Лучшее лето в жизни

– А мы? – крикнул я.

– Стойте пока там, – раздался голос Дикки.

Она и дроид скрылись за стеной, рассыпающейся светящимися птичьими перьями. Турель в спальне – что может быть лучше?

– Крутой номер, да? – тихо спросил меня Фанг-Кефанг.

Я кивнул.

– Одна ночь здесь, наверное, стоит под сотню кредитных йен, – сказал Янгон, осторожно заглядывая в гостиную.

– Триста, – сказала Кэми, – я видела ценник.

– Ого!

– А Баку сколько на тебя сейчас получает? – спросил я Кэми.

– Двести семьдесят пять.

– В месяц?

– Ага.

Я прикинул, каким количеством «До-Юй» и сашими можно было бы запастись. Не сам, конечно. Крохотный процессор за ухом помог мне с расчетами. Он сложил цену лимонада и сашими из потребительской сети «Нангун», а затем определил, сколько наборов я могу заказать на триста йен, если бы они у меня были.

Получилось шестьдесят восемь наборов. А якитори (синтетического мяса на палочке) вышло бы пятьдесят две порции. Нехило. Разделить на четверых, и можно спокойно питаться утром и вечером почти неделю. Вернее, шесть с половиной дней.

Я вздохнул.

– В чем считаешь? – спросил меня Фанг-Кефанг.

Он был чертов провидец.

– В якитори, – сказал я.

– А я в жареной лапше. Представь, всего одна ночь, а лапши всем нам можно купить на две недели с лишним.

– Я бы от гедза не отказался, – сказал Янгон.

– А я от чипсов, – сказала Кэми.

Я фыркнул.

– Ага, только у нас нет трехсот йен. Даже если мы сложимся в «очковый день»…

Кэми куснула меня за ухо.

– Эй! – отклонился я. – Что за шутки?

– Твое ухо похоже на чипсину, – сказала Кэми.

В это время в глубине номера раздалось прерывистое – ж-ж-ж, ж-ж-ж – жужжание, и каждый из нас тут же превратился в слух. Что могло жужжать? Кэширо мог, конечно, жужжать. Но предпочтение я бы все же отдал автоматической турели. Мне казалось, что именно с таким звуком ввинчиваются в пол опоры. Первая, вторая, третья.

– Тиро! – позвала меня Эвер Дикки Хансен.

– Да! – крикнул я.

– Подойди ко мне, пожалуйста.

– Хорошо!

– Только Кэми оставь кому-нибудь.

– Я ее возьму, – вызвался Фанг-Кефанг.

– Перебирайся, – поворачиваясь, сказал я Кэми.

Девчонка, ущипнув меня, как обезьянка из сериала «Сару-хиро», перепрыгнула на близкую и широкую, покрытую красной футболкой спину Фанг-Кефанга. «Йокики»-нога врезала ему в бок.

– Ай!

– Я случайно, – сказала Кэми.

– Я иду! – поспешил я напомнить о себе Эвер Дикки Хансен.

Светящиеся розовые перья проплыли мимо. Гостиную я, честно говоря, даже не разглядел в спешке. Пролетел мимо стола, золоченых панно, пышных кресел, гигантских цветов в узких вазах, и все это слилось для меня в аляповатое пятно. Нет, Дикки не будет звать меня просто так, это знак доверия, это…

– Стой! – крикнула Дикки.

Я замер на пороге спальни с поднятой ногой. Тонкий красный луч лазерного целеуказателя протянулся к моей груди из темной, мерцающей глубины комнаты. Луч означал, что меня взял на сопровождение один из «Бертранов-А».

Ощущение, честно говоря, было поганое. На меня дважды наставляли оружие, в «Кокута» и прямо на улице, в чужом районе, и каждый раз страх стискивал меня изнутри, словно грудная клетка, как створки моллюска, испуганно схлопывалась перед опасностью, зажимая сердце и легкие так, что я едва не терял сознание.

Я коротко вдохнул, чувствуя, что мне не хватает воздуха.

– Тиро, – позвала меня из темноты Эвер Дикки Хансен, – сделай, пожалуйста, шаг влево.

Я не понял. В голове у меня стоял туман.

– Чего?

– Шаг влево, Тиро.

– Но она же выстрелит, – сказал я.

– Это совершенно невозможно, – возразил Кэширо.

Его я тоже не видел. Глазные импланты, которые позволяют видеть в темноте и в разных диапазонах, стоят от десяти тысяч кредитных йен. Сколько это в сашими, не хотелось даже вычислять. Лучшие – «Хэмптон» и «Айтик». А у меня – свои, выращенные вместе с телом, несовершенные, человеческие.