Жемчужины и грёзы

– Наверное ты просто не успела с ними познакомиться.

Произнеся это, Хайме вздохнул и подошёл к двери. Он достал открытку, снова повертел в руках. Странное чувство подсказывало ему, что её не стоит отдавать. Может лучше дождаться другого момента и вручить лично? Он что, уже собирается здесь задержаться. Ну нет. Лу глядела на это без особого интереса. Её зелёные глаза казались какими-то безразличными, будто их нарисовали на манекене.

12

По итогу Хайме всё же оставил открытку в дверном проёме, решив, что таскать ту с собой ему не хватит терпения. Да и раз он собирается уехать, то всё напоминающее об этом месте лучше поскорее забыть. Хотя кого он обманывает? Эти морские животные на открытке ещё долго будут преследовать его мысли. В воздухе тем временем пронеслись запахи морского берега. Похоже моряки возвращаются с работы, с крупным уловом.

Хайме ощутил прилив сил и был готов двигаться обратно, в сторону вокзала. Он уже понемногу представлял, как расскажет об этом странном месте паре немногочисленных друзей. Никого ближе их у него не было. После смерти матери вся жизнь резко превратилась в какое-то странное серое пятно. Он как одинокий канатоходец балансировал, чтобы не упасть, удержаться на плаву в этой жизни. В зале ему никто не хлопал, и кажется лишь директор цирка – начальник «Грайм Рох», изредка подбадривал его сомнительными выкриками.

Лу вдруг стала выглядеть встревоженной. Она запустила руку в волосы и пальцем поманила Хайме к себе.

– Что происходит? Я не понима…

Девушка одёрнула его.

– Тише. Мы ведь не хотим проблем. Так?

Хайме понимающе покачал головой, хотя на самом деле в глубине души он понятия не имел, что происходит. Но Лу он уже доверял, так что без лишних колебаний перешёл на более низкую громкость.

– Эти люди могут нам навредить? Или я чего-то не понимаю.

Неподалёку мелькнул силуэт Ларса, того странного моряка, которого они видели ночью. Хайме вновь ощутил неприятный холодок по телу.

– Они не любят чужих. Поэтому чем скорее ты уйдёшь, тем лучше. Я не должна была тебя приводить. Но теперь ничего не поделаешь.

– Значит мне как можно скорее нужно убраться отсюда. Послушай, а как же ты?

– Я живу здесь всю жизнь. Мне ничего не грозит. Но вот тебе нужно уходить.

– Здесь опасно. Ты можешь уйти со мной.

– Спасибо за твою доброту. Но я не могу всё бросить. Этот город как проклятие, не отпускает меня.

– Как знаешь, тогда помоги мне поскорее выбраться. Я больше не хочу и лишней минуты здесь задерживаться.

– Идём.

Девушка повела его обратно, осторожно оглядывая дальнейший путь. Пока на ближайшей улице было тихо, и они могли спокойно её пройти. Город заметно оживился, Хайме начал слышать непривычный для этого места шум. Будто всё в один миг ожило, пробудившись ото сна. Но вместо приятного ощущения при этом он испытал немалый страх. Если бы Лу ещё хоть немного рассказала об этом месте. А пока он лишь нервировал себя догадками.

По тропе из уже привычных плит они вышли к какому-то высокому зданию. Высокому по меркам этого городка. На втором этаже мелькал свет, правда Хайме не мог разглядеть от чего он возникает. Деревянное здание больше всего походило на церковь столетней давности. И зачем они строили всё из дерева? Неужели не нашлось материала по практичнее?

Хоть Хайме и повредил ночью ногу, сегодня уже почти не чувствовал боли. Наверное, усталость сказалась на том, что рана ощущалась куда более значительной и опасной. А сейчас он шагал с новыми силами, не обращая внимания на небольшие спазмы. Желание убраться, пожалуй, оставалось главным, что им двигало.

