ВРЕМЯ СТАЙ

– Ну да, соскучилась девочка. Такие вот дела… – Павел Викторович рассеянно принял из рук приблизившегося Курлыкина дипломат. – А за сделанное, Дим, спасибо.

***

Зеркало откровенно не радовало. Землистое лицо Шмеля на этот раз было бледным. А уж в сравнении с румянцем обрабатывающего рану медбрата казалось вовсе неживым. К услугам последнего все-таки пришлось прибегнуть. Кровь никак не желала униматься, и, забраковав работу Худого, оперативно нашли знакомого лепилу.

– Скоро там?

– Последние штришки, потерпите…

Шмель, морщась, вновь посмотрел на себя в зеркало. Костистый, сутулый, седой, – взглянуть издалека – старик стариком. Так его, правда, никто еще не осмеливался называть. Никто, если не считать того огольца, что выдернул его из-под стволов Баевских прихвостней. Пожалуй, иметь подобного стрелка не отказался бы и самый крутой пахан. Только попробуй купи такого! Настоящий бой – не выстрел исподтишка – с крыши или в подъезде. Киллеров сейчас – как грязи, а вот нормальных бойцов днем с огнем не сыщешь…

– Вот и все. Двигайтесь осторожнее, спать желательно на спине. Завтра или послезавтра повязку сменим.

– Заплати ему, – Шмель кивнул Худому на лекаря, сумрачно добавил: – И скоренько сюда Ляму с Сивым!

Чтобы не смущать братков тощим перебинтованным торсом, вор набросил на себя махровый халат. Из столешницы достал шило, спрятал в рукаве. Проверяя крепость повязки, прошелся по кабинету. Кажется, лепила постарался на совесть. Дышать стало, конечно, трудновато, зато можно не тревожиться за бок.

Постучали в дверь, вор обернулся. Вошедшим кивнул на стулья, сам садиться не стал. Подойдя к сейфу, достал пару перетянутых бечевками пакетов, швырнул на стол.

– Вот, голубки, нашли полчаса назад в вашем офисе. В шкафчике у Сивого. А несколько часов назад меня пытались пришить. Что скажете?

Сивый, часто моргая, сполз со стула, на коленях шагнул к хозяину.

– Шмель, гадом буду! Не знал ничего про Бая!

– Да ну?.. А должен был знать, как думаешь? – Вор неторопливо прошелся по кабинету.

– Должен, – голова Сивого покаянно упала на грудь.

– Так… Ну, а ты чего молчишь, умник?

Ляма гулко прокашлялся.

– Чиститься надо, Шмель. С Баем еще Кочет был…

– Кочета усыпили.

– Это он так лепечет. Сдается мне, надо его тряхнуть покрепче.

– А что скажешь насчет Сивого?

– Насчет Сивого? – Ляма замялся. – Вообще-то охраной заведовал он. Опять же Баю когда-то рекомендацию давал…

– Шмель, да разве я смог бы!.. Чтобы за эту драную зелень продать!..

Резким ударом вор поддел стоящего на коленях. Носок туфли угодил точнехонько под правое нижнее ребро. Задохнувшись от боли, Сивый эмбрионом скрутился на ковре.

– Это урок, Сивый. Добрый урок.

– Кончить надо падлу, – предложил Ляма.

– Согласен… – Шмель сделал шажок в сторону. – Сивый! Я тебе говорю! Подними голову.

Лежащий судорожно дернулся, кое-как поднял лицо. По щекам его текли слезы, губы кривились.

– Шмель, верь мне, я не продавал…

– Возможно. – Вор спокойно кивнул. Взяв стоящий на столе стакан, протянул Сивому.

– На, пей.

– Это что?

– Вода.

– Из-под крана?

– Из-под бульдозера. Не ерепенься, пей. По себе знаю – легче станет.

Пока, клацая зубами, Сивый глотал из стакана воду, Шмель задумчиво проговорил:

– Понимаешь, голубок, одних я вижу сразу и насквозь, с другими заминка происходит. Кто-то пальцы гнет, за шторы прячется, кто-то ловчит и налево работает. Люди, Сивый, как инжир. Пока кожурку не снимешь, мякоти не попробуешь… Я не просто так тебе это толкую, я хочу, чтобы ты все видел.

Шило перевернулось в ладони жалом вниз, рука ракетой взмыла вверх, описав стремительную дугу, подбило подбородок Лямы. Отточенный металл проломил кость, подобием гвоздя прибил нижнюю челюсть к верхней. Смерть наступила мгновенно. Ляма дернулся пару раз и обмяк.

– Вот так, Сивый, смотри и запоминай. – Шмель выдернул шило. Тело Лямы тяжело завалилось на пол. Вор брезгливо вытер руку о платок, устало опустился в кресло. – Догадываешься, кто под нас копал? Я не об этих сявках, я – о главном противнике.

– Краевой?

Шмель кивнул.

– Судя по всему, давно копал. Машина с изумрудами, взрыв в подъезде, Бай с Лямой – все его рук дело.

– Но я же ничего такого…

– Ты, голубь мой, пассивность проявил. Блох вычесывать перестал, а это тоже вина немалая. Кстати, денежки нашли действительно у тебя. Их туда Ляма подбросил. Когда услышал про шмон. Задачка проще пареной репы. Ты ведь про шмон тоже знал, но ничего не предпринял. Стало быть, баксики не твои. И еще… – Шмель указал крючковатым пальцем на труп. – Немедленно займись Робином. Я хочу, чтобы его зарыли вместе с этим педрилой. Перед смертью поговори с мальчиком душевно. Может, еще что интересного расскажет.

– Значит, Робин тоже?

– Тоже, Сивый, тоже. Сам видишь, до какой вшивости дожили. Короче… С сегодняшнего дня переходим на особый режим. Проверяешь всех и каждого, кто общался с нашими друзьями. А для начала собирай ребят и дуй на дачу. Надо прибрать трупы, замыть следы, дырки от пуль замазать. Киса этим уже занялся, но ты его поторопишь. Слушок есть, что вся эта пальба может уже завтра оказаться на страницах газет. Так что домик к утру должен быть выскоблен начисто. Забор восстановить, ворота подправить… В общем на месте осмотришься, сообразишь.

Часто кивая и по-прежнему держась за живот, Сивый неуверенно поднялся.

– И еще… Бай работал на Краевого, – не худо бы и нам обзавестись своим стукачком. Понимаешь, о чем я?

– Попробовать кого-нибудь вербануть?

– Ага. И подбери такого бычка, чтобы не промахнуться. Обо всем, что узнаешь от него, сообщай мне лично.