Чего ты боишься?

– Итак. Еще раз. То, что я понял. Мы должны забрать у вас флешку, тихонечко отнести ее к ближайшему компьютеру, просмотреть содержимое, тюкнуть по ней молотком и покончить со всей этой историей. После уничтожения флешки никому из нас ничего не грозит.

– После вы в полной безопасности. Но вот «тихонечко отнести» у вас вряд ли получится.

– Это еще почему? Коридор пуст…

– Пока да, – с нехорошей усмешкой согласился мужчина и снова закашлялся.

– А что может … – начала было Маша.

Не дав ей договорить, «Тургенев» неловко полез рукой под одеяло, болезненно поморщился и протянул девушке слегка измазанную кровью серебристую капсулу с USB-разъемом. Веки его закрылись, по экрану, сменив зигзагообразную, поползла прямая. Взвыла сигнализация.

Выхватив флешку из безвольно упавшей руки, Маша беспомощно оглянулась.

– Уходим! – Артем дернул ее за рукав, потащил к двери.

Сжимая в кулаке флешку, она неуклюже вывалилась вслед за ним в коридор. Из-за угла, со стороны сестринского поста, показалась озабоченная медсестра и заспешила к палате. От ее взора не укрылась странная парочка, быстрым шагом направляющаяся к лестнице. Впрочем, это была не «Галочка», окликать врача и посетительницу она не стала.

– —

Зашумел лифт.

– Туда, быстро! – Артем пихнул девушку к пустующему сестринскому посту. – Спрячься!

Она нырнула за широкую стойку, вжалась в нее лопатками.

– Если оба выкрутимся, встречаемся в «Дедушке-фрегате». На Балтийской, знаешь? – скороговоркой выпалил Артем.

– Найду!

Не слишком торопясь и громко топая, он устремился прочь. Разошлись створки лифта. Быстрые шаги нескольких человек, отрывистые указания, писк приборов, ощущение страха и присутствие смерти совсем рядом.

– Вон он!

– Уходит! На лестницу, живо!

– Третий и первый в палату!

Маша осторожно выглянула. Один остался в коридоре, но смотрел, к счастью, в другую сторону. Короткая стрижка, костюм, галстук, рация. Не хватало только пистолета, впрочем, возможно он и спрятан где-то под пиджаком. Стараясь не дышать, она отползла на прежнее место и крепко зажмурилась. Вспомнила про телефон, бесшумно достала его из сумочки и выключила. Убрала вместе с флешкой на самое дно.

Они его охраняют или стерегут? Или и то, и другое?

«Что же за глупость такая? Как в третьесортном боевике, право слово», – подумалось вяло.

Одна минута, две, пять. У костюма в коридоре ожила рация.

– Он ушел на чердак, перекрыть выход со второй лестницы! Пятый!

– Иду.

Снова зашуршали створки лифта. Открылись. Закрылись. Маша выдохнула, медленно выпрямилась, отряхнула колени, поправила платье и не торопясь направилась к лестнице. На секунду мелькнула мысль, не безопаснее ли будет отсидеться у мамы?.. Но вдруг там всех будут обыскивать? Нет, лучше уйти сразу.

В вестибюле царила суета, слышались возмущенные крики. У выхода костюмы с рациями проверяли всех выходящих специальными, похожими на металлоискатели приборами. Медперсонал опасливо жался по углам и не решался возразить.

Маша отступила обратно к лестнице, в отчаянии оглянулась… черный тошнотворный смерч раскрутился в обратную сторону, постепенно уменьшился и замедлился, сделался просто отверстием в ушном туннеле ее спутника.

– —

… – Ты чего?

Она мягко стукнулась носом о его плечо и пришла в себя.

– Ты… Артем, – шепнула пересохшими губами.

– Слава тебе господи, вспомнила!

– Не все. Я вспомнила маму и больницу… и «Тургенева». И охрану. А куда дела флешку, не помню.

– Час от часу не легче, – он вздохнул. – Может, тебя стукнуть? Или напугать как следует?

– И это предлагает врач?

– Позволю себе напомнить, я не психолог и не невролог. Я – отоларинголог.

– Как тебе удалось от них уйти?

– Через чердак на крышу, мы там обычно курим, затем перебрался на соседний корпус, у них стена общая. Переоделся в припрятанное заранее, спустился вниз… одним словом, Элвис успешно покинул здание.

– Ты просто герой… и куда мы теперь?

– Не к тебе и не ко мне. В идеале – куда-то, где никому не придет в голову нас искать. У тебя есть наличка?

– Рублей триста.

– У меня пятьсот. Немного, учитывая полностью туманные перспективы. Сколько нам предстоит зависать на нелегальном положении никакой ясности нет, а охотятся за нами, похоже, серьезные люди.

– За тобой.

Он хмыкнул.

– Твоя мама лежит в больнице, в которой я работаю, а «Тургенев» отдал концы. Нас вместе видела медсестра. Мы оказались за одним столиком в кафе на другом конце города. Как думаешь, сколько времени у них уйдет на привязку твоей личности к моей?

Маша тяжело вздохнула.

– Ночные клубы, кино и гостиницы, учитывая нашу финансовую несостоятельность, отпадают. В центр не стоит соваться, там слишком много камер. Что остается?

– Вокзалы?

– Тоже камеры. И полиция на каждом шагу. Стоп, кажется я знаю. Немного рискованно, но… выходим!