По велению вселенной… Я принимаю бой

– Да, но… какой ценой! – Да ему бы в театре играть с такими выразительными возгласами. – Ты знаешь, это нелегко поддерживать даже самый ненавистный разговор. Вот порой приходится через себя перешагивать. История: был у меня «друг», значит, так он мне свои стихи рассказывал. Не то чтобы они были плохие, но… Но с другой стороны, он не просил моей критики, понимаешь? Вот сидел и молчал. Пытался не ранить его чувства. И знаешь, что самое обидное? Он по отношению ко мне не испытывал то же самое.

– Неравноценная дружба, одним словом. – Включилась Маша.

– Вот-вот, да. Я это и хотел сказать. Я это к чему. Иногда ты даже не догадываешься, что на самом деле для кого-то ты пуст. Никто. Но делают вид, что ты важен, потому что ты – ценный ресурс для собственного самообмана. А бывает наоборот, человек пустой, а ты его переоцениваешь, чтобы он не догадался. Все смотрят на тебя по-разному. Одинаково хорош для всех ты никогда не будешь.

Мне понадобилась минута, чтобы собрать свои мысли воедино.

Теперь я запутался в себе окончательно. Точнее, я понял одну главную мысль: я никогда не узнаю кто я на самом деле. Почему? Мне просто никто не скажет об этом. Я услышу тысячу голосов, и все будут говорить разные мнения. Я – ученик, питомец, а быть может, даже чей-то друг, а кому-то – враг.

Я невесело хмыкнул.

Столько времени напрасно. Думать-думать и ни к чему в итоге не прийти. Какая ирония…

– Знаешь, я тут подумал. У тебя все-таки есть суперспособность.

Тот оживился: – Да? Какая же?

– Ты человек -… человек.

Он посмеялся: – И моя способность: совершать ошибки!

Я не смог подавить улыбку. Хорошо все-таки, когда собеседник понимает шутки.

– Но при этом осознавать их.

– Да уж, – не без печали подметил он, – а куда деваться?

***

Прежде чем пойти проведать Мару, мне нужно было выполнить ряд задач: изучить карту, разведать местность, прояснить все нюансы. В конце концов, мне нужен был подробный адрес. Раздобыть оказалось не так уж и трудно, спасибо Маше за это.

Вообще, мне хотелось бы обсудить свой поход с Яной, но, во-первых, ее не было, во-вторых, я усомнился в ее авторитете. У меня все никак не выходило из головы все это представление. Два экспоната в музее. Вроде бы люди живые, а не иначе как статуи.

Моросил дождь.

Подумать только, это был второй раз, когда я покидал территорию самостоятельно. Ни тогда, ни сейчас трепета не испытывал. Обычный долг и веление сердца.

Найти нужный дом – уже посложнее задача. Она находилась не более чем в километре от школы, потому путь был не долог, но… эти кирпичики словно под «копировать-вставить» сделаны. Да и номера надо было ухитриться поискать. Они обычно расположены в одном из углов, а его еще надо постараться не пропустить. Потому я больше вокруг, да около шагал, от того времени потратил больше, чем хотелось бы.

О гимназистах я даже не думал. Теперь я был способен защитить себя. В подсобке я выкрал легкий стальной меч. Перед походом я покрутил его в руках. Новые ощущения. Интересные. Он, само собой, был тяжелее кинжала. Как-никак, это оружие и длиннее и больше, выковано не тяп-ляп. Однако и охватывал он большие территории. Теперь врага можно было держать на расстоянии.

Да и после тех переговоров во мне прибавилось уверенности в себе. Я умел дерзить. Я смог отстоять свое право быть там, где мне хочется жить. Не разлучать меня с местом, к которому я привык, пусть эти стены мне и наскучили.

Кое-как я подобрал код к подъезду и поднялся на нужный этаж.

Я не догадывался о такой вещи, как дверной звонок, потому я постучался и тут же оговорился: – Это я.

Я услышал щелчки не менее восьми замков. Мара, закутанная в плед, открыла дверь. Похоже, она была напугана моим присутствием: – Как ты…

– Никого нет. Некому следить за мной.

Кивнув, она поторопила позвать меня в дом.

Я продолжил беседу, пока она закрывала вход.

– Ты очень бережно относишься к собственной безопасности. – Подметил я.

Но она оставалась невозмутимой. – Меры предосторожности. Не более.

Я не стал настаивать. Отряхнувшись от капель дождя, я снял ботинки, помыл руки, и мы пошли на кухню.

– Чай? Кофе?

– Не знаю, я… я не принимал таких зелий.

Кажется, я услышал подавленный смешок. А ведь я до этого пил только то, что мне выдавали в столовой. Обычно это была настойка из сухофруктов именуемая компотом. А, еще там была противная розовая жижа, название которой я благополучно забыл. Она и на вкус и на консистенцию была слишком противная. Сказки о ее пользе для пищеварения я и вовсе выкинул из головы.

– Значит, попробуешь кофе.

В доме было темно по вине скрывшегося за тучами солнца. Нигде не горел свет. Шторы были задернуты. Стены белые, но все равно, хоть глаз выколи, ненароком можно наткнуться на уголки мебели. Не думал, что она ведет настолько затворнический образ жизни.

– Ты здесь одна?

– Мои опекуны работают. Для них не существует каникул.

– Хм… Добывают золото?

– Типа того. Школа не всегда будет с тобой. Рано или поздно период приключений заканчивается и тебе нужно выбирать, что делать дальше. Увы, это необходимо – если хочешь выжить. Так что тебя сюда привело?

–Я… просто поговорить хотел. В последнее время так много всего произошло.

– Со мной?

Я пожал плечами: – Кроме тебя у меня никого… – Я заметил ее скептичный прищур. Та будто наперед знала, что я скажу. – Ну, почему бы и нет?

– Ох, ладно… Держи кружку.

Я отхлебнул этой черной жижи и чуть не поперхнулся.

– О, дождь апрельский! Что за…

– Ты и, правда, не знаком с этим напитком?

– Да как это вообще пить можно? Он же горький!… И горячий!

Мара пожала плечами: – Ну, не знаю. Взрослые балдеют.

Меня аж передернуло. Какой отстой! Впрочем, это заставило меня задуматься о будущем. Я жил здесь и сейчас и не задумывался, а что же будет дальше? Закончится еще один учебный год и мне придется выходить в свободное плавание. Меня уже не будут опекать другие, похожие на меня, ребята. Что я вообще буду делать вне стен школы?