Человеческая оболочка

– Да…

– Ну тогда я пошел. Я вернусь через несколько дней, независимо от результата. Не переживай, старик, все будет хорошо!

– Исаак… – не в силах спорить с парнем Юрий отошел от двери, которую преграждал собой. – Ты только борись со своим безумием. Оно застилает тебе глаза. И однажды ты перестанешь видеть реальную картину мира. Это я тебе как опытный говорю.

– Спасибо, что беспокоишься, – Айзек усмехнулся. Он никогда не считал старика безумцем, просто так подвернулось. Просто вырвалось.

– Погоди, – Юрий хромая добрался до своей куртки, что висела в коридоре и достал из кармана свою целую маску. – Я буду тебе только мешаться из-за ноги. Возьми хоть ее.

Айзек положил больную руку на плечо старика, а указательным пальцем левой руки ткнул в свою маску, что уже была на голове. – Я думаю, что моя, все-таки, выглядит круче.

Парень рассмеялся и вышел из клиники, пытаясь избежать разговора с Марией, которая точно закатила бы скандал. Юрий его понимал, хоть и был против такого решения. Он знал, что Семен использовал Повал как предлог, чтобы залатать раненую душу солдата. Но старый солдат все равно пытался не упускать из виду безопасность городка.

Айзек шел домой. Впервые он так долго отсутствовал. Следы Юрия, что пару дней назад бывал там, уже занесло снегом и сравняло с общей гладью пустыни. Парень рисовал в голове, как люди будут рады его видеть, как он привезет их в Повал, начнет знакомить с местными. Как они начнут работать, воспитывать детей… жизнь закрутится вновь.

Сначала одних, потом других… Так, мало-помалу, он спасет столько, сколько сможет. А вскоре они и сами начнут себе помогать. Нужно только начать!

Старик сказал, где стоит машина. Он проверил все, что было внутри, и поставил парня в курс дела. И Айзек уже придумал план, как воспользоваться тем немногим, что досталось вместе с трофеем… Мальчишка взобрался на гору. Зашел в свой родной, опустевший и промерзший дом, в котором больше не тлели угли, и не светили лампы.

Айзек взял в дорогу подмерзшую еду, что хранилась у них в ящике у входа. Взял котелок, пару поленьев на всякий случай, и погрузил это все в машину, проверяя, как открываются задние двери фургона. Он осмотрел технику, пересчитав все следы от пуль, которые так и не смогли пробить тяжелый железный корпус, и принялся ждать темноты. По старой памяти пацан решил заглянуть за деревянный ящик, скрывавший прыгаля, которого медленно заносило снегом.

– А тут ничего не меняется, – улыбнулся парень.

Подняв все тумблеры, что находились на приборной панели, Айзек вдавил пальцем небольшую черную кнопку. Машина лениво затряслась, но вскоре ритм участился и мотор заработал, прогревая себя от долгого холодного сна. Несколько минут парень сидел в холоде, пока печка не начала гонять теплый воздух, и через некоторое время уже снял с себя капюшон.

В три подхода, несколько раз остановив мотор своими небрежными движениями, Айзек развернулся на маленьком плато у входа в пещеру и начал спускаться с горы. Быстро минуя все неровности, он выскочил на гладкую дорогу и уже освещая путь светом мощных фар помчался вперед, огибая горный хребет.

Парень перещелкивал передачи вверх, испытывая невероятное наслаждение впервые осознанно ведя такую необычную технику. Мощность большого двигателя, рычащего на всю округу, не шла ни в какое сравнение со снегоходом, что устало жужжал, лениво проворачивая пластиковую гусеницу. Тут гусеницы были стальные, тяжелые, но резво крутясь они давали понять, как много сил у этой машины.

– Вот бы мне столько неиссякаемой силы… – думал про себя Айзек. Его завораживало то, как хорошо откликается техника на любое нажатие педалей. Как плавно переключаются шестеренки под полом машины.

В разыгравшемся воображении, при самом плохом исходе, мальчишка мчался бы на снегоходе. В надежде встретить в кольце гор хоть одну живую душу… Но сейчас все шло как нельзя лучше. Теперь Айзек точно знал, что техника вывезет всех, кого он сможет найти.

За несколько часов автомобиль подобрался к перевалу, который давал доступ к сокрытому за горами. Небо было еще темное, хотя до рассвета оставалось не так много времени. Айзек выключил фары и поехал как можно медленнее, двигаясь с внутренней стороны хребта, будучи в природном кольце Пан Оптикума.

Место, где стальное и каменное кольца почти соприкоснулись, охотник выбрал отправной точкой. И занял нужную позицию в паре километров от места предполагаемого выхода людей. Айзек окопал белым снегом темные бросающиеся в глаза гусеницы, завешал украденными простынями правый борт машины и отошел подальше, чтобы убедиться, что маскировка работает.

Оставалось только надеяться, что в столь ранний час никто его не видит.

Айзек даже не знал, следят ли за периметром местные, но сделал все, чтобы не быть замеченным. Набросав под машину как можно больше снега, он придавил простыни и вернулся внутрь. Наблюдая через небольшую прорезь в белой ткани, что как раз попала на пассажирское правое окно, парень щелкнул тумблерами. Мотор заглох и в кабине стало холодно.

Айзек укутался теплее, вглядываясь вдаль.

В темноте ночи было трудно разобрать, прибавилось ли тел, но парня это сейчас мало волновало. Он ждал. Ждал, когда его не найдут в Повале. Ждал, когда станет безопасно. И больше всего он ждал людей, что будут ему благодарны за спасенные жизни.

