Хитрее лиса, тише змея,
Пред ним распахнуты все двери,
Да что таить – ты с ним знаком.
Тот шепот, голос темной ночи,
Который в душу смог залезть,
Твой ум печальный заморочив,
Навлек неправедную месть –
И есть убийца ненасытный!
Очнись же, князь, ведь твоя дочь…»
Правитель рек: «Поди же прочь!
Хотя, постой – скорее, стража,
Схватить седого колдуна!
В темницу, пусть его накажут,
Изменник лживый все расскажет.
Его избу спалить дотла,
Но поутру – так всяк узнает:
Кто воле князя изменил,
Пусть меч мой в гости ожидает
И места ищет средь могил!».
Так старец вещий угодил
Невинно в тяжкие оковы.
Княжна же Седовласа ждет,
А витязь слышит звон подковы
Во сне и видит скакуна полет.
Песнь четвертая
Проснулся Яр и бодр, и светел,
И мнится: видел он во сне
Избу горящую и ветер,
Несущий жадно дым и пепел
К чужой закатной стороне.
И там, во сне, у пепелища
Чей образ вдруг узрел герой?
Сквозь сажи беспокойный слой
Вставала молодость девичья
Его возлюбленной одной!
Волненье чувств, рассудка тяжесть
И в то же время сердца жар,
Все говорит: свершилась радость –
Арина вышла из-под чар.
«Она жива!» – и с этой мыслью
Оседлан конь, уж скачет рысью,
Вдоль брега набирает ход –
И вновь летит над гладью вод,
На полдень грудью устремленный.
Князь счастлив, думою влюбленной
Он подле милой час проводит,
Затем другой, и так бы день,
Да только в мысли, как под ноги,
Кривун все лезет, точно тень.
Проникнув в пламенные грезы,