– Ничего, – он скупо улыбнулся. – Придётся научиться.
– Ведь ты ворожей! Придумай что-нибудь. Наверняка есть какой-нибудь – любой! – волшебный способ доказать тебе, что я больше тебя не обману.
Арн задумался.
– Вообще-то, конечно, существуют заклинания для того, чтобы проверять, лжёт человек или нет. Но их используют на преступниках. Для тебя это будет слишком унизительно.
– Ничего! – глаза её сверкнули. – Я заслужила. И если это единственный способ сделать так, чтобы ты мне доверял, я готова потерпеть. Пусть будет больно. Я справлюсь.
Она даже была бы рада, если бы это было больно или неприятно – ей очень хотелось хоть частично искупить свою вину.
Арн, видя ее решимость, мягко произнёс:
– Ну что ж, если ты сама этого хочешь…
– Очень хочу!
– Дай руку.
Она поспешно выбросила в его сторону руку с таким выражением, будто ждала, что он её сейчас отрубит.
Арн что-то прошептал и обвёл пальцем вокруг её запястья, словно рисуя невидимую линию.
– Всё.
– Всё? – разочарованно произнесла Дарина.
– Ну да, – Арн невольно засмеялся, видя её недоумение. – А ты что хотела?
– И что теперь? – Дарина рассматривала свою руку, которая абсолютно не изменилась.
– Теперь? Теперь скажи какую-нибудь правду.
– Я тебя очень люблю! – тут же откликнулась она. – И очень жалею, что подвела тебя. Ещё?
– А теперь солги.
Дарина на минуту задумалась.
– Пушистик – самое быстрое создание на земле.
Вокруг её запястья засветилось зеленоватое кольцо, словно кто-то невидимый надел на неё светящийся браслет. Дарина ахнула.
– Вот теперь каждый раз, как ты солжёшь, он будет светиться.
– Я люблю брокколи, – тихо сказал Дарина.
Браслет замерцал тем же мягким зелёным светом и через несколько секунд погас.
– Подходит? – спросил, улыбаясь, Арн.
– Да, это здорово, – кивнула Дарина. – Я, правда, не знаю, из-за чего арестовали артистов. Я не слышала, о чём они говорили со стражниками. Вот видишь?! – она протянула к нему руку.
– Да, – Арн продолжал улыбаться, сам не замечая этого. – Теперь ты спокойна?
– Да!
– Я могу снять его в любой момент.
– Нет-нет, пусть.
– Но он может тебя напрягать. Придётся контролировать каждое слово. И потом, у тебя могут быть свои девичьи секреты, на которые я не претендую.
– Нет у меня никаких девичьих секретов от тебя! – вскрикнула Дарина.
Браслет засветился.
Арн засмеялся:
– Придётся теперь следить за своими словами.
Дарина покраснела:
– Ничего. Пусть. Меня совсем не напрягает.
Браслет засветился.
– Ну и пусть! – упрямо сказала Дарина. – Потерплю. Буду учиться быть с тобой абсолютно откровенной. Я очень хочу, чтобы ты мне снова стал доверять, и ради этого я готова вытерпеть что угодно. – Она посмотрела на руку. – Видишь?
Браслет на этот раз никак не проявился.
Арн обнял дочь и поцеловал её.
– Надеюсь, с этой минуты у нас с тобой всё пойдет как прежде. Будем считать случившееся сегодня просто недоразумением, о котором надо поскорее забыть. Ты согласна?
Дарина кивнула. Она заметно успокоилась, получив волшебный браслет. А Арну полегчало оттого, что ей стало лучше.
И ни отец, ни дочь не упомянули о том, что есть в их замке кое-кто, кто не даст им забыть о случившемся.
Иларий открыл глаза.
Он лежал на полу большой серой комнаты. Вокруг не было ничего, только серые стены, серый потолок и серый пол.
Иларий попытался сесть, но тут же оставил эту попытку – голову стали рвать на части невидимые клещи и при малейшем движении комната пускалась в пляс. Он снова лёг и лежал, остановив взгляд на потолке. Тиски, сжимавшие голову, слегка ослабли. Но при каждой новой попытке шевельнуться боль мгновенно возвращалась.
С одной стороны, это было даже хорошо: он ни о чём не думал, ничего не чувствовал, кроме боли. Боль, боль, боль.
Всё же ему удалось разглядеть комнату. Она была странная. Сначала, плавая в мутном киселе обволакивающей его боли, он не сообразил, в чём именно была эта странность. Но, медленно блуждая взглядом по серым стенам, он догадался: в комнате не было не только окон, но и двери. Как он сюда попал, было непонятно.