Жемчужины и грёзы

– Ты, наверное, меня разыгрываешь. Я не видела такого никогда. Такое качество и цвет такой.

– У вас что нет подобных фотографий?

– Нет, я впервые вижу такие.

«Что тут происходит. Что это за место?» – подумал Хайме и выдохнул.

– Послушай, Лу. Скажи мне, может я чего-то не понимаю. Что с этим местом? Где мы?

– С этим местом давно что-то не то.

– Это я уже понял. Мне нужно что-то более конкретное. Я хочу знать. Это всё розыгрыш?

Лу взволнованно посмотрела на Хайме и помотала головой. Она правда ничего не знала, не понимала. И как он мог так грубо её спросить.

Парень чуть остыл и ощутил, как тишина вокруг буквально сверлит его насквозь. Нужно успокоиться и здраво поразмыслить.

– Извини, это было грубо. Я не хотел. Просто всё в этом городе похоже на сон. Какой-то кошмар.

– Ты должен уйти и как можно скорее.

– Ты не сердишься на меня?

Хайме ощутил, что боится потерять единственного союзника в этом опасном городе. Девушку, которая всё это время бескорыстно ему помогла.

Лу вдруг уставилась на одно из кресел в зале. Оно стояло вдали от остальных, в самом углу. Так странно. Другие расположены словно по чёткой схеме по периметру зала. А это кресло словно забыли. Почему оно так отдалено от остальных.

Девушка подошла к нему и осмотрела вокруг. На полу были следы неаккуратного передвижения. Полосы хоть и не выглядели глубокими, но бросались в глаза. Кто-то специально, причём второпях двигал кресло в угол. Но для чего? Спрятать что-то? Скрыть какие-то следы?

– Помоги! – выпалила Лу, показывая головой на обширное кресло.

18

Вместо они навалились и сдвинули кресло назад, по той траектории, которую избрал прошлый двигавший. На них тут же полетело приличное количество пыли, и они оба синхронно закашляли. Затем отмахнувшись от внезапной атаки микробов, двое таки смогли разглядеть то, что было за креслом. В углу, под слоем паутины и всё того же серого налёта, лежала стопка бумаг.

Хайме сразу разглядел характерные для дневника пометки на полях с датами. Он отряхнул их от пыли, обдул немного и принялся изучать. Девушка взяла несколько листов, которые были снизу, а парень же изучал первые. Глаза его неистово бегали от слова к слову. Несмотря на стёршиеся в некоторых местах чернила, вполне можно было разобрать, что же скрывается в этих листках бумаги:

«Я помню множество странных вещей. Со мной чего только не случалось. Помню, как удивлялся, впервые видя каких-то редких животных или необычные племена, живущие по принципам общины. Но то, что я увидел здесь – невероятно и не поддаётся объяснению. Словно ребёнок, я открываю новые грани этого мира. Здесь в Вальбергене царит атмосфера загадки. Люди тут оторваны от мира, так, словно ничего за пределами их поселения нет.

Они не ищут путей выбраться, не хотят что-то менять. Просто берут и живут, не думая о том, что бывает иначе. Я встречал десятки упёртых людей. Особенно непросто мне было понимать вождей диких племён. Но люди в Вальбергене – отдельный вид, они будто застряли во времени. Их прогресс остановился где-то в 1920-х, не дальше. Никаких следов цивилизации нашего брата. Лишь превратившееся в законсервированный продукт существования.

Среди них всех я более или менее сдружился с Ларсом, человеком не без странностей. Он рассказал мне много того, что и в голове-то не очень укладывается. Хотел бы я записать каждое его слово, уверен, прочитанное бы вас удивило, но ничего не выйдет. Он всячески боится, что то, что он расскажет станет причиной его смерти. Ему всерьёз грозит опасность, однако и я не могу не зафиксировать на бумаге то, что он говорил. Поэтому мой рассказ будет основан на его опыте и будьте уверены, что всё будет передано в точности, из уважения к этому человеку.

Ларс живёт здесь почти всю жизнь. Больше того, он уже и не помнит, сколько ему лет. Когда-то помнил и даже старался отмечать, выпивая пару бокалов вина из запасов своего небольшого погребка. Но последние годы ему попросту стало плевать. Жизнь в Вальбергене стала такой серой и беспросветной, что он вовсе перестал хоть как-то замечать, что происходит вокруг. И мне жаль его, тоскливо, когда не помнишь дня своего рождения.

С каждым днём рассказы Ларса всё сильнее поражают моё сознание. Он часто упоминает, что перестал ходить в море. А раньше был моряком, причём одним из лучших. Его уловам завидовали многие. Он помнил историю, как однажды нашёл в своих сетях несколько жемчужин. От неожиданности Ларс случайно упустил две из трёх. Они были все в тине и мгновенно выскользнули, о чём он долго потом жалел. Но одну Ларс таки ухватил.

Он восхищался её изяществом. Такая небольшая и приятная наощупь. Ларс сразу же отчистил её от ила, чтобы как следует рассмотреть. Как она блестела! По его словам, то был яркий и какой-то магический свет, который никогда ранее не встречался ему на долгом пути. Много лет он плавал, привозя немало рыбы и другой живности, но ещё ни разу до этого не находил ничего подобного.

