Человеческая оболочка

– Три миллиона? – Айзек не мог представить это число, но, окинув взглядом окружающее пространство, он смог уместить в воображении лишь тысячу. Прикинув окружение по шагам. – Но сюда не поместится так много! Тут слишком мало места!

– Неверно. То, что Вы наблюдаете, лишь два процента от общего рабочего объема корабля.

– Даже так, все равно мало!

Юноша осознал, что задает неправильные вопросы. Машина была прямолинейна и не могла отвечать так, как привык воспринимать Айзек. Парень задумался о том, как нужно спрашивать то, о чем они говорили. Он вновь встал и пошел вглубь зала, освещенного белым солнечным светом.

Выкрадывать информацию, каждый раз задавая узкий вопрос, было не удобно. Айзек тыкал мертвые кнопки большого подъемника, что мягко щелкали, обдумывая вариант вопроса, при котором получит все и сразу. Нужен был хороший точный ответ. Лишь черная бездна, что располагалась под стальной плитой лифта, манила его, сбивая с толку. Но про это он спрашивать не спешил.

– Расскажи о том, как должна проходить экспедиция.

– //ДОСТУП/ПРОТОКОЛ ЭКСПЕДИЦИИ/ПЛАН ЭКСПЕДИЦИИ// План экспедиции представляет собой погрузку необходимых ресурсов на корабли класса Колонист, с последующей доставкой до заявленной экзопланеты…

Парень вновь оперся на теплый капот автомобиля.

– … борт включает в себя необходимое медицинское оборудование. Модульные жилые станции. Станции очистки воды и воздуха. Оборудование горнодобывающего комплекса. Оборудование деревообрабатывающего комплекса. Оборудование металлургического комплекса. Оборудование сельскохозяйственного комплекса. Оборудование военно-промышленного комплекса. Оборудование машиностроительного комплекса. Комплекс по добыче и обогащению ядерного и химического топлива. Протоколы и ключи к инструментам тарраформирования. Провизию. Оружие. Технику. Костюмы химической и радиационной защиты. Библиотеку ДНК людей и некоторых видов животных…

Слушая перечисления всевозможного оборудования, с которым Айзек никогда не встречался, он вдруг понял, что спешить ему некуда. Вновь вспомнив, что его единственный дом теперь безвозвратно утерян, он пошел к задним дверям машины и начал ковыряться в своих запасах. Спустя пару минут он уже сидел на задней части фургона, аккуратно открыв двери. Чтобы их шум не разносился по башне эхом, портя интересный рассказ. Пытаясь переварить все то, что рассказывала ИСП, парень отстранялся от своей печали, и становилось немного легче. Голова сейчас была занята поглощением информации.

– … доставка оборудования и ДНК будущих колонистов возлагается на команду корабля, вместимостью сорок человек и расчетом регенерируемого воздуха и провизии сроком на тысячу лет. За время путешествия команда корабля обязана поддерживать работоспособность всего необходимого оборудования, сменяясь по мере преемственности поколений. Допустимый разброс численности команды: от одного до восьмидесяти человек…

Запивая старые черствые сухари теплой водой, Айзек не мог нащупать их вкус, словно и не было его совсем. Он вслушивался в звенящую речь ИСП и начинал привыкать к ней. Понемногу, ощущение того, что с ним говорит неживой человек, пропадало.

Жуткое и странное чувство накрыло внезапно. Ей же больше тысячи лет! Эта машина родилась на далекой от сюда планете и проделала длинный путь, чтобы принести новую жизнь. Но по какой-то причине, будучи брошенной на долгие годы, она теперь рассказывает свои истории мальчишке, которого, как и ее, бросил мир на произвол судьбы.

– … по достижении цели, – продолжал голос, разносившийся по всему помещению. – Не ранее двадцати и не позднее восемнадцати человеческих циклов, экипажу необходимо запустить //ПРОТОКОЛ ЭКСПАНСИИ//.

– Что такое «протокол экспансии»? – дожевывал последний кусок вареного батата парень. Вопрос о провизии теперь поднялся как нельзя остро.

– //ДОСТУП/ПРОТОКОЛ ЭКСПАНСИИ/ПЛАН ЭКСПАНСИИ//… По достижении цели, не ранее двадцати и не позднее восемнадцати человеческих циклов, экипажу необходимо запустить системы репродукции человечества. Загруженность команды рассчитана на тысячу человеческих особей, с учетом необходимости их воспитания и обучения…

Айзек вдруг понял, что хорошо бы это записать. А еще лучше – показать кому-нибудь.

