Забытые

Почему?

Узнать можно только одним способом – спросить её об этом.

Шумно выдыхаю и выскакиваю из душа. Наспех обтираюсь полотенцем, натягиваю первый попавшийся комплект формы, обуваюсь в кроссовки и мигом слетаю на первый этаж. Мысли о взаимности желаний Авроры унимают тревогу и пробуждают любопытство.

Бодрым шагом пересекаю коридоры и выхожу на задний двор. Миную искрящийся радужными бликами бассейн, следом – теннисный корт, площадку для ци-гун и наконец-то выхожу к красивому строению с витражными окнами, за викторианским фасадом которого прячется тренировочный центр Глион-Шале.

Увлечённый спешкой и своими мыслями, не сразу замечаю её присутствие. У входа оборачиваюсь. Аврора старательно шагает прямо и на ходу пытается проморгаться ото сна. Выглядит она, как и я – опухшей. Но менее красивой от этого не становится.

– Привет, – ощущаю неловкость и лёгкое волнение.

– Привет, – подойдя, девушка бубнит в ответ и в это время увлечённо разглядывает рододендроны, цветущие перед фасадом.

– Как думаешь, зачем он нас позвал?

– Наверно, скучно медитировать в одиночестве.

Усмехаюсь, открывая двери и пропуская Аврору вперёд. Дядя вполне способен на такое. Девушка продолжает:

– Или он решил взять реванш за вчерашнее.

Теперь усмехается она и слегка пихает меня в плечо. От её прикосновения по руке пробегает электрический ток, который только усиливает волнение.

– Зачем тогда он позвал тебя?

Сделав паузу, Аврора встречается со мной взглядом, но, нахмурившись, снова быстро отводит глаза.

– Ему ведь нужны зрители.

Входим в основной зал. У противоположной стены, состоящей из огромных витражей, спиной к нам стоит дядя в простом трико и обтягивающей футболке. Уже легче. Против тренировки ничего не имею.

– Ещё сорок три секунды, и вы бы чистили бассейн, как в прошлом году, – он говорит, не оборачиваясь. Переглядываемся, украдкой глядя на часы. Слава Космосу.

Опоздав на пять минут из-за очередной перепалки, мы тогда сильно встряли. Сеоман потягивал коктейль, а мы полдня руками и сачками собирали траву и листья, которыми он от скуки засы?пал весь бассейн.

– Его чистили на прошлой неделе, – Аврора говорит дерзко, но дядя даже ухом не ведёт. Так с ним разговаривать позволительно только ей.

– Уборка никогда не бывает лишней.

– Мы собрались выяснить, кто профессиональнее орудует шваброй? – девушка саркастически закатывает глаза и оглядывается в надежде понять причину, по которой её так бесцеремонно отлепили от кровати.

– Вы здесь, детки мои, потому что игры кончились, – дядя разворачивается и медленно шагает навстречу. – Расслабляться теперь опасно для жизни. Прежние удовольствия, вроде поваляться в постельке утром, вам больше не доступны.

«Что он несёт?»

«Я что-то тоже не понял.»

Такое начало не сулит ничего хорошего. Внутренне собираюсь и напряжённо жду. Как и Аврора.

– Это почему же?

– Потому что вчера вы вышли из-под защиты отцовского эгрегора.

– Чего? Каким это образом? И как это связано с…

Аврора не успевает договорить, потому что дядя резко срывается с места и направляет в нас два мощных энергетических удара. Реагируем синхронно, поглощая энергию Эфирными щитами и проводя её через себя. Это сложно и опасно, потому что, если кто-то из нас не сможет совладать с полярностью и вовремя снять блоки, тело разорвёт на атомы. Но, к счастью, мы этому учились с младенчества и к настоящему времени освоили навык управления энергиями Космоса.