Когда же он вернулся домой из затяжного странствия, то столкнулся с ними. С другими моряками. Они ещё с первых дней показались ему недружелюбными, а тут, прослышав про жемчужину каждый загорелся идеей её отнять. Эти мелочные люди готовы были растерзать старика, лишь бы забрать себе драгоценную находку. Кто-то даже хотел выкупить её, но Ларс оставался непреклонным. Жемчужина пришлась ему по душе, и он не спешил никому отдавать своё сокровище.

Прошло несколько месяцев и пришёл он. Тот, кого все жители Вальбергена до смерти боятся. Говорят, что он даже не вполне человек. Что-то большее и куда более могущественное. И спорить с этим я не стану, хоть и не верю во все эти байки. Тот человек… Они зовут его Моряк. И для них он главный и самый важный. Но не все жители города видели его хоть раз. Слухи и легенды окутали его личность. Говорили, что он вышел на берег, чтобы самолично забрать жемчужину.

Тогда-то Ларс и понял, что ему грозит опасность, причём такая, какая не грозила ещё никогда. Ни одной акулы он так не опасался, ни одна страшная морская тварь не могла смутить его, занести в сердце, будто инфекцию, вирус страха. Но то существо, тот загадочный властитель Вальбергена, смог пронять его до глубины души. И Ларс не на шутку испугался за свою жизнь.

Он хорошо помнил тот день, ту встречу. Моряки передали ему, что их повелитель ждёт Ларса у моря, в час, когда луна опускается над Вальбергеном. Старик пришёл один, ведь никто даже не осмелился бы выступить с ним против Моряка. Он ждал, держа жемчужину в кармане, ожидал прихода того самого властелина.

И вот, среди волн появился силуэт корабля. Хоть он и не был большим, а внушал какое-то чувство тревоги. Ларс вздохнул, ощущая, как страх заполняет все уголки его тела. Когда Моряк ступил на землю, старик разглядел его целиком. Он с удивлением увидел именно человека, высокого и статного, с длинными волосами и печальными глазами. Но в отличие от многих других моряков, этот выглядел по-особенному статно и молодо.

Моряк подошёл к нему и заговорил, держа в руках необычный предмет круглой формы с выемками. В них явно можно было вставлять какие-то предметы. Он вертел этим в руках, будто жонглёр в цирке.

– Я наслышан о твоей находке, Ларс. И очень хорошо, что ты здесь. Я много лет потратил, чтобы найти одну из них вновь, но ничего не вышло.

Ларс помнил эти фразы дословно, ведь они отпечатались в его голове невероятно глубоким следом.

– Ты хочешь забрать её. Но я не хочу отдавать. Это моя вещь, мне она дорога.

– Ещё бы! Вещь в твоих руках – это настоящее чудо. Такой свет. Словно ангелы сами выделали её в своих небесных покоях.

– Я слышал о тебе. Каждый человек в городе знает, что ты берёшь своё, не упускаешь возможности заполучить желаемое. Они боятся тебя. И, кажется, я и сам опасаюсь. Но жемчужина останется при мне.

– Ты уверен, что не хочешь отдать мне её? Я готов заплатить тебе. Столько, сколько унесёшь.

Но Ларс оставался непреклонным.

– Раз это такая дорогая вещь, то пусть она будет у меня. Деньги меня не интересуют. Я стар для праздной жизни. Она останется у меня. И наш разговор окончен.

– Ты уверен?

И тут Ларс увидел такое, отчего побледнел. Из прибрежных зарослей к нему навстречу вышли трое. Эти люди направлялись прямо к нему. Их лица были ему знакомы. Мальчик со шрамом на щеке от драки с соседским мальчишкой, девочка с длинными косами и в сером платье и девушка, на голове которой красовался синий платок с узорами. Ларс не мог поверить своим глазам. В голове всплыли те самые события, что надолго погрузили его в транс. Он единственный, кто выжил после крушения. Он не смог никого спасти. А между тем сейчас перед ним стояли члены его семьи, погибшие в кораблекрушении много лет назад.

19

Моряк смотрел на него с таким ледяным спокойствием, что Ларсу стало не по себе. Лица его родных выражали радость, они наконец увидели того самого, дорогого их сердцу человека. И Ларс не мог сдержать эмоций. Он не видел их столько лет и даже не знал, что они живы.

На мои вопросы о природе этого Ларс не смог ответить. Он не знал, как возможно такое. Как может это быть реальностью. Но я поверил ему, а что ещё я могу? Этот человек не врал мне с самого начала и поэтому каждое его слово я воспринимал со всей серьёзностью.

Тогда Ларс понял, что готов отдать всё, чтобы семья осталась с ним. Моряк вновь задал свой вопрос:

– Ты уверен, что не хочешь отдать мне жемчужину? Разве эти люди не дороги тебе?

Ларс в тот миг принял решение. Оно возможно было поспешным и даже безрассудным. Но осуждать уставшего и одинокого старика за желание получить немного счастья – непомерно жестоко. Ларс отдал жемчужину без промедления, не сомневаясь.

Моряк похлопал его по плечу, произнеся:

– Вот видишь, не так уж она и дорога тебе. Мне пора уходить.

– Постой, – остановил его Ларс.