– … по мере готовности новых колонистов, корабли, согласно протоколу стыковки, обязаны выпустить десантные модули максимально близко к зоне, отмеченной как точка приземления основного судна. Анализ атмосферы экзопланеты должен показывать индекс подобия Земле не ниже //НОЛЬ ЦЕЛЫХ/ДЕВЯНОСТО ПЯТЬ СОТЫХ//. В этом случае высадка считается разрешенной. Капитан флота инициирует спуск всех кораблей класса Колонист. При успешной высадке миссия считается выполненной. Допустимые потери: не более двадцати процентов от общей материальной составляющей флота. Далее, новое человечество само решает, как поступить с научно-технической базой экспедиции.

– Жесть! Ладно, я тут вспомнил… Почему я незарегистрированный пользователь? И почему имею доступ? – Айзек отряхнул руку, которой до этого держал батат, о штаны и встал, запив напоследок старую почти протухшую еду водой. Этот вопрос волновал его, наверное, больше других. Безымянный юноша с окраины мира теперь находился внутри загадочной башни, к которой люди даже приближаться зачастую боялись. А многие вообще считали, что это кара древних Богов, обрушившаяся на весь мир.

– Приоритет доступа был изменен шестьсот девятнадцать земных лет назад. Идентификатор: Капитан флота Алан МакКрей. Приложена аудиозапись запись. Воспроизвести?

– Да.

Глава 19

Проклятье первого

– Кхм-кхм. Приветствую тебя, человек рожденный естественным путем. Привели тебя силой, или же ты пришел сам – знай, я лишь защищал светлое будущее. В случае, если привели силой, то ты и так, наверное, все уже знаешь. Если же – нет, – голос немного замялся. Слышно было, как на фоне что-то шуршит. – то я лишь, надеюсь, что прошло не так уж и много времени с тех пор, как корабли были закрыты. Сейчас я поступлю как настоящее чудовище, но выслушай меня…

Айзек открыл дверь машины и сел на водительское сиденье. Голос, что звучал в помещении, был человеческим. От этого становилось тепло. Но чем больше говорил голос, тем больше тревоги он нес.

– Все пошло не по плану еще сто семьдесят лет назад, когда «Канаду-01» повредил алмазный астероид, что вышел из поля расчетов компьютера флота. Этот пункт отлично отмечен в дневнике капитана Винсента МакКрея. Дальше сюрпризы начались в мою смену: начав плодить колонистов, выращивая невероятными темпами сотни людей, мы поняли, что справиться с этой задачей – непосильная ноша. Капитанов готовили быть капитанами, а не няньками. Мне самому тогда было всего двадцать, когда появились первые дети. Пока они требовали лишь ухода – не страшно, но вскоре их нужно было социализировать, обучить. Это нереально! Это как опасная банда, что сбивается в кучу и терроризирует всех вокруг! Блядь, это было ужасно… это самый большой провал! – срывался на крик голос. – Они были абсолютно не обучаемы! Сколько бы их ни держали в аудиториях, сколько бы фильмов и лекций им ни показывали… им намного интереснее было общаться со сверстниками. Проявлять себя не в самых лучших начинаниях. В итоге, к тому моменту, как пришла пора применять свои знания на практике, едва ли пять процентов из них представляли собой что-то стоящее. Я рос и смотрел, как люди ровно на одно поколение младше меня губят миссию.

Пытаясь представить все это, Айзек чуть не сломал себе голову. Дети… там были дети… много детей. И эти люди, капитаны, занимались тем же, чем занималась и Ханна. Только у них это плохо выходило. Мальчишка усмехнулся, вспоминая как его знакомая с легкостью управляла целой стаей детей.

– … да, и речи быть не может о разнице в воспитании и обучении. Меня растили капитаном, я грамотен, предприимчив, имею крепкий характер и большой опыт. Который загнал меня сюда… Их растили как стадо, кидая в них шмат информации. Один за другим. Не только на моем судне. Похожая тенденция была везде! Как бы ни старались команды кораблей, какими бы совершенными ни были технологии и методы обучения – это был самый первый и самый серьезный провал…

Голос вновь задумался, будто сверялся с данными внутри своей головы.

