Мозаика судьбы

Она услышала мужской грубый голос в глубине дома и тихо на цыпочках мы направились на звуки. Пройдя по коридору, мы остановились у арки в большую комнату. На диване спиной к нам сидел какой-то мужчина с идеальной осанкой. Он разговаривал с мужчиной, который явно исполнял роль хозяина дома, скорее всего это ее отец. Я почувствовала любопытство девушки, она стала прислушиваться еще внимательнее.

– Мы рады вашему приезду, думаю, наше соглашение принесет всем сторонам только пользу.

Лора подалась еще вперед, но тут чья та легкая рука коснулась ее плеча. Подпрыгнув, она обернулась, сзади нас стояла милая женщина средних лет, очень низенькая, как будто пригнувшаяся от труда к земле, тоже очень загорелая. На голове у нее был белый платок, а поверх платья был накинут фартук с растительным орнаментом. Она поманила нас за собой и я, заглянув поглубже в голову Лоры, поняла, что это ее мать. Мы оказались в небольшой для такого дома кухоньке. Мать усадила дочь на стул и грустными глазами посмотрела на нее. Я понимала, что этот незнакомец в гостиной и этот взгляд, и речи о сделке не сулят ничего хорошего.

– Матушка, кто этот человек? Он по поводу урожая? Хочет покупать у нас?

Женщина отрицательно покачала головой. Как-то неловко смахнула невидимую пыль со стола. Я вглядывалась в ее лицо, как будто покрывшееся мукой из-за морщинок, белеющих на коже. Вся она была какой-то обратной копией дочери. Черты лица казались схожими, но были вывернуты наизнанку. Не было ни грации, ни легкости. Плечи были тяжело опущены, как будто она держала на них невидимый непомерный груз.

– Милая, ты же знаешь, как мы с отцом заботимся о тебе, как мы желаем тебе светлого будущего. И мы принимаем решения, которые ты сама можешь неправильно принять. Этот человек желает взять тебя в жены. И твой отец дал согласие.

– Не понимаю…, – сказала Лора растерянно.

– Он житель городской, может, поэтому ему захотелось взять жену простую, выросшую на просторе. И он очень богат, ты будешь жить в роскоши, тебе не придется больше работать.

– Как можно за меня такое решить? – воскликнула Лора. Ее руки дрожали, в глазах стояли слезы. Я тоже не понимала, как такое возможно.

Тут хлопнула дверь в прихожей, и на пороге кухни появился отец Лоры. Это был мужчина, чья фигура вся говорила о труде, в котором он живет. Он был высок, плечист, волосы с проседью были зачесаны назад. Лицо широкое и суровое. Брови как будто всегда были сдвинуты к переносице, что придавало его лицу грозный вид. Зайдя в кухоньку, он взглянул сначала на жену, затем на нас.

– Значит, все рассказала? Ну что ж поздравляю дочка, ты теперь невеста. Завтра устроим, так сказать, смотрины, познакомишься с женихом. А через неделю он тебя увезет в город, обживетесь недолго и свадебку сыграйте. Все ладно устраивается, – он как будто не замечал ту трагическую сцену перед ним.

Лоренца вскочила и крикнула: «Я другого люблю. Я не хочу, не мучай меня отец!»

– Кого ты там любишь? Этого бедного пахаря? Хочешь всю жизнь в земле копаться подле него?

– Ты же сам фермер, как ты можешь так говорить!

– Не сравнивай, то, чем я всю жизнь занимаюсь, и твоего паренька. У меня хозяйство, на мне держится почти все село.

– Но как я могу быть с тем, кого не люблю?

Мужчина грозно стукнул по столу своей большой рукой.

– Хватит мне тут про чувства рассуждать. Мое решение в этом доме не обсуждается! Этот человек вложиться в наш дом и поднимет уровень нашей торговли. У него есть связи, наш товар может начать расходиться лучше. Ты должна думать, прежде всего, о семье, и будь благодарна, что я устроил твою счастливую жизнь.

Лоренца рыдая, взглянула на мать, ища поддержки, но та, наклонив голову, смотрела в пол.

– Иди в свою комнату и обдумай все. А за то, что ты устроила тут истерику и решила перечить мне, ты лишаешься ужина! До утра чтоб не видел тебя, а завтра, чтобы выглядела понаряднее, не хочу, чтобы этот человек подумал, что моя дочь простушка сельская. Вперед!

