Разговор с автором

– Мы стараемся сделать все возможное, чтоб их исправить как можно скорее…

– Это что мне, – перебила она, – сколько теперь еще ждать?

– Могу предложить Вам следующее решение. Вы можете оформить заявку здесь, раз уж пришли. И она попадет в приоритетную очередь.

– Это через сколько я получу машину?

– Ориентировочно через месяц, – скривив зубы, ответил я.

– Ох, – глубоко вздохнула Марина. – Ну давайте так. А ту заявку мне отменят?

– Да. Давайте, я запишу номер и свяжусь с техническим отделом, чтоб ее отменили, – сказал я, а сам уже знал, что ее даже не нужно отменять. Заявка, скорее всего, просто не прошла.

Потом мы начали по новой заполнять формы и тут обнаружился еще один не очень приятный сюрприз.

– Марина, еще раз прошу прощения, – начал я уже виноватым голосом. – У Вас был одобрен кредит по специальной программе…

– Да, – перебила она.

– Дело в том, что срок действия программы закончился и теперь нельзя получить льготу.

– Как это закончился? Когда закончился?

– Неделю назад.

– Так я подала заявку две с лишним недели назад. Вы что, издеваетесь?! – повысила она голос.

– Сейчас я посмотрю, что можно сделать…

Я нервно листал доступные льготные программы кредитования. Даже чувствовал, как немного вспотел. И, хвала небесам, нашел аналогичную программу, только со скидкой на десять процентов меньше прежней. Уговорил раздраженную клиентку на нее, предложил закрыть эту разницу в десять процентов скидкой на страховку. Сопровождал все это максимально неконфликтным видом. Она согласилась и, вроде как, даже успокоилась. Да мне за такое должны премию дать! Справился ли бы с ней какой-нибудь Никита? Уж очень сомневаюсь. Ушла бы без машины, еще и отзывы плохие о нас наоставляла бы сгоряча обязательно. А так вроде пронесло. Молодец я! Еще и сам заработал, так как заявку ее под своим аккаунтом оформлял, а значит, мне с нее придет комиссия и в план внесут. Ну, разве не гений? И что я тут забыл, раз такой умный?

Вечерело. Когда мы подписывали последние документы было уже без пятнадцати семь. Мысленно я уже спешил к Алисе в кафе. Самое главное – не опаздывать. Быстро отсканировав и загрузив последние файлы, я буквально выпроводил клиентку из салона, сопровождая ее извинениями за произошедшее недоразумение. Как только она вышла, я мигом бросился до вешалки, схватил пальто и быстрым и уверенным шагом направился к дверям.

– Ты куда собрался? – тихо, но резко крикнула из-за своего стола Света.

– Я сегодня все, – не оборачиваясь ответил я и продолжил идти.

Дойдя таким же быстрым и уверенным шагом до остановки, я встал и отдышался немного. Интересно, она выиграла? А что, если выиграла? Конечно! Она же такой талант, так красиво пишет. Нет, просто не может быть, чтоб такую красоту не заметили. И глубину… Я был безоговорочно уверен в ее победе. Внутри все спешило и торопилось. Было такое очень радостное волнение. Солнце, выглянувшее из-за облаков, пришлось очень кстати. Я почувствовал, будто сама природа, весь мир вокруг был рад. И я был рад. Казалось, что я тоже принял в этом участие. В ее росте и во всем написанном. Что я был частью чего-то большого и хорошего. Частью этого прекрасного рассказа. Рассказ! Черт!

Нужный автобус показался на горизонте, а я только сейчас вспомнил, что забыл распечатку на работе. Нужно вернуться. Точно вернуться, взять с собой. Не знаю, зачем, но этот ее рассказ был мне нужен. Сегодня. Сейчас. Я должен взять его с собой на встречу. Сердце опять заколотилось, и я быстро пошел обратно. Так быстро, что еще чуть-чуть и это был бы уже не шаг, а бег. Солнце продолжало радостно сиять в небе. Оно меня ослепляло так, что по пути я чуть не сшиб идущую навстречу девочку. И вспотел.

Весь мокрый, вытирая пот со лба рукавом я влетел в салон. Света, увидев меня, удивилась.

– Забыл что-то?

– Ага! – Я открыл ящик, вытащил из него Алисин рассказ и тоже полу-бегом пошел к выходу. – Теперь точно пока!

– Ну, пока… – только и успела ответить Света.

Во второй раз добравшись до остановки, я окончательно вспотел. И, не смотря на довольно прохладный ветер, все же решил снять ветровку. Простыну, конечно. А что делать? Являться на такую встречу в такой день потным, как свинья? Ну уж нет! Я перекинул ветровку через руку, в которой держал рассказ, а свободной достал из кармана брюк телефон. Опаздываю. Волнение нарастало, но оставалось таким же радостным. Эх, сейчас как влечу в кафе, как обниму ее. Я пару раз резко вдохнул. Все же успел провонять потом… На остановке тихонько скапливались люди. Теперь еще и в забитом автобусе трястись придется. Вот черт! Я положил ветровку на скамейку остановки, подвинув немного какую-то бабку, сидящую на этой же скамейке. И, расставив немного пошире руки, встал рядом, чтоб ветер освежил и высушил подмышки.

