Чужие боги

Щеки красавицы вспыхнули. Она совсем растерялась.

Зашла старуха, подёргала носом, будто принюхиваясь, велела переводить. Её голос звучал раздражённо и повелительно.

– Рабы должны работать. Ты сильный раб и должен много работать. Больных рабов надо лечить. Это лекарь для животных и слуг, если он тебе не нужен, ступай строить гробницу.

Так и закончилась для Арсама свобода. Вечером его оставили в покое, пригрозив, что ещё до восхода солнца у него начнётся новая жизнь. Египтяне вышли, опять оставив Ахеменида в полной темноте.

– Эй, а цепь?! – воскликнул перс.

Он сделал первый вывод: египетским обещаньям нельзя верить, особенно, если они даны рабу. Арсам раздражённо позвенел злополучной медной цепью.

– Гадость какая! Долго мне ещё так сидеть, будто ладья на якоре?!

– Сказали же тебе, только до завтра!

Арсам резко обернулся, в самом тёмном углу был ясно виден силуэт, ещё более чёрный, чем окружающая тьма. Вокруг него распространялось мертвенное синеватое сияние. Перс различил худого долговязого человека с шакальей головой, длинной подвижной мордой и большими заостренными ушами.

– Сгинь!

– Вот еще! – отмахнулся темный силуэт. – Ишь, раскомандовался!

Возмущённый Ахеменид тряхнул головой, потёр глаза. Видение не пропало. Жёлтые горящие шакальи глаза насмешливо сузились.

– Ты ещё ногой топни. Сказано, неохота мне тебя слушаться, – протявкал шакалоголовый.

– Ты кто?

– Бог.

– Не может быть!

– Где-то и не может, а здесь я – Бог. Анубис – страж загробного царства, ну и бог ещё кое-чего. Конечно, самый главный у нас на том свете Осирис, но последние лет 200 египтяне стали нас путать, кто главный, кто не главный. Осирис аж позеленел от злости, ничего не мог поделать. Так что перед тобой настоящий бог.

Зороастриец усмехнулся, а шакал предложил:

– Хошь, докажу? Смотри!

Грубое кольцо, сжимавшее ногу пленника, само собой разжалась, цепь отползла к колонне, словно большая змея.

– Фокусник, – пожал плечами Арсам.

Медная змея рванулась к нему и поднялась, словно кобра перед нападеньем. Она медленно покачивалась из стороны в сторону, и разжатое кольцо напоминало открытую пасть. Пленник внимательней взглянул на тёмного незнакомца.

– Так я тебя уже видел во сне, – припомнил перс.

– Какие сны, – возмутилась шакалья голова, – это был настоящий, очень настоящий последний суд. Душа того египтянина отправилась в рай. Только ты-то зачем туда приперся? Кто тебя звал?

– Не нужны мне ваши сборища! Я сам не знаю, как это вышло.

– Знаешь, не знаешь, только теперь тебе жить под властью Богов Египта. Мы тебя заметили, теперь уж не спрячешься, поздно.

– Вот радость-то! – презрительно бросил Ахеменид.

– Ещё увидимся! – тявкнул Анубис и исчез.

Медная цепь громко рухнула на пол и осталась валяться. Перс недоверчиво осмотрел её:

– Металл как металл, опять злобные демоны мутят голову.

От увиденного ушастого Анубиса и медной змеи отмахнуться было легко, но нога пленника была свободна от оков, бесполезная цепь мирно лежала поодаль. Это Арсам мог объяснить только божественным вмешательством. Персы уже давно исповедовали единобожие, однако не каждый служитель культа мог бы точно назвать имена всех духов и демонов. Обилие в чужой стране разных Богов Арсама не удивило, но чтобы вот так запросто поболтать с хозяином мира мертвых…

– Надо же, – рассуждал Ахеменид, – я совсем не понимаю египтян и легко общаюсь с их богами. Наверняка, благодаря царской крови в моих жилах.

Тщеславие усыпило все сомнения, и Арсам уснул, чтобы проснуться настоящим рабом египетского номарха Херихора. На этот раз хозяин даже не зашёл в сумрачное жилище своего пленника, прислал жену.

– До чего же приятна неосторожность твоего мужа, – лукаво улыбнулся Ахеменид.

Она потупилась, но твердо произнесла:

– Мой муж уверен в моём благоразумии.

– А ты – уверена?

– Все работники уже собрались, тебе надо торопиться, – она сделала вид, что не заметила его вопроса.

– Подождут, – отмахнулся родственник царей Персии.

– Никто не станет ждать одного, – настаивала дочь Мидии, – до города мёртвых путь не близкий, не забывай, что ты здесь только раб.

– Я твой раб, – опять взялся за своё перс.

– Я тоже хочу, чтобы ты поторопился, – мягко произнесла она.

– Тогда – уже иду.

– Погоди… а цепь… я позову кузнеца.

– Не стоит.

Ахеменид царственным жестом указал на валявшуюся поодаль цепь.

– Кто тебя освободил? – ахнула красавица.

– Сами Боги, – бросил гордый перс.

Женщина и подумать не могла, что в его словах нет ни капли лжи. И всё же она стала побаиваться удивительного иноземца. Её чувства совсем смешались, когда пленник вышел на залитый солнцем двор. Она смутилась, хватило одного взгляда на любимца Богов, чтобы лысый старый муж показался ей ещё отвратительнее.

Перс жмурился от яркого света, глаза успели отвыкнуть от ослепительных солнечных лучей. Решительно отряхнул свой изорванный ярко-синий халат, глянул вверх: небо над головой уже было белесым от надвигавшейся жары. Пленник едва глянул на широкий двор большого поместья, на скучные строения с плоскими крышами под сенью гибких пальм. У высокого забора из необожжённого кирпича, на жёлтой песчаной дорожке, раба номарха ожидало человек десять египтян. Все как один с одинаковыми прямыми чёрными волосами, удивительно ровно обрезанными у плеч. Все они были полуголые, в одних набедренных повязках, босиком.