– Интересно, как там Ханна…. Даже ведь до Дана добралась, чтобы про меня узнать. Надо будет передать ей записку, что ли, как закончу тут… – развеивал тишину заскучавший пацан.

Айзек сидел на пассажирском сидении, поглаживая правую израненную руку, которая на холоде стала болеть чуть меньше. Казалось, будто скоро можно будет снять бинты. Парень поднял руку перед лицом, пытаясь вглядеться по куда отрезан его палец.

– Не надеть мне обручальное кольцо, про которое говорил старик…

Глава 17

Любящие родители

Дни пролетали мимо, сменяя друг друга в спешке. При свете дня Айзек спал, а вот по ночам он смотрел в оба глаза, не мелькнет ли чего у стены. Дымовые шашки, что старик нашел в этой машине, всегда были под рукой.

Парень от скуки перерыл все, что было в кузове, изучив до мельчайших деталей. Тут и вещи, вроде запасных ботинок или штанов… Автомобильный хлам, вроде цепей, наборов с инструментами, канистр с топливом. Даже все что нужно, чтобы прожить пару дней в кузове: ворох сухого горючего, маленькая печка и запас вяленого мяса.

Айзек ел немного, разогревая еду на приборной панели по ночам, когда можно было запустить мотор. Не боясь, что кто-то увидит сизый дым. Время под звездным небом тянулось медленно, а солнечные дни пролетали в мгновение ока. Айзек почему-то искренне верил рассуждениям старика, что людей выгоняют только по ночам. И ждал их именно в темноте. Но никто не появлялся.

Еще четыре дня пролетели. Коросты на брови и спине начинали жутко чесаться, и Айзек иногда скидывал с себя куртку, чтобы проветрить свою спину. Этому научил его Юрий. Без доступа воздуха, раны затягиваться будут очень плохо, а Айзек сейчас относился к этому крайне серьезно. Без одной руки было очень трудно, но труднее было бы без глаза, да еще и спины в довесок.

В редкие минуты любопытства парень наблюдал, как над высокой стеной клубится дым. Он сидел и думал о том, каков же быт там, внутри. Как живут люди, чем они занимаются, и что же такое они делают, чтобы земля оставалась теплой? Айзек и представить не мог, сколько там людей. Да, масштабы были не очень схожи с Ред Вотер или Востоком. Эта стена сразу задавала высокую планку, давая понять, что город невероятно большой. Даже все это железо для стены нужно было где-то найти. А было его тут немерено…

Вокруг было так тихо, словно в окружении этих гор веками ничего не происходит. Лишь этот город, спрятанный ото всех, создавал ощущение жизни. Как кастрюля с водой что закипала, город подбрасывал в воздух дым и пар. Айзеку приятно было представлять, будто там в огромном котле кипят уроды… Которые бросали своих на погибель. Которые прячут от мира теплые земли, что можно было бы засадить плантациями еды. И всему человечеству бы этого хватило!

Ночь сменила день, и пар, что висел над городом, начал подсвечиваться самой башней.

– Понеслась! – охрипшим неразмятым горлом выдавил из себя Айзек. Вдалеке у стены мелькнул свет. Глаза не смогли уловить того, что произошло, но охотнику это было и не нужно. Главное, что кто-то вышел.

Тумблеры. Кнопка. Звук ревущего мотора.

Айзек резко бросил педаль сцепления, почувствовав как зарылись гусеницы от внезапного старта. Он положил дымовые шашки на колени, неуклюже щелкая передачи левой рукой, постоянно отрываясь на рычаг, что стоял справа.

Раз. Два. Три. На четвертом щелчке машина приобрела невиданную скорость. Простыни слетели, оставшись где-то позади. Это был ключевой момент во всем путешествии. С самого начала не надо было никуда идти. Надо было делать все самому. Сразу. От волнения Айзека пробирала дрожь, он приближался к людям, что маячили впереди.

Взяв крюк, чтобы скинуть дымовые шашки, парень сначала свернул к стене. Открыл дверь и, выдернув из зажатых между коленями стальных банок два кольца, ловко бросил их наружу. Дым пошел моментально, затянув даже салон. Айзек включил фары и уже отчетливо различал вдалеке двух людей. Глядя в зеркало на водительской двери было видно, как в кромешной темноте поднимаются толстые клубы белого дыма.

– Восемь дней! Восемь! Да, черт возьми! – Айзек ликовал, приближаясь к людям.

Машина объехала пару и остановилась. Айзек распахнул задние двери и протянул людям руку. – Быстрее! Садитесь! Я спасу вас!

Никто не сдвинулся и с места. Люди смотрели на парня в разбитой маске с ужасом и отвращением… прижимаясь друг к другу, трясясь от холода, что витал вокруг них.

– Вы че, не слышите? Быстрее!

– Вали отсюда дикарь! Либо я зову хранителей! – раздался дрожащий голос мужчины, что встал между Айзеком, и девушкой, державшей в руках сверток. – Если не уйдешь – с тобой не будут церемониться!

– Да ты че, не понимаешь, что вас на убой выгнали? – вспылил парень.

– Убой? Да мы живого ребенка на свет породили! Весь город встанет на нашу защиту! Тебя в клочья порвут, урод! Свали с дороги!

– Слышь ты! Сам сдохнуть хочешь – твое дело. Ребенка отдай! Ему умирать еще рано!

Айзек подался вперед. Злоба толкала его, но он не мог покинуть машину. Хотел сделать все как можно быстрее.

– Ага! Так я тебе и отдал билет в лучшую жизнь!