Джунгли Блефуску. Том 2. Джонни Кишки Наружу

Но всё-таки, так жаль, что честный Ади
Не растоптал всё это сапогом!!!
Я вижу скрытый смысл событий грозных,
И краски неизбежных перемен,
Я не грущу, но всё-таки серьёзно
Я положил на всё здесь толстый член!
Пусть он лежит на армии и флоте,
Парламенте и даже… утаю!
Враги врагов, когда ж вы от… те
Ту родину, которую люблю?
Когда же залп отъявленнейших пушек
В ночь тихо подкативших под Покров,
Сотрёт в песок толпу гнилых изБусчек
И расстреляет миллиард воров?
Когда ж опять пройдут заморским мором
Армериканский дядя и игрок?
Натешившись полночным равзговором,
Отнимут у воров награбленное впрок?
Когда ж под говорок заморских пушек,
Какой-нибудь китайский Литл Мук
Родных воров отгонят от кормушек,
Где слышится веками ладный хрюк?
Фельтфебель, заряди «Большую Дору»
Пошли в подарок грозную чету!
Я своему отъявленному вору
Всё ж импортного вора предпочту!
Нет мне чудесней и родней отрады!
Вселенная должна стране воздать!
Когда ж опять народ пивные склады
Отправится ломами отпирать?
Когда проснётся старый гном от скуки,
В которой завтра хуже, чем вчера,
И потирая сладострастно руки
В динамик дико прокричит «Хура!»?
…………………………………………..
На родине моей одно и тоже,
И даже морды те ж с одной руки,
И только бабки тщетно шепчут «Боже!»
Тревожно прибирая медяки!

– Уволенный из филармонии за пьянку и блуд, он пошёл в троллейбусное депо таксодермистом!

– Может водителем!

– Водителем-не водителем, какая разница?

– Основательная!

– Это для гнилого интеллигентишки типа тебя основательная, а для нормального человека – говно! Никакой!

– Ты так думаешь, или кто подсказал?

– Дерьмосадистом и педоводом! Вот кем надо стремиться стать!

– Есть, сэр!

– Сэр! Идите!

– Пшоль!

В то время я сочинял «АнтиПиплию». Это было жутко интересно. Мне являлись причудливые картины, рядом с которыми Босхоские страшился выглядели детским лепетом.

Так я рассуждал наедине с собой, ещё не понимая, сколь многое меняется с переселением в лес в моей жизни!

Приснопамятные времена богоборчества прошли.

Я понял, что с чувством голода нас теперь сможет разлучить только смерть.

Мне не надо стараться, чтобы что-то сочинить! Оно само из меня прёт! Умные люди помогают, к примеру – Джордж Бусч – гиперАрмериканский перзиден!

Это такая матёрая нечеловеческая, такая матёрая глыбища! Чтоб вам заколбасилось! Московские тусовщики рядом с ним выглядят, как какашки на фоне чистой воды родезийского бриллианта!

Над ним все смеялись да потешались, а потом попритихли, потому как!

Я Вам говорю, глыба!

Он так говорил с трибуны, что Цицероны и Гвиглеры плавно вращались в своих гробах. Я всегда завидовал ему. Достиг человек всего и ещё может рычать:

«Идея о том, что Соединенные Штаты готовятся напасть на Иран, просто смехотворна! К этому могу добавить одно: мы рассматриваем любые возможные варианты! Поход на войну повлиял на уверенность людей! Трудно вкладывать капитал!

Понимаете, вот вы владелец малой фирмы или крупной фирмы, и вы думаете об инвестициях, и когда вы инвестируете, вы должны быть настроены оптимистично!

Только вот если вы идете на войну, это ведь не самая оптимистичная мысль, так? Другими словами, это обратная сторона оптимизма, когда вы думаете, что идете на войну».

Глава 7

Золотой Стеблец

Здесь, в прибрежной лощине, изгибавшейся, как каменная змея вдоль моря я поневоле кинул якорь на долгое время. У самого берега моря, в шучных м влажных зарослях обитала небольшая коммуна тех, кому общественное мнение отказало в праве считаться полноправным членом общества. Коренастый, засмолённый солнцем до черноты Ральф, белокурый, похожий на высохшего в застенке эстета-пифагорийца Фрич, властный спартански воспитанный экзэсовец Бак, герой Лейбштандарта. Его лексикон был беден. Слова «блин, шмат, мясо и б…» являлись в таких неожиданных, сильных и свежих сочетаниях, что у окружающих кружилась голова. С помошью пяти слов он не только мог выразить всё огромное разнообразие нахлынывавших на него ощущений, но и украсить речь новыми перлами. Иногда подобно бриллианту в субботний день, из его широкого рта вырывалось и интеллигентское слово «ж…».

Несколько лет назад Ральф попал в психлечебницу. В психлечебнице он вылечился от нервных потрясений, но приобрёл удибительную привычку пить пиво с таблетками. Открытый им эффект нравственно удивил его и даже вид в зеркале собственной красной рожи с выпученными глазами уже не останавливал и не пугал его на пути самоусовершенствования. Психотронные таблетки вкупе с пивом вызывали улыбчивость и общий мажор. Уходила злоба дня, саморетушировались и шустро пропадали с экрана президент и премьер-министр.

Правда, начинала бесноваться печень, но теперь ей было трудно прорваться в огненную голову.

«Мы не рабы! – твердил тогда ритмично Ральф, – Мы – Рыбы! Робы! Бобы! Бабы! Бубы! Дубы!!!! Директор Йошкар —Йолинского Леспромхоза Облюй Облы Углы Моглы Углы господин Имярёк! Ко мне!»

Они склонились над ним, как жаждущие мщения ангелы.

– Скажи, кто ты, Порги и Бесс в одном лице, или Джекил и Хайд в двух?