Из ада в рай – Божий промысел. Книга 2

Поездка на целину определила мою дальнейшую судьбу, а знакомство с Таисией Андреевной и Александр Матвеевичем как образцами русской щедрости закрепилось во мне и моей доченьке до конца наших дней. В Одессу я приехала одухотворённой, с большими надеждами на будущее. Я с нетерпением ждала письма от Толи. Долгое время никакой весточки. И вдруг мне приносят из деканата письмо. Я была просто на десятом небе и придумывала повод, как нам встретиться. Моё нетерпение можно понять только как в пословице: «У бабы волос длинный, да ум короток». Вот и замудрила с дури. На то время я посещала кружок на кафедре инфекционных болезней. Профессор Коровицкий после успешного моего доклада по РЭГ, возможно по причине своего плохого зрения, видел во мне будущего аспиранта и возлагал большие надежды. Он даже пригласил меня домой, познакомил со своей женой и подарил книгу о токсоплазмозе и свой портрет. Вот и решила я поехать в Москву, посидеть в Ленинке и создать картотеку для будущей диссертации. А главное – увидеть Толю.

У нас были каникулы, а у него – сессия, и я вот те на, явилась не запылилась. Встретились мы вечерком, прогулялись. Он мне рассказал, какие у них строгие требования, конечно, расспросил и о моих планах. Я старалась умничать изо всех сил. Но чувствую – я незваный гость хуже татарина. Близок локоток, да не укусишь. Расстались мы дружелюбно. Он больше не пришёл. А я как проклятая четыре дня сидела в Ленинской Библиотеке, выписывала всё, что есть по РЭГ в мировой  литературе. выбрала более 400 источников и поняла: чтобы открыть что-то новое в исследовании кровообращения какого-то органа, используя РЭГ, нужно вначале открыть какой-то новый орган в человеческом организме.

И всё же главное, кому посвящён этот рассказ, – это Тараскевичи. Они, может почувствовав моё удручённое настроение, объявили меня племянницей. В их коммунальной квартире умерла бабушка и освободилась небольшая комната. Таисия Андреевна пригласила меня после окончания института приехать к ним жить и обещала прописать меня в Москве в этой комнате. Она нагрузила меня всякими продуктами, я ещё в Одессе неделю ела… А Александр Матвеевич пошёл провожать на Киевский вокзал. Вдруг неожиданно он попросил у меня билет. Конечно, я собиралась ехать в общем вагоне. Он сказал мне:

– Присядь здесь, я скоро вернусь.

Жду – нет и нет. Возвращается с билетом в плацкартный вагон. Александр Матвеевич завёл меня в вагон, пошёл к проводнику и купил мне постель, принёс и только тогда спокойно попрощался.

Я вас спрашиваю, можно ли это когда-нибудь забыть? Связь с ними сохранилась до самого финала их жизни. Александр Матвеевич никогда не забывал поздравить меня и Ирину с праздниками. А в 1982г. мы с Ириной ездили к ним на золотую свадьбу. Ирина познала всю глубину щедрости и доброты Таисии Андреевны. Это не прошло так мимолётом, а оставило глубокий след в её чутком сердце. И я этим горжусь.

Хирург от Бога

После поездки на целину у меня остались какие-то деньжата, и я купила себе магнитофон «Адидас». Кто помнит, это довольно-таки тяжеловатый чемодан. Однако, незаменимая вещь для романтического путешествия по жизни. Из всех предложений я выбрала при распределении именно Казахстан, немало удивив многих.

На выпускной мы не пошли. Володя пригласил меня в гости. Последний раз перед долгой разлукой я была в компании Риты и Володи. Володя записывал для меня кассету. В его репертуаре цыганские и русские романсы, албанские и кубинские песни, тюремные и юморные. И пел он с такой выразительностью, с таким аристократизмом, я просто замирала. Он записал мне двухчасовую кассету. Я до сих пор удивляюсь, как всё это помещалось в его голове.

У него была великолепная коллекция итальянской, немецкой, американской музыки, русские мелодии в исполнении японских музыкантов, сёстры Берри и т.д. Всё это он переписал мне. С таким подарком, который часто скрашивал мои непростые будни, я отправилась за романтикой на целину. Не имея ни радио, ни телевизора, мы с подружкой-коллегой Евгенией Ивановной в Московском зерносовхозе Кустанайской области каждую ночь включали магнитофон.

