Колышутся на ветру

– Кошку можно. У кошек есть чему поучиться. Не зря ещё в Древнем Египте кошки считались священными. Ну да ладно, задержалась я. Если что, номер мой у тебя есть.

***

В 2001 году я, выпускница медицинского факультета, пришла работать на скорую помощь города Всеволожска.

В разогретом до тридцати градусов воздухе витал запах новой жизни, а я больше не витала в облаках. Моя голова наполнена знаниями, но казалось, что ничего-то на самом деле уже и не помню.

Утром сделала причёску, надеясь, что не будет дождя, подобрала к длинной юбке белую блузку, погладила белый халат, аккуратно уложив в пакет, захватила небольшой обед и вышла на полчаса раньше, чем планировала. Мне начинал нравиться этот город. Тихо двигалась жизнь, как поток машин, которые не знали, что такое пробки. Рядом с домом – магазин и остановка. Я радовалась таким простым вещам, возможно поэтому считала себя везучей. Стоит чего захотеть – обязательно выйдет. Пусть порой в искажённой форме, не в тех цветах и ракурсах, но выйдет.

А на другой стороне Дороги Жизни расположилось здание Всеволожской ЦРБ – моего первого в жизни рабочего места.

Идти туда было страшно, но не более, чем перед выходом на сцену театра с сотнями зрителей. Пять минут пешком до работы – роскошь, которую в Москве и Питере не имеют девяносто восемь процентов жителей.

***

Открыв дверь на станцию, будто стала муравьём и заползла в свой муравейник, но, конечно, пока не была своей. Броуновское движение. Тёмно-бордовые и синие формы, шумные разговоры. Хмурые лица, видимо тех, кто с ночи, улыбающиеся лица заступивших на смену. Наверное, со стороны казалось, что девушка заблудилась. На самом деле, ей, может, нужна парикмахерская или салон красоты, или она проверяющая из санстанции.

Мужчина, похожий на молодого Клуни, красивый, с пышной вьющейся шевелюрой, подошёл ко мне.

– Вам что-то подсказать?

– Да, мне нужна Галина Сергеевна.

– Это Вам на второй этаж. Ага, подниметесь, повернёте налево, дверь в углу. Ага, там написано приёмная. Как поняли?

– Ага, спасибо, – с улыбкой отвечаю я.

Смешной.

Постучала и вошла в приёмную заведующей станции.

– Здравствуйте, я Марина Цветкова – ваш новый врач.

– Садись.

Напротив меня, за столом, в белом кожаном кресле сидела полная женщина, с короткими, цвета свёклы волосами. Глубокая, как ущелье, складка разделяла её брови. Она смотрела, прищурив глаза, говорила:

– Девочка, я не знаю что ты забыла здесь, поэтому давай, работай, а если вдруг передумаешь, мы тебя в поликлинику переведём, будешь там со своими этими глазками сидеть в чистом кабинетике.

Я поёжилась, такого приёма не ожидала.

– Ольга, вызови мне Слепцова и Тюрина, – видимо секретарше велела Галина Сергеевна.

Через долгую минуту в дверь постучали. Первым вошёл сурового вида мужчина в очках, за ним – уже знакомый мне, Клуни.

– Здравствуйте.

– Здоровей видали, Андрюша. Вы там что на вызове у этой Дольской устроили? А? Совсем страх потеряли?

– А что мы?

– Что-что? Какого чёрта лысого она мне звонит и жалуется, что не осмотрели её, сказали обратиться к психиатру, да стол испачкали сумкой грязной?!

– Галина Сергеевна, ну вы ж знаете, она ненормальная, каждый день к ней ездим, никакой управы. То в магазин просит сходить, то давление измерить перед сном, то невкусно пукнет, простите.

– Ладно, ладно, Олег, всё, не рвите мне нервы. Вот, знакомьтесь, ребята, ваша начальница на ближайшее время: Марина… эээм

– Викторовна. Марина Викторовна. Цветкова.

– Почти Цветаева, – вставил Клуни

– Рады, так сказать, приветствовать. Я Андрей, фамилия Тюрин, это Олег.

– Пойдём, покажу, где можно переодеться.

Молодого Клуни звали Олег. Он посмотрел на мой пакет, в котором виден был белоснежный халат.

– В этом долго не проработаешь, – пальцем тыкнул он, – но на сегодня должно хватить. Надо к сестре-хозяйке зайти, форму тебе выбить.

***

Ребята устроили экскурсию по станции, показали укладку с лекарствами и аппаратуру.

Андрей был очень основательным и неторопливым. Олег – его противоположность. Но вместе они составляли прекрасный дуэт. Забавно заканчивали друг за другом фразы. Чип и Дейл. Как узнала позже, они десять лет проработали вместе с предыдущим врачом, который ушёл на пенсию. Опыта у них – на несколько учебников неотложной помощи. И мне нужно стараться выглядеть на их фоне достойно. Казалось, моё образование, хоть более основательное и глубокое, явно не дотягивает до их практического опыта. Вот о чём я думала при первом знакомстве с фельдшерами.

Ловила на себе понятные взгляды мужчин и холодные взгляды женщин. Конечно, я выделялась. Как всегда и везде. В любом новом коллективе. Будто к городским голубям и воронам приземлилась экзотическая птица с разноцветными перьями и ещё никто не знает, чего от неё ожидать. Для себя решила быть милой и приветливой, поэтому со всеми здоровалась, слегка улыбаясь.

***

– Бригада Цветковой на вызов.

Андрей мне кивает в сторону диспетчерской, имея в виду брать карту вызова.

– Здравствуйте.

– Вот, начнём с аритмии. Добро пожаловать! – цедит с отсутствующим выражением лица диспетчер. Её волосы, как шерсть у белого пуделя – похожи на нелепый парик.

***

К вызову четвёртому уже чувствовала себя в своей тарелке. Интернатура не прошла бесполезно. Первые пациенты оказались простыми и понятными для меня. Мы быстро их обслужили. Ещё раз отметила, что с фельдшерами повезло. Олег уместно и смешно шутил, что само по себе талант, но, казалось, излишне старался произвести на меня впечатление. Андрей говорил мало, только по делу, делал минимум движений и казался отрешённым, занятым своими мыслями. Украдкой рассматривала их двоих, пытаясь представить, о чём на самом деле думают они, какое впечатление произвожу я.

Что мне всегда нравилось в работе – тебе не нужно думать о чём поговорить с пациентом, у тебя всегда готовы вопросы и действия на определённый случай. С остальными же людьми было сложнее. Говорить со зрителями не то же самое, что танцевать для них.

– Девятый свободен, – звонко и бодро вещаю по рации.

– Девятый, возьмите. Улица Магистральная десять. Возле первого подъезда плохо женщине.

Через семь минут мы на месте. Женщина, лет пятидесяти, сидит на лавочке согнувшись и стонет.