысль: почему я не умерла вместе с Мэри? Тогда я была бы счастлива: я не призналась бы Фредрику в любви и была бы свободна.

Фредрик обманул меня, и я не желала больше его знать. Я улетела из Лондона и перечеркнула все прошлое. Все было кончено. Но я не боялась, что Фредрик будет преследовать меня: отец и братья защитят меня от него.

Прилетев в Прагу, мы поехали в замок Морганов. Там Маришка привела меня в гостевую комнату, я залезла на кровать и, не снимая обуви, укрылась с головой одеялом и лежала так, пока не наступила ночь. Все мысли покинули меня. Я мечтала только об одном: уснуть. И больше не проснуться.

***

Я стоял перед дверью квартиры Марии. Прилетел первым же возможным рейсом. Мария Мрочек выбрала местом своего обитания огромную Оттаву, столицу холодной Канады, в которую мне пришлось лететь двадцать восемь часов, но я был готов на все, чтобы вернуть Мишу и чтобы она не считала меня негодяем, опозорившим ее сестру и собиравшимся соблазнить ее саму. Я прилетел, чтобы заставить Марию рассказать Мише правду. В этот раз мне было наплевать на репутацию Марии: она обязана была все рассказать Мише.

Звонок в дверь, и через секунду Мария уже стояла передо мной с ошарашенным лицом и удивленно-приоткрытым ртом.