Человеческая оболочка

И снова звук тлеющей папиросы…

– Мои предки, предыдущие капитаны, мечтали оказаться тут, зная, что родились в коробке, летящей сквозь звезды к недосягаемому для них миру. Зная, что в этой коробке они умрут, так никуда и не прилетев, – старик на записи звучал так, словно он вот-вот зарыдает. Казалось, будто он прямо сейчас вытирает слезы обиды. За себя, за всех, кто жил и умер ради этой планеты. Он сделал паузу и продолжил, адресовав свои слова компьютеру. – ИСП, поставь запрет на все функции систем и подсистем корабля для комбинаторно вычисленных вариантов компоновки ДНК, хранящихся на всех кораблях, включая архивные записи «Финланд» и «Канада-01». Поставь запрет на доступ к серверам. Запрет на доступ во все отсеки кораблей, включая разгрузочный. Запри все двери, переведи электропитание в режим «до востребования». Разреши «ограниченный» доступ для любого человека, не находящегося в поле вариации ДНК кораблей, начиная со второго порядка. Разошли эти протоколы всем кораблям. Долби этими протоколами «Финланд» и «Канаду-01» так часто, чтобы даже мертвые услышали. Останови эту запись через две минуты. И приложи ее к ответу о правах доступа. Выполняй!

Голос усмехнулся. Тоже безумен.

– Как последний капитан экспедиции, которая в давние времена называлась «Надежда человечества», я с гордостью заявляю, что в списке задач экипажа, во всех графах, стоит отметка «выполнено»! И пусть я отчаялся, но я не потерял надежду! Так пусть эта надежда ведет вас, несмотря на безумие мира, который теперь всех окружает! Не поддавайтесь ему, ребята! Вы – будущее! Вы те, кто построит будущее! Построит новый мир! И пусть я ухожу на второй план, но я все еще в вас верю! И сколько бы ни прошло времени… Десять лет… Двадцать, или даже тридцать…

– Шестьсот… – прошептал Айзек.

– … я буду вас ждать. С вами был тридцать шестой капитан экспедиции, Алан МакКрей. Похороните меня рядом с командой, когда найдете. Прощайте!

Запись хрипела еще минуту, и слышно было, как где-то вдалеке плачет немощный старик. Он шуршал бумагой, сворачивая самокрутки, щелкал зажигалкой и медленно умирал, оставив свое детище спрятанным от безумия внешнего мира.

– Господин Айзек, мной зафиксирован высокий уровень стресса, усугубивший общее истощение организма, – говорила ИСП парню, что уже стоял посреди комнаты, не в силах справиться с услышанным. Он словно пережил все слова старика. Каждая мелочь, каждая незначительная деталь, повторялись до сих пор. Все это безумие не прекращалось никогда. ИСП же не оценила рассказ старика, давно вычеркнутого из списков доступа. И она вновь подала голос. – Зафиксирован высокий уровень стресса, усугубивший общее истощение организма…

– Блядь! И что ты предлагаешь? – раздраженно ответил Айзек, вырванный настырным компьютером из своих мыслей.

– Отдых.

Глава 20

Чрево зверя

Лампочки, что были натыканы на всех поверхностях, загорелись желтым цветом. Появился свет в шахте подъемника и в шахте аварийной лестницы. На полу, под ногами Айзека, появились бегающие зеленые огоньки, словно сопровождающие его к платформе, что висела над некогда черной пропастью. Распинывая мусор на своем пути, он встал на платформу, наблюдая, как шлюз выгрузки закрывается, отрезая солнечный свет. Платформа загудела, резко дернулась и тут же остановилась, проехав всего пару сантиметров.

– //РАЗРЯДКА /АВАРИЙНОГО/ ИСТОЧНИКА ПИТАНИЯ/СМЕНА ПРИОРИТЕТА// – безжизненные слова ИСП заставили одну зеленую полосу на полу исчезнуть, а вслед за этим появилась другая. Она вела в люк на полу, к той самой длинной лестнице, что так хотел избежать Айзек.

– Что случилось? – обеспокоено спросил парень.

– Недостаточно энергии для использования подъемника. Следуйте указанному маршруту.

Айзек смотрел вниз. Вдоль длинной лестницы, что вела так глубоко, что он не мог увидеть дна корабля. – Да ты издеваешься? Умру ведь!

Стоило юноше поставить ногу на перекладину, как, прошипев пневматикой, в десятке метров под ним был перекрыт шлюз. Теперь, соскользни Айзек с лестницы, не пролетел бы до самого низа.

Ухватившись левой рукой как можно сильнее за вертикальную перекладину, он начал судорожно перебирать ногами, спускаясь вниз. За его спиной горели пульсирующие огоньки, что вели его глубоко вниз.