Может у кого-то мелькнёт мысль, что я начинаю описывать любовную историю? Это далеко не то. Но эти воспоминания всегда согревали в трудные моменты. Как пел Володя «Что наша нежность и наша дружба сильнее страсти, больше, чем любовь.» Это действительно очень точно сказано о нас. Я понимала – дай слабинку, и потеряю такие дружеские отношения. Но слушая слова песен, исполняемых с таким теплом и глубоким чувством, я хотя бы виртуально могла себе представить, что эти слова адресованы и мне. К примеру:

Прощай, любимая, больше не встретимся

Судьба печальная нам суждена

И пусть останется глубокой тайною

Что и у нас с тобой любовь была

Встретились мы на 4-м курсе Одесского мединститута. Красив как Бог, но с бесинками в черных бархатных глазах. Осмотревшись, он выбрал себе в сотоварищи меня и Пашкевича, самого что ни на есть забулдыгу. Учебный год в те времена начинался с колхоза. Этот год всем запомнился особенно. Каждый вечер на завалинке Володя пел под гитару. У него красивого тембра баритон. Интонационная выразительность, темперамент и интеллигентность исполнения песен любого содержания меня завораживали. Даже песни такого содержания:

Схватил 4 я креста по Вассерману

И провалился мой красивый римский нос

Сижу гляжу в окно, теперь мне всё равно

Теперь уж больше не полюбишь никого

звучали скорее аристократично, чем похабно. После колхоза и до окончания института Володя всегда был рядом со мной.

Как-то я попросила его выступить на студенческом вечере. Он пришёл со своей женой Ритой. Она была шикарно одета, слегка полновата, высокая, красивая брюнетка с правильными чертами лица. Во время исполнения албанской песни Володя вдруг показал мне язык. Многие это заметили, и красавицы обращались ко мне: «Познакомь с Вовкой». Но я должна сказать, что он был стоек перед соблазнами.

Вскоре он пригласил меня домой. Они жили на Черноморке. Мне нужно было добираться двумя трамваями через весь город. В этот день были выборы. Я ошиблась квартирой. Позвонила – чуть приоткрыв дверь, мне сердито кто-то брякнул: «Мы уже проголосовали». «Так,– думаю,– пойду проверять дальше». Наконец, нашла нужную квартиру. Володя с Ритой основательно приготовились к приёму гостьи. Каждый предлагал свои блюда, а что-то делали совместно. К столу было подано великолепное домашнее вино. Мне приятно было наблюдать их взаимоотношения. Казалось, их счастье безоблачно. С тех пор меня постоянно приглашали в гости на семейные и официальные праздники. Володя познакомил меня со своим старшим братом Александром Васильевичем, который приехал из Алматы. Постепенно я узнала всю историю Володи. Его отец был профессором, в почтенном возрасте он влюбился в цыганку. Вот откуда виртуозное владение гитарой и необыкновенная музыкальность. Но воспитывался у мачехи и, естественно, недополучил родительского тепла.

Ко многим Володя относился с иронией, но у нас были совершенно необычные чистые, дружеские отношения. Он всегда был чуток к моим проблемам. Вспомню хотя бы несколько, ведь это уникальная ситуация.

У нас на 4 курсе был предмет «Организация Здравоохранения». Я не могу сказать, что я испытывала интерес к административной деятельности. Но и экзаменатор, преподаватель, переведённый с военной кафедры, очевидно, не очень ориентировался в медицине. Спрашивает меня:

– Что такое: маленький не болеет, вырастит заболеет?

– Вопрос сформулирован в армянское радио,–  выпалила я, не подумав, что передо мной какой-никакой экзаменатор. Он поставил мне 3.  А тогда были правила такие: если все 5, но хоть одна 3, стипендии нет.

Всё время моего бедствия Володя носил мне завтраки. Если я отказывалась, он говорил: «Ешь, ханыга». Ничего не оставалось, как подчиниться. У меня не было денег поехать домой на каникулы. Я сижу одна в общежитии, вдруг стук в дверь. Входит Володя в спортивном трико и рабочей куртке с тортом и бутербродами.

– Трусил половики, заглянул в холодильник – смотрю у нас один торт лишний. Подумал, а как там моя маленькая коллега – поди лапу сосёт».

Представьте, как я обрадовалась.

Конечно, у него была уверенность, что я останусь на кафедре инфекционных болезней. После удачного доклада по РЭГ профессор Коровицкий предложил мне остаться на кафедре. Я ходила на кружок, присматривалась, что это такое делать науку. И вдруг в последний момент меня осенило: «Поеду-ка я куда-нибудь подальше, потому что вряд ли смогу что-либо полезного предложить другим, не попробовав, что же я сама смыслю в этой очень ответственной профессии». На распределении неожиданно для всех заявила: «Хочу поехать на целину».

На курсе из 250 человек только 3-х оставляли при институте. Но я думаю, что поступила правильно. Хотя бы потому, что, поработав несколько лет рентгенологом, я нашла какие-то очень нужные в практике моменты, и мои предложения по сей день применяются в клиниках. В первом письме Володе я написала: «Думала, буду инфекционистом, а приходится работать всяким и разным врачом». И он мне выслал 15 книг по разным специальностям.

