Жемчужины и грёзы

Он долгое время не мог даже пошевелиться. Что здесь происходит? Она ведь мертва 19 лет. Он сам видел, как её руки навсегда обессилели, а глаза перестали моргать. Столько мыслей вмиг пронеслось в его голове, пробило на эмоции словно плотину. Кажется, сейчас он задохнётся. Хайме побледнел. В руках по-прежнему была сильная дрожь. Он боялся даже рассуждать об этом. Что происходит? Как это возможно? Почему она здесь?

Лу вздохнула и покачала головой. Она подошла к нему и попыталась привести в чувство. В её взгляде читалась тревога. Девушка не понимала, что с ним и аккуратно похлопала того по плечу. Хайме не реагировал, она повторила действие. Убедившись, что и это не помогло, Лу достала фонарь и посветила ему прямо в лицо. Парень дёрнулся и, кажется, пришёл в себя. На его лице появился испуг, по лицу текли капли пота, мешавшие обзору. Хайме неловко вытер их рукой и покосился на девушку.

– Что с тобой? Ты в порядке? Стоял как вкопанный. Я подумала, что тебе плохо.

– Я видел её.

– Кого? О ком ты? – девушка ничего не понимала и кажется ей передалась его тревога.

– Маму. Она, она была там… Наверху, в окне. Ты разве не видела?

– Что? Здесь?

– Я думал она мертва. Но она была там. Я клянусь тебе. Пойдём, поднимемся туда.

Девушка взволнованно оглядела его, сейчас он говорил вполне серьёзно, да и не выглядел как помешанный, в отличие от тех нескольких минут прострации. Может он и правда не врёт? Его жёлтые глаза… Почему они такие? Ведь у всех здесь зелёные. Странно.

– Мы поднимемся туда. Но я ничего не видела. И мне совсем не хочется тебя расстраивать, но там никого нет.

– Так не может быть. Я видел. Это было здесь, в реальности.

– Я не стану ничего больше говорить. Пойдём и ты сам убедишься.

Хайме расправил ворот своей куртки и полный разных противоречивых теорий направился к дому, где он видел силуэт матери. Девушка отправилась следом, оглядывая всё вокруг, их всё ещё не должны были видеть. Слишком опасно. Эта Карла, она их точно выдаст, если заметит. Или Ларс. Правда вот ему это, наверное, незачем.

Они подошли к дому вплотную, оказавшись перед внушительным двухэтажным зданием. Деревянный фасад выглядел просто, но при этом величественно. Резные ставни и окна выделяли это здание на фоне многих прочих. Внезапно девушка оттащила его в сторону, показав жестом, что нужно сидеть тихо. Из дома вышли двое мужчин, которые громко обсуждали крупный улов. Один из них раскинул руки, чтобы показать другому размеры рыбины. Второй, смотря на это лишь громко смеялся, видимо не очень-то верил. Затем один из них громко выругался: «Да где эта чертова жемчужина. Моряк мне голову оторвёт, если узнает, что я нашёл её и потерял».

Наконец моряки скрылись из виду и Лу просигналила, что можно двигаться дальше. Их вылазка становилась всё более опасной. Девушка взволнованно посмотрела на Хайме и спросила:

– Ты уверен, что хочешь этого? Тут очень опасно. Если мы вовремя не уйдём, то попадёмся кому-нибудь на глаза.

– Я должен туда подняться. Должен проверить сам. Мне давно ничего так не хотелось.

– Что ж, я помогу тебе. Но просто помни, что если хочешь поскорее уйти отсюда, то нужно торопиться.

– Идём, я готов пойти на это.

Девушка открыла дверь, и они оказались в просторном доме. Девушка зажгла свет и перед ними открылся довольно внушительный коридор. На стенах висели разные портреты. Каждый в своей резной рамке и на одинаковом расстоянии. Стена, несмотря на неровности, была хорошо покрашена – кажется краску обновляли недавно. Свет падал на портреты и Хайме не смог удержаться от того, чтобы рассмотреть их.