Сменив позицию, Сеоман атакует с другого угла, заставляя воздух вибрировать на разных частотах. Выровнять их сложнее и времени на это уходит больше. Но, не сговариваясь, разделяем воздействие, что помогает аккумулировать энергии внутри и перенаправить их ответным выпадом дяде обратно. Получается мощно, но не слишком точно – он отмахивается от нападений, как от мух. Пауза в дядиной атаке позволяет нанести ему ещё ряд ударов, ощутимо истощающих наши запасы, но не причиняющих ему достаточного ущерба.

Каким бы значительным не был наш общий энергетический потенциал, победить наставника в противостоянии сложно – он с совершенной точностью считывает вибрации намерений и знает все атаки наперёд. Решаем разделиться и атаковать на два фронта более доступными методами.

Аврора выбирает момент и гигантским прыжком, усиленным Эфириумом, приближается к наставнику вплотную. Она атакует его кулаками и коленями, увлекая в рукопашную схватку. Я продолжаю бомбардировать энергетическое поле, пытаясь максимально рассредоточить дядино внимание. Получается. Сеоман пропускает удары в бок и в плечо, но в ответ лишь снисходительно усмехается и отшвыривает обоих к противоположной стене очередным взмахом ладони.

«Как топорно, детки. Не этому я вас учил столько лет.»

Дядя вытягивает руки и силой мысли притягивает себе два боевых меча со стойки.

«Нечестно!»

Аврора злится, принимая вертикальное положение акробатическим прыжком.

«Я не учил вас быть честными в бою.»

И то верно.

Наставник бросается в атаку. Опомнившись, вскакиваю. Эфириумом срываю со стойки меч и блокирую его выпад. Аврора тоже притягивает к себе оружие и нападает на Сеомана сзади.

Если бы кто-то был способен видеть в пространстве энергетические токи, он бы поразился мощи вихрей, бушующих между нами. Атаки набирают силу, достигая максимальной напряжённости. При любом движении летят искры. Воздух наполняется запахом озона. Скрещиваясь, мечи рождают молнии, беспощадно выжигающие пол, стены и потолок. Если бы не особого состава бетон, мы бы давно сожгли весь тренировочный центр.

Внезапно наставник ухмыляется мне в лицо такой же бесячей улыбкой, как и вчера, когда уводил Аврору.

На мгновение поддаюсь злости и пропускаю ощутимый удар в незащищённый бок.

Чтоб тебя.

Аврора, видя это, рычит и эфесом меча бьёт Сеомана по лицу. Но удар пронзает пустое пространство. А дядя непостижимым образом оказывается позади, вне зоны досягаемости кулаков и лезвий.

«Как он это делает?»

«Он не расскажет тебе даже под страхом смерти.»

– Совокупность трудолюбия, упорства и внутренней гармонии – это единственный путь к превосходству, – Сеоман вальяжно идёт полукругом, поигрывая мечами. – А чтобы выжить, сойдут любые методы.

Движемся с Авророй параллельно, сокращая дистанцию. Действуем на уровне ощущений без обмена мыслями. Одновременно совершаем прыжки и атакуем наставника. Я с торса, Аврора – со спины. Дядя заносит мечи для отражения обоих ударов, но метает один из клинков прямо в девушку. Меч выбивает оружие из её руки и ломает траекторию полёта. Теперь Аврора летит прямо на выставленное дядей второе лезвие и не может остановиться. А хищный взгляд наставника выражает ясное намерение пронзить племянницу и одержать победу над обоими.

Решение рождается молниеносно. В полёте метаю в дядю меч, чтобы выиграть себе мгновение. Он досадно отмахивается, но этого хватает, чтобы Эфириумом подкорректировать место приземления и перехватить Аврору прямо перед ним. А самому под её тяжестью с мерзким хрустом рассекаемых тканей насадиться спиной на клинок Сеомана Колиньяра.

Сначала ничего не происходит. Даже боли нет. Но тепло, расползающееся по низу спины и животу становится липким. Падая, замечаю на полу лужицу крови. Понимание приходит медленно.