Они затаились за деревянным зданием, ожидая, пока людей поблизости станет поменьше. Можно было рассмотреть некоторых из этих людей. Суровые, почти на одно лицо, люди дела, эти моряки выглядели порядком уставшими. Многие из них тащили на спине гигантские сети, словно это были мешки. Запах рыбы и тины теперь смешался ещё и с сильным ароматом табака. Трубка имелась почти у каждого и непременно использовалась. Не хватало разве что пьяной драки или громкой музыки. Чего-то такого.

Толпа направлялась куда-то в сторону того самого амбара, который попадался Лу и Хайме вчера. Они словно слаженное племя муравьёв двигались куда-то, готовые снести всё на своём пути. Обычные жители не торопились на улицу, видимо и им не слишком нравились пугающие лица бывалых моряков. Хайме видел, как из-за забора осторожно выглядывала та самая женщина, что приходила к ним. Карла. Интересно, она тоже их боится или втихаря восхищается.

Наконец моряки скрылись из виду, будто оставив в воздухе частицы своей агрессивной природы. Ветер качнул один из заборов дома напротив. Звук напугал Лу и Хайме тут же успокоил её:

– Не бойся, это просто одна из деревяшек от ветра так шумит.

– Я, я не боюсь. Просто я редко выхожу куда-то надолго. Сижу постоянно в саду. А эти звуки, от них не по себе. До сих пор не могу привыкнуть. В эту часть города я не хожу обычно.

– Что было нужно этим морякам?

– Они несут добычу. Складывают её в одном месте. Потом делят.

– А ты не участвуешь в этом?

– Мой отец ходил. А я всегда ждала его дома.

– Что будет если они меня увидят? – с тревогой спросил Хайме.

– Надеюсь этого не произойдёт. Здесь чужаки не приживаются.

Хайме на секунду закрыл глаза, чтобы сосредоточиться и собраться с мыслями. В голове роились сотни разных неприятных вещей. Да что всем этим людям надо от него? Неужели простая ночёвка в городе обернётся какой-то серьёзной проблемой. Что тут происходит в конце-концов?

– Лу, я хочу знать, что творится. Пожалуйста, скажи мне правду. Я не могу так больше. Объясни мне хоть что-то.

Девушка явно хотела что-то сказать. Но словно язык в эту минуту у неё отнялся. Она взволнованно дышала и трясла рукой. Хайме осторожно положил ей руку на плечо, чтобы успокоить. Она отстранилась:

– Ты жалеешь меня. Спасибо, но я, я ничего не могу сделать. Я должна просто помочь тебе уйти. Пока они не увидели нас вместе.

– Кто-то уже пытался тебя отсюда забрать? – произнёс Хайме вмиг задумавшись, что он всё это время думал лишь о своей шкуре.

Он ещё не знает, что скрывает эта девушка, но похоже ей и правда нелегко здесь. Её дрожь пропала, и она снова стала прежней. Извинившись за свою истерику Лу повела его дальше. Хайме не понимал за что она извиняется, но принял правила игры. Сейчас ему хотелось лишь дать ей успокоиться. Теперь путь был свободен и их видели разве что некоторые особо любопытные жители Вальбергена. Девушка пристально оглядывала всю растительность вдоль дороги. Искала тот самый цветок. Хайме и не думал её торопить, похоже её жизнь намного тяжелее его. Видимо возвращение моряков – настоящее испытание для горожан.

ИСТОКИ

13

1924. Вальтер Кавалера, этим именем его наградил отец. Тоже моряк, такой же отчаянный и бесстрашный. Его последний день на суше Вальтер хорошо запомнил. Во взгляде отца будто ощущалось смирение, словно он уже знал, что никогда не вернётся. День от дня юный Кавалера ждал его, сидя с матерью на берегу. Они без конца глядели на морскую линию, ждали, что вот-вот появится знакомый силуэт. Но никого не было, ни единого проблеска надежды на возвращение.