Перед отъездом я подарила ему топографический атлас центральной и периферической нервной системы. Мы вместе выбирали ему специальность, одну из самых сложных – нейрохирург.

– У тебя такие руки виртуозного музыканта, тебе под силу очень сложная профессия нейрохирурга.

И он выбрал именно эту профессию и стал талантливым, известным нейрохирургом. А я пошла своим путём.

Какое-то время он мне не писал. С праздниками меня поздравляла Рита. Она сообщила мне, что у неё родился сын, Дима. В 1967г в отпуск я поехала в Одессу и, естественно, стремилась навестить друзей. Володя в этом списке, безусловно, стоял первым. Адрес был другой. Рита открыла мне дверь. Мы всю ночь откровенно с ней просудачили.

– Я поначалу тебя ревновала, но Вовка сказал: «Ты не знаешь Анку. Будь спокойна, она подло не поступит».

– Ты уехала, и я поняла, что ты была хранителем нашей семьи. Володя ушёл к другой женщине.

Я, конечно, догадывалась, что физиологически Рита как-то не устраивает Володю. Она выглядела может быть недостаточно изящной, и я ещё на 5-м курсе ей подарила какую-то книгу как похудеть. Но теперь она выглядела похудевшей с маленьким Димочкой, очень женственно. Мне не понравилось только, как она с озлоблением говорила, что Володя не все выплачивает алименты, и она ходила на его работу узнавать, сколько он получает. Я понимаю, что поступала так Рита от отчаяния. Очень много хорошего она делала для Володи. И всё же, это было унизительно для профессорской дочери. Я смотрела на копию отца только с голубыми глазками и, что греха таить, думала: «Мне бы такую копию, я бы больше ничего не хотела».

Эту фотографию мне прислала Рита с надписью «Дорогой тёте Анечке от Димули. Одесса 1969-1970г. Новогодний утренник. Диме 3 года 10 месяцев»

И вот, Бог послал мне встречу с Володей в Алма-Ате в 1973г. Сижу в рентген кабинете ЦГКБ, описываю истории. Мне говорят: «Вас спрашивает какой-то молодой человек». Выхожу – глазам своим не верю. Передо мной Володя. Оказывается, он приехал на конференцию нейрохирургов.

– Как ты меня нашёл? – ничего разумнее я сходу не придумала.

– Зашёл в рентген кабинет 2-ой городской больницы, спросил, как мне найти мою маленькую коллегу Степанову Анну Дмитриевну, они и направили мои стопы.

Это было накануне моего дня рождения. Я люблю вкусно и красиво накрыть стол и приятно посидеть с хорошими друзьями. Пригласила своих бывших соседей и коллегу рентгенолога из института хирургии. Немного припоздав, пришёл и Володя с огромным букетом цветов. Все, конечно, открыв рот, долго не могли его закрыть. Моя бывшая соседка годами не могла забыть, всё спрашивала что да как. Посидели действительно на славу, потанцевали и на своих ногах разошлись по домам. Мои бывшие соседи с пониманием дела захватили с собой и мою маму, оставив нас одних. Мы решили прогуляться в ботанический сад. Ночью, да, впрочем, и днём, наш ботанический – волшебное место. Всё вокруг полно таинства. Побродив по тенистым аллеям, мы нашли скамейку, присели, и начался вечер воспоминаний.

– Я до сих пор не пойму, как твоё письмо нашло меня на целине. Ведь адрес был как у Чехова: «Кустанайская область, студенческий отряд, моей коллеге Степановой Анке».

– Вот, видишь, дошло. Уж очень мне было тошно без тебя.

– А помнишь, как на лекциях ты рассказывал мне про Талгарское ущелье, в котором море малины. Удивительно сложилась моя судьба. Всё, что я видела перед глазами от твоих рассказов в Одессе, теперь здесь, рядом. Много раз побывала и в Талгарском, и в Комиссаровском ущельях, и малины действительно море.

– Мне часто снятся горы, но море – тоже сильная стихия. Я теперь на самом побережье строю дачу.

Воспоминания, воспоминания… им, кажется, не было бы конца: как он подсовывал мне карикатуры на профессоров в форме джаз оркестра, я не могла удержаться от смеха, и нас нарисовали в газете, естественно, наши подготовки к экзаменам и т.д. Возвращались мы далеко за полночь. Впервые я была в объятьях моего старого доброго друга. У меня не было причины держать себя в рамках, и всё же я хорошо понимала, что это мой друг, но не мой мужчина. Неделю мы были вместе. Володя где-то достал гитару, пел часами Высоцкого, как будто он провёл всё это время в местах не столь отдалённых. Но я попросила его петь своим голосом те песни, которые всегда звучали в моей голове.

Как хочется обнять