Мы поднялись, глаза застилали слезы, ничего не видно было. Вся в тумане девушка поднялась в комнату, на втором этаже дома. Упав на кровать, она свернулась калачиком, и в слезах начала засыпать. Мир для меня стал тухнуть. Через пару минут я оказалась в темноте, без тела, лишь я как чистая мысль внутри нее.

Времени не стало, и я просто думала о всяком. Но тут внезапно появилось что-то. Это не было за пределами Лоры, это было внутри этой темноты. Девушка, освященная каким-то светом. И тут я почувствовала свое тело. Я могла двигаться, это было странно. Я медленно пошла навстречу девушке. Когда я подошла к ней ближе, мне показалось, что это Лоренца, и я подумала, что это возможно сон. Я ускорила шаг, а когда приблизилась к ней вплотную, увидела другое лицо. Она была моей копией, лишь какие-то слегка уловимые черты отличались. Я смотрела на нее, а она на меня. Я видела ее уже в голове Линды.

– Кто ты? – спросила я, надеясь получить хоть какие-то ответы.

– Я – это ты, – голос ее был моим эхом.

– Ты еще одно мое прошлое?

– Я – начало.

Она протянула руку к моему лицу, но за секунду до касания, все вдруг осветилось ярким светом, и я оказалась в комнате Лоры. Она проснулась, и еще не совсем понимая, где она, уткнулась лицом в подушку.

Но, казалось бы, вспомнив все, она вскочила на ноги, и так как и была после сна вся растрепанная, в помятой одежде она, открыв окно, полезла из него. Прямо рядом с ним росло большое крепкое дерево, Лоренца ловко схватилась за его толстые ветви, перелезла на него, а потом по нему же спустилась вниз. Она помчалась в неизвестном мне направлении. Мир из-за этого бега для меня весь прыгал и скакал, волосы лезли в глаза. Она резко остановилась, когда на одном пригорке она увидела свет костров. Там было много молодых людей, парней и девушек, которые смеялись и танцевали, сами себе аккомпанируя песнями. Она увидела Мануэля в нарядной красной рубашке, он веселился вместе со всеми, отплясывая прямо подле огня.

Но, как будто почувствовав Лору, он остановился и нашел ее взглядом. Он подбежал к нам, лицо его светилось. Но заметив в глазах любимой слезы, вся радость сошла с него молниеносно.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил он.

– Родной, ты так счастлив на этих просторах, я завидую твоей свободе.

Слезы полилась крупными каплями. Лицо Мануэля выражало вопрос.

– Не быть нам вместе, любимый. Не будем мы вместе вольно жить среди этой природы, не растить нам детей вместе, как мы мечтали.

– Твой отец тебе что-то сказал?

– Мой отец отдает меня другому. Теперь я чужая невеста. И мое сердце разбито, но я уеду спокойно, если ты мне дорогой скажешь, что тебе легко будет меня забыть, что жизнь твоя будет так же полна света и без меня.

– Что ты такое говоришь?

– Скажи мне это, отпусти меня. Надо было нам тайно венчаться, как хотели, а я глупая передумала. Думала, что все получится, а у меня за спиной уже стояло тогда несчастье.

– Так давай сбежим сейчас!

– Куда мы побежим? У тебя здесь мать с младшеньким.

– Я подкопил денег, и она какое-то время не будет нуждаться, а потом я устроюсь где-нибудь и начну высылать ей. Побежим в город, там на завод какой пойду. Я все сделаю, чтобы быть с тобой!

Лоренца кинулась ему на грудь, уткнувшись в нее, она улыбалась сквозь слезы. Я очень хотела узнать, что она ответит. Вдруг она не решится перечить отцу. Я было уже хотела заглянуть ей в мысли, но меня какой-то грубой силой вытолкнуло в некий ослепительный свет.

Оливия Браун. Нью-Йорк. 2032 год

Комната начала приобретать мягкие очертания, рядом стояла еще размытая фигура Беатрис, она явно готовилась к другому исходу. Но сегодня я прекрасно себя чувствовала. Я как будто стряхнула с себя невидимое покрывало, проморгалась и широко улыбнулась. Беатрис с подозрением прищурилась.

– Все хорошо?

– На удивление, да, прекрасно себя чувствую.

Я огляделась, в комнате кроме меня, других подопытных не было.

– Что все уже закончили?

– Уже как час назад, поэтому я и пришла с медсестрой.

В тени дальней стены я заметила девушку, сгорбившуюся, стремящуюся быть максимально незаметной.

– Пойдем, я возьму у тебя кровь на анализ и отпущу.