В свои семнадцать Вальтер отличался неплохой выносливостью и силой, хотя и не был одним из тех крепких портовых парней. Его поджарая фигура скорее напоминала тело аскета, отшельника, что посвятил себя изучению мира вокруг. Длинные светлые волосы как-то сразу выделяли его среди сверстников, предпочитавших модные короткие причёски того времени. Он же плевать хотел на моду, да и волосы такие носил лишь потому, что ему не хотелось их стричь.

Его руки в столь юном возрасте уже были покрыты всевозможными царапинами и ссадинами. Всё потому, что он был моряком. Уже третий год он ходил в море, по заветам отца неся бремя жизни сурового добытчика. Случалось, он по нескольку недель не бывал дома, проводя время в бесконечном поиске добычи. Киты, что водились в Вальбергене, отличались своей проворностью. Приезжавшие сюда моряки часто говорили, что никогда не видели подобной скорости. Каждый такой кит был на вес золота. Их ценили по всей Европе, хотя Вальтер не слишком любил чужаков, которые приезжали и мешали ловле. От их мельтешения парень часто приходил в ярость. Но поделать ничего не мог, ведь люди должны были хоть как-то узнать об их городе. Власти тогда строили большие планы, чтобы развивать в городе туристические направления.

Среди этих любопытствующих кого только не было. Одни ехали за мифическими неуловимыми китами, другие за особыми деликатесами из морепродуктов, а третьи просто выбирали Вальберген в качестве перевалочного пункта. Редко кто-то целенаправленно ехал сюда, чтобы поглядеть на местные ландшафты. Городок с репутацией захолустья отчаянно пытался выбраться из трясины, но мало кто делал что-то для этого.

Кавалера любил это место, несмотря на те неприятные изменения, которые стали происходить здесь с приездом новых жителей и туристов. Они постоянно шумели и мешали работать, задавали дурацкие вопросы и часто донимали местных. Поначалу это казалось даже забавным, но затем превратилось в надоедающую особенность. Люди стали не слишком аккуратно пользоваться ресурсами, оставляя много мусора и загрязняя море.

Маленький и уютный Вальберген начал превращаться в какое-то подобие этих больших шумных мегаполисов. Шум не стихал на улицах, блага цивилизации то и дело угрожали уютному местечку. С приходом связи, радио и других новшеств основная масса населения стала испытывать недовольство. Моряки не жаловали новые технологии, даже пытались противостоять им. Однажды команда одного из кораблей пробралась в здание радиорубки и устроила диверсию. Никто не пострадал, кроме единиц оборудования на десятки тысяч. Это был протест, воля людей, которые были здесь хозяевами.

Вальтер хорошо помнил, как они с отцом взяв факелы направились на главную площадь Вальбергена, чтобы с десятками других несогласных изъявить свою волю. Власти были сильно напуганы и даже пошли навстречу. Правда переговоры не кончились ничем вразумительным, стороны остались при своём, разве что несчастное здание типографии они всё же сожгли. Крови не было, моряки не желали её проливать. Они лишь пытались показать, что их город не намерен терпеть всё, что ему навяжут. Громкие заявления не на шутку напугали приехавших людей. Многие тотчас решили, что здесь небезопасно и покинули Вальберген за считанные дни. Некоторые же остались, но меньше требовали и всё больше пытались не выделяться.

Технологии не ушли из города, однако их главенство было поставлено под угрозу. Новый порядок был таков, что каждый подобный объект отныне согласовывается с жителями города. Каждый год для таких согласований стали выбирать одного из опытных моряков. Однажды от лица народа выступал и отец Вальтера. После той встречи в городе всё же появились некоторые технологические улучшения. Однако касались они теперь производства. Промысел сильно вырос, стал развиваться и гигантские партии выловленной рыбы и морских гадов теперь заготавливали в больших масштабах и возили на продажу.

Казалось, что у города началась новая жизнь. Теперь приезжавшие жители стали чтить традиции, не мешая остальным заниматься своими делами. Чёткая структура управления позволила регулировать разные процессы внутри города и налаживать связи. Даже самые консервативные старики стали признавать, что стремительно обогащавшийся город нравился им куда больше, чем раньше.