Среда: Омега-день

На плечах новоявленного лидера красовался белый пиджак, еще недавно принадлежавший хозяину отеля. Юджина мало волновало, что рукава одеяния выглядели куцыми, а швы на широкой спине грозили лопнуть в любую секунду – для массажиста главным было символическое значение «обновки».

– Ищите как следует! – крикнул нам Юджин. – Он не мог раствориться в воздухе.

Зибко сел на траву и, сдвинув дымящийся сплиф в угол рта, проговорил:

– Мы ползаем тут уже третий час. Я больше не могу.

Полицейский потерся сломанным носом о рукав, оставив на ткани потный след. Словно иллюстрируя упадок сил, Зибко забился в приступе кашля.

Однако Юджин был неумолим – жалоба полицейского не возымела ни малейшего эффекта. Зибко оставалось лишь горько вздохнуть и с кряхтением встать на четвереньки для продолжения поисков.

– Порванные уши! – взвизгнула Мамфо.

По ее предплечью ползла большая зелено-желтая гусеница, и сколько бы женщина ни дергала рукой, ей никак не удавалось стряхнуть уродливое создание. Совладав, наконец, с нервами, Мамфо поднесла к гусенице единственный палец правой руки и сшибла личинку ударом ногтя.

– Брррр, – поежилась женщина.

Вслед за этим Мамфо зачем-то обнюхала свою кожу в том месте, по которому ползла гусеница.

– Ладно, идите сюда, – неожиданно помиловал нас Юджин. – Только медленно и с поднятыми руками.

Не веря своему счастью, мы бросили казавшиеся уже безнадежными поиски и отправились к массажисту.

– Что в кармане? – угрожающе спросил Юджин у Мамфо.

– Ничего… – удивленно промолвила женщина, проведя ладонью по джинсовым шортам.

– Что в кармане? – еще более грозно повторил Юджин и навел на Мамфо пистолет-пулемет.

Бывшая администратор отеля вывернула карман наизнанку. Юджин немного успокоился, но оружия так и не опустил. Попятившись шагов на пять, он коротко скомандовал:

– Раздевайтесь.

– Что? – не поверил ушам Зибко.

– Раздевайтесь! – рявкнул Юджин.

– При всем уважении, – растерянно проговорил полицейский, – неужели ты думаешь, что ни на секунду не пропадая из твоего поля зрения, мы успели припрятать…

Зибко осекся, поскольку все его внимание сосредоточилось на Мамфо, которая в усталой решительности сдернула с себя майку и принялась расстегивать шорты.

– Ну ладно, – пожал плечами полицейский и потянулся к пряжке ремня.

14

Вместе с Катей Лебедевой мы устроились на заборчике, который обрамлял примыкавшую к отелю лужайку. На противоположной стороне площадки собралась толпа островитян – что-то вроде народного схода. Люди сгрудились перед длинным столом, установленным прямо под открытым небом и накрытым красной тканью. Однако места в «президиуме» пока пустовали. Юджин, вооруженный пистолетом-пулеметом, а также Зибко и Мамфо о чем-то совещались, держась обособленно от остальных собравшихся.

– Одного я не понимаю, – сказал я Кате. – Как Юджин завладел автоматом?

– Это пистолет-пулемет Truvelo Armoury BXP, – поправила меня Лебедева.

– Да, я как раз это имел в виду. Как пистолет-пулемет попал в руки Юджина?

– Не только пистолет-пулемет, – хихикнула Катя. – К нему в руки попал весь полицейский арсенал Алакосо!

– Как, впрочем, и весь Алакосо… И все-таки, как это могло случиться?

– Любой вопрос о том, что происходит на острове, задавайте Лебедевой! Она знает все! – с шутливой гордостью объявила Катя.

– Кажется, я это уже сделал.

– Рядом с Юджином стоит Адриан Зибко, благодаря которому сегодня на твоих глазах был повержен Оливье Пирсон. Зибко – начальник местного отделения полиции. Думаю, ты и сам догадался по его форме. Весь последний месяц он провалялся в медблоке с пневмонией. Не знаю, как бы Зибко распорядился арсеналом после Омега-дня, но вопрос с оружием решился без его участия.

– Каким образом?

– У Зибко на острове есть помощник-стажер, – упивалась своей осведомленностью Катя. – Энтони Морн. Вот он стоит. Его здесь все называют Очкариком.

Лебедева показала на худощавого белого парня в бермудах и голубой рубашке. Сквозь огромные очки Морн с восторгом следил за Юджином, Зибко и Мамфо.

– Если хочешь кого-то поблагодарить за вооружение Юджина, благодари его, – сказала Катя.

– То есть он добровольно сдал арсенал массажисту? – удивился я. – Откуда тебе это известно?

– Ну, по поводу добровольной сдачи оружия, – это вывод несколько преждевременный. А узнала я это, как и многое другое, от моего любимого дядюшки Януса. Ему, как он говорит, известно о жителях острова больше, чем они сами о себе знают.

– Этим может похвастаться любой врач, – заметил я.

– Если он – хороший врач. Хотя о том, как Юджин заполучил оружие, дядя Янус узнал не в ходе приема.

– А как?

– На рыбалке. На днях он ходил рыбачить на озеро. Там ему и открылась правда.

Я выждал, пока Кате надоест пытать меня интригующей паузой, и моя собеседница поделилась подробностями:

– Дядя сидел среди тростника, и, похоже, его было не так легко заметить, – хохотнула Лебедева. – Зато сам он все отлично видел и слышал. Где-то через час после начала рыбалки на берег заявились Мамфо и Энтони Морн, – Катя опять указала на Очкарика. – Из их разговора дядя понял, что Мамфо обратилась к полицейскому-стажеру в связи с пропажей сына. «Пропажу» мы закавычим. Этой бестии было несложно заманить Морна на поиски ее ребенка. Только посмотри на этого пай-мальчика! Когда в его каморку вошла черная демоница, у паренька, наверное, дыхание перехватило!

– Женская красота – ингибитор мужского интеллекта, – согласился я.

– Не знаю, что такое «ингибитор», – призналась Катя, – но ты, вроде, прав. Короче говоря, «поиски» сына привели Морна и Мамфо к озеру, где рыбачил дядя Янус. И у водоема Энтони едва не лишился чувств. А все из-за того, что Мамфо вдруг сбросила с себя всю одежу и прыткой рыбкой нырнула в Тамунто: плещется и зовет Морна присоединиться.

Я невольно переключил внимание на Мамфо, которая оживленно разговаривала с Юджином и Зибко.

– Мурена, кстати, любит поплавать в озерце, – вспомнила Катя. – Особенно рано поутру. Ты о чем там задумался?

– Мурена – это Мамфо? – уточнил я.

– Ага. Так ее зовут вне отеля. Итак, Морн долго не ломался. Наверное, сказал себе, что это часть расследования. Сбросил форму, кобуру и бултых!