Комендантский час

– Пару дней назад от чахотки умерла моя мать – Наталья, сестра Василия.

– Что вы говорите? – удивился полицейский и заглянул в записи. – В таком случае, примите мои глубочайшие соболезнования.

– По правде говоря, я не знаю, как сообщить об этом семье.

Полицейский оперся на спинку стула.

– Уверен, вы найдете нужные слова, – слегка кивая, произнёс он. – Между тем, расскажите, нет ли сомнений в причине смерти вашей матери?

– Нет, у меня на руках имеется медицинское свидетельство, заверенное семейным врачом и специально нанятым для лечения специалистом.

– У вас было два врача?

– Если бы от этого зависело здоровье мамы, мы наняли бы трёх. Я был в армии, когда она прислала мне письмо, где жаловалась на простуду. Когда я вернулся домой спустя месяц после этого, она была при смерти.

– Вы должны были вместе явиться на день рождения Василия, верно?

– Верно.

– Я правильно понимаю, что Наталья была младшей сестрой и Василия, и Богдана?

Блюститель закона провёл пальцем по листу бумаги, видимо, внимательно вчитываясь в то, что там написано.

– Да, всё верно. К чему этот вопрос?

– Господин Альшевский, я пытаюсь понять, кому выгодно убийство ваших родственников.

– Убийство? Моего дядю убили?

– Мы пока этого не знаем. Скажите, а ваша матушка не оставляла после смерти никаких писем или записок? Может, она что-то важное успела сказать перед смертью?

– Нет, никаких писем или чего-то подобного, – сообщил уверенно Александр. – Объясните же, наконец, что случилось с моим дядей.

– К сожалению, я и сам не знаю, а потому изложу вам факты.

Полицейский снял с носа очки и потёр переносицу, после чего внимательно посмотрел на сидящего перед собой молодого человека.

– В имении Сарганово постоянно проживают лишь двое из Альшевских: Василий и его мать – Амалья. Хозяин дома проживал на втором этаже главного здания, там же был его рабочий кабинет. За неделю до дня рождения из продолжительной заграничной поездки вернулся его единственный сын – Ярослав, поселившейся на третьем этаже главного здания, прямо напротив комнаты своей бабушки. Окна Амальи выходят на главные ворота, через которые вы въехали, окна её внука, наоборот, на задний двор. За день до дня рождения своего отца Ярослав слышал, как он ссорится со своим близким другом – отставным полковником – Седых Тимофеем Сергеевичем.

– Стойте, я не знаю такого.

– То есть вы не в курсе, что ваш дядя был близким другом Тимофея Сергеевича?

– Я впервые о нём слышу.

– По моим сведениям, они близки уже несколько лет.

– Последние три года я был в разъездах, в том числе на Кавказе.

– Там Седых и служил, пока не ушёл в отставку и не обосновался в имении Листопадском неподалеку отсюда. Они частенько приезжали друг к другу в гости. Ваш дядя не упоминал об этом в письмах?

– Я не вел с дядей переписки.

– Жаль, это могло бы нам помочь.

– Так значит, дядя был дружен с этим Седых и накануне гибели они поссорились?

– Всё так, господин Альшевский. Ярослав слышал их крики, но ничего разобрать не смог. Вскоре они вышли из кабинета и покинули имение, причем верхом. Как по-вашему, куда они могли ездить?

– Не взяв кареты? Зимой? Черт его знает, возможно, на охоту, или же просто на прогулку.

– По словам вашего двоюродного брата, они вернулись довольные, и больше между ними конфликтов не было.

– Что произошло дальше?

– Утром пятого числа, то есть в день рождения Василия, Седых прибыл в Сарганово. Дворецкий сообщил ему, что хозяин еще не проснулся и не выходил из комнаты, после чего Тимофей Сергеевич изъявил желание его разбудить. Он в одиночку направился к нему в покои, а через несколько минут со второго этажа донесся звук выстрела. Прибежав в комнату хозяина, Климент обнаружил мёртвого Альшевского, сидящего в кресле, и застрелившегося полковника.

– То есть мой дядя тоже был застрелен?

– В этом-то и загвоздка. Медик сможет прибыть только завтра, однако, мой осмотр не выявил никаких явных ран. Возможно, он был задушен.

– И сделал это Седых?

– К сожалению, доказательств у нас нет.

– Но ведь это самый вероятный вариант?

– Следствие только началось, о возможных мотивах полковника нам пока ничего неизвестно. Как и о причинах их ссоры, свидетелем которой был ваш брат. Я уж молчу о том, как усложнила всю картину новость о смерти вашей матушки.

– Вы думаете, это как-то связано?

– Надеюсь, нет, иначе концов этой истории нам вовсе не сыскать.

– Каковы ваши следующие шаги?

– Я не опросил только вашу бабушку Амалью, в остальном же картина неопределенная. Нужно ждать доктора, который прибудет завтра.

– Знайте, что я готов помочь вам всем, чем только смогу, – сказал Александр.

– Пока что, господин Альшевский, мне требуется лишь честность. Поскольку вы единственный в Сарганово, кто не присутствовал здесь во время интересующих нас событий, я не вправе вас задерживать. Однако если вас не затруднит, останьтесь в имении на пару дней, пока не появится хоть какая-то новая информация.

– Я никуда не смешу, господин Вендль.

– Чудно! Тогда пройдёмте к остальным, мне есть, что им сказать.

Покинув второй этаж, Александр с Максимом Ивановичем спустились в зал, где в молчании сидело семейство Альшевских. Ярослав как раз пришёл в себя. После непродолжительного выпада из окружающей его действительности, мир казался молодому человеку сонно-расплывчатым. Увидев брата, Ярик встал с дивана и радостно направился ему на встречу.

– Привет, Саша, – сказал он, обнимая только что допрошенного офицера.