Когда приехал мой транспорт, я уже почти замерз. Но в нем все равно ехал без ветровки. Я один из первых запрыгнул в автобус. Ехать не близко. Но свободных мест все равно не было, зато я нашел себе «безопасный» уголок возле окна и с успехом затолкался в него. Стоя там, подпираемый локтями и сумками каких-то непонятных людей, я сжимал в потных ладошках Алисин рассказ и смотрел на улицу. Там в пробках в машинах и автобусах стояли такие же люди с такими же планами. Они спешили куда-то. Может, домой к своим семьям и любимым, может, на праздник или мероприятие какое. У них тоже есть своя жизнь. Но моя в эти минуты казалась ярче всех. Я ехал с высоко поднятой головой, потрясывался на кочках и регулярно проверял время на телефоне. Мне думалось или хотелось думать, что все: весь автобус и все те люди за окном – смотрят на меня, видят, как я нервничаю и бессмысленно тороплюсь. Бессмысленно, потому что автобус все равно быстрее ехать не будет. Но это торжество от того, что я тоже куда-то спешу, что меня там кто-то ждет… Это торжество воодушевляло. Я пытался заставить себя успокоиться и перестать потеть. Но безжалостная жара в набитом битком автобусе не оставляла шансов.

От остановки шел уже пешком, стараясь не торопиться. Я специально замедлял шаг. Солнце продолжал светить, а я не хотел еще сильнее вспотеть. Все равно уже опаздываю. Дошел до перекрестка, свернул за угол и увидел, наконец, так уже полюбившиеся мне витрины кафе.

Внутри взглядом отыскал Алису. Она сидела в самом-самом углу, у стены. А все остальные столики была заняты какими-то людьми. Откуда их тут столько сегодня? Алиса сидела грустная, лицом к входной двери. На столике у нее стоял этот ее яркий ноутбук и больше ничего. Как я зашел, она увидела. Увидели, кажется, все. Я же буквально влетел в эту кофейню, слишком сильно распахнув дверь, от избытка эмоций. Несколько посетителей даже обернулись. А Алиса никак не отреагировала. На ней совершенно не было лица. Я подумал, идя к ней, что она просто сильно волнуется. Но, когда повесил свою ветровку на вешалку и сел рядом со своим радостным «Привет», она повернула ко мне ноутбук и тыкнула пальцем в экран.

– Я не прошла, – сердито, грустно и тихо сказала она.

– К-к-как это? – заикаясь, переспросил я. Мои глаза сделались вдруг большими, а брови поползли куда-то вверх, за пределы головы. – Как не прошла? Не может быть!

Я рассеянным взглядом уставился в ноутбук. Там на голубом фоне вверху был нарисован логотип с подписью: «Драмафон». Чуть ниже было написано следующее:

Моя заявка.

Алиса Киринева, 18 лет.

Рассказ, художественная драма, романтизм.

«Мама, я тут»

Заявка отклонена (комментарии).

Последнее было выделено красным цветом и жирным курсивом.

Стало тихо. Она сидела и молчала, а лица на ней не было совсем.

– Да не переживай ты так! – начал я. – Они там все с ума посходили. Ты очень хорошо пишешь. Правда! Красиво и романтично. Глубоко. Вот мне понравился твой рассказ, – я кивнул в сторону принесенной мною стопки бумаги. – Подай на другой конкурс, может этот просто тебе не подходит…

– Не в этом дело, – задумчиво глядя в сторону, ответила она. – Ты комментарии прочитай.

Я кликнул курсором по красной жирной надписи «Комментарии», и всплыло новое, такое же голубое окно.

– Я не прошла по художественной специфике, – начала Алиса, как только я попытался вглядеться в написанное, – то есть по теме произведения, раскрытии в ней героев, сюжетной линии и т.д. Это не технические параметры. Подать на другой конкурс тут не поможет. Они все в этом смысле одинаковые… Я так… так разочарована!

Я мог лишь сидеть и понимающе хлопать глазами. До меня все еще не доходило, как она могла не победить и, что такое эта специфика. Наверно, мне и не нужно этого понимать сейчас.

– Я не учусь, не работаю, – продолжила Алиса после небольшой паузы. – Хочу поступить на литературный. Туда нужно портфолио. И, знаешь, я когда начинала, стала искать, что и как писать, проходить всякие курсы. Собственно, поэтому и попала к Настасье Евгеньевне. Еще кучу всяких блогеров-писателей начала смотреть. И поняла, что многие пишут на заказ. Много где писали, в том числе и на площадках самиздата, что писатель как профессия предполагает… как бы так сказать… шаблоны и изучение запросов публики. Например, можно заметить, что большинство детективов пишутся похожими схемами. Они популярны. Если посмотреть, сейчас на рынке два основных направления книг: детективы и фантастика.

– Так… – поддакивал я.

– Я сутками торчала на сайтах агентств, издательств и конкурсных представительств, пыталась понять, что им нужно, чтоб меня печатали, чтоб я проходила. И мне так становилось от всего этого тошно. А потом появилась Настасья Евгеньевна. У нее я совсем недавно, но за это время она показала, что не обязательно соответствовать каким-то запросам, чтоб писать и, чтоб тебя читали. Что нужно пытаться найти именно свою нишу. Тогда писательство не будет работой. И я пыталась найти. Пыталась этот рассказ написать от самого сердца. А они…

Алиса молча встала. Глаза у нее были уже на мокром месте.

– Я сейчас, – сказала она и направилась к туалетам.

Как же так? Я был просто уверен, что все будет хорошо. И переполнивший меня оптимизм за то время, что я добирался до сюда, не исчез. Ее нужно как-то успокоить. Развеселить. Но как?