Чужие боги

– Где ты нахватался таких слов? – вдруг рассмеялась Анахит.

– Одна корова на ухо шепнула.

– Значит, она тебе представилась, – звонко смеялась женщина, – может, ты знаком и с другими Богами?

– Только с самым дохлым, как его там… Анубис, кажется.

Жена номарха ахнула, испуганно закрыла лицо рукой.

– Не шути так! Рано тебе ещё встречаться с Анубисом.

– Зря вы его так боитесь, весёлый парень, – пожал плечами Ахеменид, – только с головой проблемы.

Нахмурившаяся Анахит таких шуток не понимала.

– На сегодня урок окончен, – серьёзно сказала она.

– А завтра будет новый?

– Не знаю… если муж велит.

– Муж, – презрительно фыркнул царский племянник.

Женщина быстро встала на ноги и вышла из комнаты. Арсам не успел даже придумать, как её удержать. За стенами его нового неуютного жилища настала ночь. Анахит унесла с собой лампу, и Ахеменид снова оказался в полной темноте.

Он даже не удивился, увидев образовавшийся в дальнем углу тёмный ушастый силуэт, спросил буднично:

– Что, и тебе не спится?

– Я совсем не сплю, а ты, хенуу, меня забавляешь, – отозвалась шакалья голова.

– Представляю, до чего ты скучаешь среди перепуганных египтян.

– Скучаю, – вздохнула темнота.

– Бедняга.

– Нет, ну это уже наглость! – рассердился Анубис. – Дожился, смертный меня жалеет.

– Скажи спасибо, я не напоминаю, что тебя вообще не существует.

Ошарашенный египетский Бог разинул шакалью пасть, бешено выпучил глаза и… исчез.

Помня о предстоящем трудовом дне, Арсам не стал тратить время и улегся спать на свое жёсткое ложе. В эту ночь любопытные звероподобные египетские существа его не посещали. Он вовсе не видел снов – ни волшебных, ни будничных.

Разбудил Ахеменида громкий резкий звук от удара бичом по каменному полу. Арсам сразу проснулся. С дверного проёма циновка была убрана, свет заполнял комнату, освещал внушительную фигуру надсмотрщика. Он был грузный, одетый только в традиционную набедренную повязку, голову его украшал чёрный парик, покороче и пожиже чем у Херихора.

«Похоже, египтяне лысеют сразу, как только добиваются какой-нибудь должности», – подумал перс.

– Быстрей! Быстрей! – кричал надсмотрщик.

Потомок царей двигался нарочито медленно: одёрнул, оправил штаны, расчесал пятерней волосы.

– Быстрей! Быстрей! – бесился египтянин.

Для большого устрашения он размахнулся, чтоб опять щёлкнуть своим бичом, но гнев сыграл с ним злую шутку, и кончик бича стегнул его по босой ноге. Надсмотрщик взвыл, закружился на месте, схватился за ногу и стал орать такие выражения, смысл которых перс понял, не зная ни слова. Ему даже пришлось подождать своего стража, пока тот закончит странный танец.

На этот раз во дворе собралось гораздо больше рабочих. Был среди них и вчерашний пастух. Арсам обрадовался ему как родному. Зато ещё троих надсмотрщиков вовсе не заметил.

– Ну что, поймал свою корову? – поприветствовав, спросил перс у своего нового приятеля.

– Хвала Богам, она не успела далеко убежать.

– А почему ты не живешь здесь у Херихора, если ты его раб?

– Поздним вечером я возвращаюсь в свою хижину. Ведь я только отрабатываю долг. Рабы, захваченные в бою, совсем другое дело.

– В бою, – усмехнулся перс, – из Херихора воин, как из медузы плащ.

– Это точно, – рассмеялся темнокожий, – наш номарх храбрый, как шакал, и сильный, как тушканчик.

– Ни разу не видел такого пузатого шакала.

– Видно его кухарка вкусно готовит.

– Ему вообще повезло, – вздохнул Арсам.

Приятель глянул на него внимательней, сощурил чёрные глаза, покачал головой.

– Э-э, брат…

Перс заговорил о другом.

– Я ведь так и не знаю, как тебя называть?

– Ганнибал.

– Имя слишком гордое, оно больше подходит великому вождю и полководцу, – заметил Арсам.

– Я пока не знаменит, а я про тебя уже наслышан. Время скучное, слухи разбегаются быстро. Твой хозяин уже всем успел похвастаться, что обзавелся настоящим рабом.

– Зря хвастается, вот-вот Камбиз предпримет второе наступление, и придут совсем другие времена, некогда будет поскучать.

– Так ты надеешься, что царь персов освободит тебя? – усомнился Ганнибал.

– Уверен! – гордо произнес Ахеменид. – Я его родственник.

Его приятель присвистнул, но не особенно поверил в правдивость этих громких слов. Строители гробницы, между тем, уже двинулись в путь. Беспричинно сердитые надсмотрщики щёлкали своими бичами, торопили.