– Дальше – хуже. Во время высадки произошел сбой системы орбитального сканирования, и один из кораблей провалился под толщу льда. Утонув. Не выдержав давления воды на глубине. Связь оборвалась. Это первый процент потерь. Понесший за собой серьезные последствия. О них позже…

Снова замялся.

– Несчастная «Канада-01» не была готова к посадке, но смысла оставлять корабль на орбите не было. Оплавление корпуса активной зоны хим-ядерного реактора, вызванное повреждением реакторного отсека, не позволяло сомкнуть створки саркофага до конца и погасить реакцию. Нет саркофага – нет защиты от повреждений при приземлении. Этот контейнер должен был защищать активную зону при перегрузках и ударах во время посадки. Мы смогли понизить мощность реактора до одного процента, но герметичности не было. Я рискнул опустить эту термоядерную боеголовку на планету и проиграл. «Канада-01» оборвала связь, как только коснулась земли. Подозреваю, оставив при этом воронку от взрыва в несколько километров, заполненную продуктами полураспада и актиноидов. Я не отправлял туда экспедиции, ведь… в худшем случае, прибывшие умрут от облучения, даже не подобравшись близко к кратеру. Жаль, что орбитальное сканирование было уже не доступно. «Канада-01», в общем… Это был второй процент потерь…

Все время, что распинался голос, в машине сидел юноша и переваривал услышанное, пытаясь представить, как башни падают с неба.

– … много сбоев систем при приземлении. Много сбоев связи. Брак кремниевых полупроводников десантных кораблей, брак системы мониторинга заболеваемости и эпидемий. Словно те, кто строил эти корабли, не рассчитывали дожить до этого момента. Нет, ну вообще-то они и не дожили… но создается ощущение, что руководствовались они фразой «после нас хоть потоп». Из грустного: связь с материнской планетой, Землей, была потеряна на девятисотом году пути. За триста лет до моего рождения, если не вдаваться в цифры. Консультаций и поддержки больше не было…

Мальчишка охотник вдруг понял, что не только он потерял свой дом. Оказывается, что все люди вокруг него уже давным-давно бездомные. Точнее, не люди… человечество.

– А знаешь, что произошло потом, дорогой мой друг? – слышно было, как рассказчик тяжело затягивается папиросой. – Все эти толпы людей, что упали на планету рядом со своими кораблями, эти кучи неотесанных идиотов и безграмотных детей, осознав то, в какой ситуации оказались, начали грызню. Члены экипажа, что должны были стать серьезной помощью в вопросах выживания, были проигнорированы. А где-то даже убиты. Вся эта мелюзга начала тащить с кораблей только то, что считала нужным, игнорируя любые протоколы и инструкции. Сначала одежду, потом еду, а потом и оружие. Хрен его знает зачем тут было оружие. Хоть и немного, но его хватило. Усугубляло ситуацию то, что «Финланд», корабль одноименной страны-корпорации, был затоплен, и челноки с его людьми приземлились у соседнего судна, создав дефицит всего, что было им необходимо. Да и жители «Канады-01» тоже сделали свое дело, озадачив соседей. В общем, не везде все шло гладко. Некоторые из кораблей приземлились в местах не сильно пригодных для жизни. Например, в скалистых горах или пустынных полях, не дав должной защиты от природных факторов.

Айзек нервно усмехнулся, поняв, что затопленный корабль, про который говорит голос капитана, это и есть та башня, что первая открыла свои двери.

– А, вот еще что! Экспедиция началась, когда индекс соответствия планеты был равен единице. То есть, абсолютная схожесть с материнской планетой. Вот только за тысячу лет пути эффект от бомбардировок химическими терраформирователями спал. И планета погрузилась в ледяной сон. Это не удивительно, ведь между отправкой ракет с химикатами и системой создания флоры и фауны, и прибытием наших кораблей, прошло около двух с половиной тысяч лет. Много, да? Я вот даже представить себе не могу, сколько это…

Холодный ветер начал задувать в открытый нараспашку зал. С пола в воздух стали подниматься пыль и мусор, шумя по разным углам помещения.

