Особый порядок

Анастасия Алексеевна взглянула ему прямо в глаза и заявила:

– Ну и логика у вас.

– Какая здесь логика, – быстро возразил он и, выждав паузу, спросил: – Так что в нём вас беспокоит?

– Он сильно изменился.

– Разумеется, мало ли нас таких. Все мы меняемся.

– И ничего было бы, когда б не… В общем, он думает о чём-то ужасном. Это я чувствую.

– Вот это теперь интересно, – задумался Андрей Иванович. – Любопытно знать бы то ужасное.

– Как и я хотела бы знать, – сказала она, испытывая сомнение и ужас одновременно.

– Не беспокойтесь так, Анастасия Алексеевна. Есть большая разница между тем, что думается, и тем, что замышляется.

– А если что-нибудь сотворит?

– Вы полагаете, что с собой?

– Не пугайте, пожалуйста, меня.

– Нет, он с собой ничего не сделает.

– Откуда вы знаете?

– Он не из такого типа людей, чтобы что-нибудь делать с собой, скорее… – Андрей Иванович не договорил. – Утешили вы меня. Но что мне делать?

– Вам нужен только мой совет?

– Ах, если бы только, – вздохнула она.

– Я слышал, что Илья надумал поступать учиться?

– сказал Андрей Иванович после минутного молчания.

– Да.

– Куда именно? На кого?

– Он сам ещё не определился. Николай вчера приходил, пробовал с ним заниматься, да ничего не вышло. Признаюсь, у него нет никакой тяги к учёбе… А читать он любит.

– Не соглашусь с вами, Анастасия Алексеевна, у него просто интереса нет.

– Эх, Андрей Иванович, вот как раз интерес-то у каждого имеется. У каждого свой интерес.

– Тогда какой интерес у Ильи?

– Вы, наверное, станете меня упрекать, но мне неизвестны интересы сына.

– Упрекать?! Вас?! – удивился он. – Вы этого не заслуживаете. В любом случае кто я такой, чтобы упрекать?

Анастасия Алексеевна удивилась и смутилась одновременно. Они спускались по каменным ступеням большой лестницы, ведущей к городскому парку. Было многолюдно, шумно, с разных сторон улавливались обрывки разговоров.

– Тётя, тётя, смотрите! – послышался знакомый детский голос.

Внутри у Андрея Ивановича вдруг что-то встрепенулось, и Анастасия Алексеевна не могла не почувствовать того. Трепет тела Андрея Ивановича, как электрическим током, прошёлся по руке спутницы, которая беспрерывно всю дорогу держала его под руку. Карлин оглядывался по сторонам.

– Тётя, как здорово похож он на нашего дядю! – продолжал детский голос.

Наконец в движущейся толпе неподалёку он увидел Диму, свою сестру и рядом с нею Сергея Петровича.

– Нашли нас, – сказал Андрей Иванович улыбающейся Анастасии Алексеевне.

– А вас и не узнать сразу, – сказала Елена Ивановна, подойдя к ним. – И выглядите вы совсем неплохо.

– Особенно вместе, – заметил Сергей Петрович.

– Так уж и… – начала Анастасия Алексеевна.

– А Ирина разве не с вами? – не дал договорить ей Карлин.

– Сперва ходила с нами, потом отстала от нас вместе с Николаем, – ответила Елена Ивановна.

– Илья с ними? – спросила Анастасия Алексеевна.

– Нет… его не было.

Она задумалась.

Солнце лениво опускалось. Все вернулись домой довольно уставшими, зато счастливыми. Ирина была недовольна тем, что так и не смогла увидеть Андрея Ивановича в образе привлекательного кавалера.

V

После вчерашней прогулки по городу с Анастасией Алексеевной, после разговора с нею Андрей Иванович стал испытывать ощущения неясности и сомнения. Эти ощущения беспокоили Карлина, и это сказалось на его физическом состоянии. Из дома он никуда не выходил.

Через два дня Андрей Иванович чувствовал себя уже лучше, более бодрым, но цвет лица оставался бледным, больным… Он пробыл на улице целый день, и бледность с его лица сошла.

– Ну слава богу, выздоровел, – обрадовалась Елена Ивановна брату, когда тот вечером возвратился домой. – Весёлый, вижу я, загорел даже.

– Вот именно, слава богу, теперь чувствую себя намного лучше, – сказал он.

– Пойдём чаю, что ли, попьём.

– Это кстати, я чувствую голод.

Но дело чаем не обошлось, а вернее, не только им. Сытный ужин сделал Андрея Ивановича ленивым. Он ушёл к себе, попросив, чтобы часок-другой его не беспокоили. Однако не прошло и получаса, как он вышел в зал, где находились Ирина и только что зашедший в гости Николай.