Дневник провинции

– Что с могилой той девушки, которую вы того… Вепрь её перезахоронил?

– Нет, не нашёл. И никогда не найдёт! Я бы сам не нашёл уже на следующий день. Покоится там до сих пор.

– Давай так, – у меня всё ещё оставалась нерешительность, по поводу идеи о «краже» дочери Витька из Ростова, – Я подумаю сегодня и завтра ещё обо всём, потом к тебе приеду и всё вместе в деталях обговорим! Ты только эти дни не пей. Тогда постараюсь помочь.

– Спасибо! Я не буду бухарезить. Только быстрее, – счёт на минуты скоро пойдёт. Я как представлю, что они Дашку вот так же, как мы тогда… слёзы наворачиваются.

Когда собрался выйти на улицу, Витёк вскрикнул так, что я вздрогнул.

– Погоди. Самое главное чуть не забыл! – С этими словами он побежал обратно в комнату, где мы недавно сидели и вернулся с чёрным кейсом.

– Серёг! Здесь всё, что у меня осталось, сумма немаленькая: на расходы и содержание Даши вполне хватит меньше половины содержимого, – остальное твоё. Только прошу, – спаси мою дочь…

Мы около минуты молча смотрели друг другу в глаза.

– Спасу! Обещаю. – Ответил я и резко развернувшись, пошёл к своей машине без оглядки.

– С Богом, – глухо донеслось мне в спину.

По дороге домой я никак не мог выкинуть из головы рассказ Витька о том, как они с братками заживо закопали девушку. Пусть стерву, лярву, но… всё-таки. Его история произвела на меня очень и очень сильное впечатление, на время вытеснив из мыслей гибель Зелеха и моё обещание спасти, пока ещё незнакомую мне Дашу.

«Сверчки, тишина и яркая луна…» – эхом повторялись в моей голове слова Витька о захоронении в лесу.

Глава 5. Дача

Вернувшись домой, в полной мере ощутил навалившуюся на меня усталость и полноту своего опьянения, – как я только ехал в таком состоянии? К счастью, всегда в выпившем состоянии, когда садился за руль, управлял очень медленно и аккуратно, особенно после гибели Зелеха.

На часах пробило два ночи, – «Да, засиделись мы с Витьком»

Неожиданно, слегка напугав меня, зазвонил телефон.

«Надеюсь, не братва, никуда не хочу ехать, сейчас только есть и спать». – На «проводе» оказалась Ксюша.

– Наконец-то! Я тебе сто раз звонила! Переживаю… всё в порядке?

– Тебе тоже привет, а если бы я спал? Ты время видела? – Поднаехал на неё.

– Ты допоздна не спишь, я ведь тебя знаю, жили как-никак вместе.

– Только давай не будем, – вспылил я, – мы обо всём с тобой давно поговорили… живи ты спокойно в Ростове! Скоро вон, – учебный год начнётся. Найди там себе парня приличного, детей ему нарожай и всё будет хорошо, меня в покое оставь. Ксюх…

– Не хочу! Просто я слышала, что случилось с Юрой и…

– Обойдёмся без соболезнований: за последние дни меня от них тошнит круче, чем от спирта «Роял».

– Серёж, я не про то… мне страшно за тебя. Переезжай ко мне? Квартиру я снимаю одна, найдёшь себе работу, завяжешь со всем этим, станем жить как люди! Тем более, – «Его» больше нет.

– По-другому я не могу… не хочу.

– Хотя бы в гости на пару дней приезжай, чисто по-дружески, столько лет знакомы, учились вместе! Ну? Поговорим, по Ростову пошляемся.

– Нафиг мне твой Рос…

Я запнулся на полуслове, вспомнив о дочери Витька и что мне предстояло сделать касаемо её.

«Так, Ксюша снимает квартиру в Ростове, и я могу ей доверять. Следовательно, можно погостить у неё спокойно, без опаски; приехать заранее: осмотреться, найти Дашу, всё прикинуть чин к чину, – отличная идея, всё в масть ложиться! – «Ох и подлец же ты Бэтмен», – решил о себе самокритично.

– В гости приеду. – Ответил после недолгих раздумий.

– Правда?? – Взвизгнула она радостно.

– Естественно. Но чуть позже. Дела.

– Буду ждать.

– Скажи ещё вот что, Ксюш, неужели ты правда хочешь меня видеть после того, что было со мной на даче?

В трубке слышалось тяжёлое дыхание, а, затем девушка ответила:

– Да Серёж, мне было больно это принять, но я всё понимаю… приезжай. Мне точно стоит тебя ждать?

– Жди, я же держу слово, забыла?

– Спокойной ночи.

– Сладких, Ксюх.

«Два часа ночи, а она не спит! Переживает за меня дурака, – что мне ещё надо?! Жил бы с ней, да жил, – но нет! Всё в дебри какие-то тянет!» – С мимолётным сожалением подумалось мне.

Я положил трубку и опустился на пол рядом с тумбочкой, вспоминая то, о чём недавно напоминал девушке по телефону, – что случилось на даче совсем скоро, после того как проводил её тогда в Ростов.

Прошло дня три или четыре, как Ксюша уехала от меня, я зависал на различных рутинных «делах»; привыкнув к тому, что она меня ждёт дома, стал сильно тосковать, психовать. Проще говоря, – оказался на грани нервного срыва.

В такие моменты я обычно отправлялся на свою старую дачу; дед с бабушкой давно на неё не ездили: купили себе другую, поближе к дому (на которую пьяный дед зимой пешком по снегу от жены сваливал), а я, привык к старой, – детство там всё прошло. Ещё нравилось мне, что о ней почти никто не знает; соседей рядом нет (заброшенные дома, садовые участки, время такое, бросали дальние дачи, хотя и сейчас бросают), находилась она на чистом отшибе: за забором сразу лесостепь. Прямо идиллия, – дикая природа с домиком и огородом посередине заросших полей, брошенных участков. Вот и ездил я туда, расслабляться время от времени, как сейчас говорят, – релаксация.

И тогда, в самом конце апреля 95- го, после отъезда Ксюши в Ростов, мне жутко захотелось на дачу. Я подошёл к Зелеху, сказал, что необходимы пару дней отдыха, – «Нервам конец, поеду, отдохну!»

– Какой базар? – Пожал плечами Юрка, – хоть на неделю езжай, если такие дела, я понимаю. Ты мне здоровым нужен и морально, и физически. Когда поедешь?

– Завтра, утром. – Невесело ответил я и, будучи отпущенным домой, побрёл собирать «чемодан» для предстоящей поездки.

Складывать вещи с вечера для отправки на сады утром, – это своеобразный ритуал из детства. Порой, – «Суета перед праздником, важнее самого праздника», – поэтому к подобному делу я отнёсся очень серьёзно, заодно и отвлёкся немного от тягостных мыслей.

Традиционно: засунул в большую сумку «мечту эмигранта» три банки тушёнки, армейских хлебцев, сырокопчёной колбасы, несколько плиток шоколада и конфет; восковых свечей, много спичек, фонарик с запасными батарейками; охотничий нож, походную аптечку, бутылку водки, керосина для лампы; газет, чтобы растапливать печь, ещё каких-то мелочей, – «А термос с горячим кофе налью утром. Хлеба и остального скоропортящегося, куплю в магазине автовокзала».

Ехать на дачу решил по старинке, – в забитом бабушками автобусе, часам к десяти утра, оставив свою машину во дворе под окнами дома (что могут заминировать или угнать, я тогда не боялся, даже не думал о подобном).

После отправился в постель. Размышляя о предстоящем отдыхе, плавно и крепко заснул.