– … конечно, на подлете мы уже знали с чем столкнемся, но этого не было в прогнозах тех, кто нас отправлял. И средств защиты всем не хватало. Грызня продолжалась долго. Многие годы. Даже когда все уже растащили и нехотя наладили некоторые производства. Например, в центральном секторе планеты… Теперь горнодобывающие комплексы стали интересны и тем, кто их не возводил, суля неплохую добычу при создании металла, техники, оружия. Даже старый добрый бартер был бы куда приятнее с промышленным подспорьем. Сначала эти дети сражались за еду, потом за ресурсы, потом за производства, развивая варварское мышление. Но самая омерзительная война была впереди. Это, считай, кульминация…

Подув на свои руки теплым воздухом изо рта, мальчишка надел варежки. Стало холодно. Но как бы ни хотелось пользоваться теплом башни, Айзек боялся прерывать аудиозапись. Ему она сейчас, почему-то, спасала душу.

– … за долгие годы в космосе, еще первыми членами экипажа была потеряна репродуктивная функция. Это все влияние космической радиации. Я сам пробовал – не вышло. Первое поколение колонистов тоже росло в космосе, и мы наивно полагали, что с прибытием на «Землю» все изменится. Что те, кто будут созданы в условиях гравитации и низкого радиационного фона, без хим-ядерных реакторов под боком, дадут здоровое потомство и начнут новое человечество. Положив на алтарь предыдущее, первое поколение… и бесчисленные команды экипажей, что были до них. Вот тут-то и начался ад. Подросшее второе поколение тоже не имело сил плодить себе подобных. Репродуктивная функция была утрачена. Радиация нарушила ДНК, что хранились на корабле в герметичных и защищенных секциях. Это был двадцатый год после высадки.

Голос разрывался от злобы и смятения, и казалось, будто это потертости на строй записи создают такой эффект.

– … эти чудовища тут же начали растаскивать остатки «искусственных матерей». А потом переключились на чужие производственные мощности, отбирая инкубатории у более слабых поселений. Так и получилось, что основной необходимый ресурс для существования оказался в руках монополистов, обрекая другие мелкие колонии на вымирание. Вот никто не мог представить, что инкубаторы станут разменной монетой. Протоколы экспедиции гласили, что они нужны для создания всего лишь двух поколений людей. Теперь это было главное средство для выживания. А еще – для удержания власти. Мы, остатки членов экипажа, были не в силах бороться с этими варварами…

Все больше и больше появлялось тяжести в голосе.

– Это не все… Потеря репродуктивной функции, по сути своей, являлась мутацией. Это показывали немногочисленные исследования. Но вскоре, абсолютно случайным образом, у очень малого процента поселенцев второго поколения начали рождаться дети. Это тоже была мутация. Ответная. А ведь производства детей уже были налажены, упорядочены монополистами и держателями нового мира.

Капитан перешел к самой тяжелой и самой уродливой части своего оправдания.

– Детей и родителей начали убивать. Они вредили «бизнесу», ведь кому нужно покупать овцу, если он может сделать свою? У меня просто не осталось выбора… Эти корабли класса «Колонист» являются самой важной материально-технической и научной базой. Технологии, что применены при их создании – это шаг в будущее всей планеты. Это техника. Технология. Неотделимые от корабля производства, требующие высокой точности, по типу кремниевых и ламповых полупроводников. Я еще раз повторюсь! – мужчина повысил голос, после чего ненадолго закашлялся. – Это будущее! Не будет развито технологий без этих кораблей. По одной простой причине: первые поселенцы взяли лишь то, что могли потрогать, забыв самое важно – знания. И второе поколение пошло по их стопам. Я ни разу не видел, чтобы хоть кто-то из этих дураков читал. Они даже научные фильмы не смотрят. Вот! Передо мной куча книг! Хоть бы одну открывали с момента прилета… Но нет. И не откроют, пока не придет нужда. А для этого им надо повзрослеть.

И снова минутная пауза, от которой Айзеку показалось, что история оборвалась. Парень испугался.

– Я хочу, чтобы в будущее шагнуло чистое не изуродованное общество. Я закрываю корабли до тех пор, пока человеческие дети не перестанут быть товаром. Пока живорожденных не перестанут истреблять, словно мутантов. Пока люди не прозреют, и не начнут искать знаний. Да простят меня те ученые, что сейчас кропотливо трудятся внутри этих кораблей. Простите безумного старика… вы умрете вместе со мной. Запертыми тут. В самой настоящей сокровищнице знаний.