– Стоит использовать страховочную привязь при эксплуатации аварийной лестницы, – сказала ИСП, как только Айзек занял уверенную позицию на лестнице.

– И где мне ее взять?

– //РАСПОЛОЖЕНИЕ/СТРАХОВОЧНОЙ ПРИВЯЗИ/НЕ НАЙДЕНО//

– М-да…

Парень, спускался вниз, минуя широкие раздвижные двери, что были подобны створкам шлюзов под ним. Двери располагались симметрично справа и слева, но дотянуться до них рукой было проблематично.

Сгорая от любопытства, Айзек спросил ИСП о том, что же там такое, но она сухо отвечала, констатируя лишь названия секций. Медчасть и лаборатория по левую руку от Айзека, склад медикаментов по правую. Айзек с трудом представлял то, что там находится, и не отвлекаясь спускался дальше вниз. За зелеными огоньками.

Один шлюз под ногами Айзека открылся, зато закрылся следующий, на десяток метров ниже, не оставляя возможности разбиться насмерть об дно корабля. И вновь двери в секции. Справа и слева. Большие и широкие раздвижные двери. Они стояли так, что если бы Айзек коснулся страховочных створок под ним, то оказался бы точно перед дверями. С полной возможностью зайти туда. Но огоньки звали его ниже. Он оборачивался на них через плечо, любуясь протертой до блеска стальной пластиной, за его спиной, на которой располагались огоньки.

– Что за этими дверями? – спросил Айзек, минуя проходы в неизвестные ему секции.

– Слева от Вас располагается инкубаторная секция, смежная со спальнями, смежная с лекционными классами. Справа от Вас располагается склад провизии.

– То есть по правую руку всегда склады? По левую – комнаты людей?

– Верно. Соотношение складских помещений к бытовым – семьдесят пять процентов к двадцати пяти.

Айзек тут же представил себе цилиндр, стоящий вертикально. Его неуклюжим движением топора разделили не на две равные части, а промахнулись, отхватив лишь четверть. Левый кусок – бытовой. Правый – складской.

«Так вот куда вел подъемник…» – подумал парень. Но глядя, как створки под его ногами то закрываются, то открываются, цилиндр в его голове начал делиться еще и поперек, оставляя толстые шайбы, с разными приоритетами важности. Вот шайба с медикаментами. Вот шайба с инкубаторами и провизией. Вот тебе шайба…

– А что ниже?

– Слева – столовая и спальни. Справа – склад технологического оборудования.

– Технологического оборудования?

– Проще говоря – заводы.

– Надо же… А не кажется, что все это немного неудобно? Неужели люди каждый раз так лазили?

– Удобство и вариативность пространства рассчитана лучшими инженерами Земли.

– Ладно, я понял, – парень опять усомнился в своих навыках задавать вопросы машине.

Айзек устало спускался вниз. Казалось, что прошла целая вечность. Его левая рука ныла и кровоточила от мозолей. Он начал использовать и правую, что была замотана в бинты, но толку от нее было мало и поэтому она лишь помогала держать равновесие. Изрезанный вдоль и поперек цилиндр все увеличивался в длине, находясь в голове юноши. Ему становилась страшно от того, какие масштабы его окружают.

– Подожди! Спальни и столовые. Нам же туда надо было?

– Не верно. Все оборудование и провизия были вывезены по завершении экспедиции.

– Тогда куда мы?

– В секцию персонала. Каюты команды корабля.

Айзек миновал еще одни страховочные створки и обернулся посмотреть, куда ведут огоньки. Они останавливались ровно на уровне нижней страховочной площадки. Дверь слева была открыта. Парень обрадовался, что наконец-то дополз. Руки и ноги ужасно болели. Айзек никогда в жизни не лазил по таким длинным лестницам.

На радостях парень вернулся к своему исходному положению, как внезапно его нога соскользнула. Сырые от снега ботинки больше не прилипали к перекладинам и потеряли сцепление по мере увеличения температуры в глубине башни. Левая рука не смогла удержать парня, и он полетел вниз, навстречу платформе.

Парень извернулся в воздухе как дикий зверь, не довернув до нужного ему положения совсем чуть-чуть. На его счастье, теперь он летел не спиной вниз, готовясь принять удар о твердую поверхность своим плечом. Страховочный люк стремительно приближался, и испуганный Айзек заранее пересчитывал сломанные кости.

Все произошло мгновенно. Не было и шанса избежать удара, но как только юноша приблизился к «полу», створки разъехались. И он полетел еще ниже, устремляясь в кромешную темноту следующей секции. Дополнительная секунда размышлений подарила ему возможность понять, что для него это конец. Вся его короткая жизнь яркой вспышкой сверкнула в глазах.

Айзек зажмурился перед лицом неминуемой гибели…

И с грохотом приземлился на нижнем уровне.