На первом красовался молодой парень с небольшими усами и высоко посаженными зелёными глазами. В его взгляде читалась серьёзность, даже какая-то угрюмость. Смотря на него Хайме, ощутил сильное желание поскорее оторвать взгляд, перейти на следующий. На втором портрете был мужчина постарше. Снова зелёные глаза. Грубоватые черты выдавали в нём моряка, хотя на фото он был одет в приличную деловую рубашку. Всё дело во взгляде, в нём читалось какое-то внутреннее мужество, скрытая сила, которую невозможно как-то получить. Она будто сама собой следовала за ним, делая его образ ещё более суровым.

Хайме заметил, что девушка отвела взгляд.

– Что с тобой?

– Ничего. Нам надо идти. Ты ведь торопишься. Эти портреты нам ничего не дадут.

– Ладно, ты права, идём.

Пройдя до конца коридора, они увидели лестницу. Она по всей видимости вела на второй этаж. Перила были украшены жутковатыми узорами с звериными мотивами. Пугала их инородность, словно каждый из них вырвали из другого интерьера, причём грубо и не слишком заботясь о визуальном облике. На ступенях были свежие следы. «Значит те двое, наверняка, поднимались сюда, может догнать их и спросить, не видели ли они её?» – подумал парень.

Хайме уверенно шагал по ступеням, стараясь при этом уделять время рассматриванию убранства вокруг. На стенах висели небольшие полки, где красовались свечи и разные небольшие предметы, вроде часов, бус или очков. И зачем они это всё так разложили? Хотя да, это красиво, спору нет.

Хайме вдруг заметил, что девушка отстала. Он обернулся и увидел, как та, спустившись вниз подошла к тому самому портрету. К тому, от которого так стыдливо отвела глаза. В этот миг Хайме всё понял, осознал, почему она так неохотно вошла в этот дом. Она тоскливо проводила руками по фотографии, что-то говорила еле слышным голосом. Сейчас Лу выглядела совсем по-другому. Думая, что Хайме ничего этого не видит, она тихонько ревела, стирая пыль с дорогого сердцу портрета её отца.

17

На втором этаже интерьер не слишком отличался. Те же загадочные решения в оформлении, которые восхищали смелостью и отталкивали. На полу был расстелен длинный парадный ковёр, который вероятно использовался для торжественных мероприятий. Хайме заключил, что вполне возможно здесь проходили серьёзные мероприятия, разные приёмы и деловые переговоры. Он легко мог представить на этом месте толпу жителей города, стоящую в очереди на приём к чиновнику.

В одной из комнат он видел силуэт и нужно было найти в какой именно. На вид они ничем особо не отличались, даже наоборот казалось, что их нарочно выполнили в одном стиле. Каждая представляла собой просторный зал, с дорогими стульями, широкими полотнами картин (которые порой занимали целую отдельную стену) и круглыми столами, за которые могли поместиться все желающие (хотя очевидно сейчас таковых не было).

В одной из комнат Хайме приметил мокрые следы. Моряки явно сидели здесь и о чём-то беседовали. Один, судя по отпечаткам ходил кругами вокруг стола и обронил что-то блестящее. Поддавшись соблазну Хайме, наклонился и поднял предмет, от которого исходил свет. То была небольшая и изящная жемчужина.

Хайме повертел вещицу в руке, такая хрупкая и красивая. Похоже моряки нашли её в одном из своих плаваний. Он спрятал ту в кармане, чтобы потом показать Лу, а может и сберечь, как память об этом странном месте. Какой-то неестественно белый цвет даже немного пугал его. Наверное, он просто не видел таких чистых жемчужин вживую. Или же свет, падавший от открытого окна, немного приукрасил обычную, по сути, морскую безделушку.

В детстве Хайме заметил, что мама не любит носить украшения, как другие женщины, которых он встречал на улице или, когда видел мам других детей. Тогда мальчик просто не знал, что у них не хватало на это денег, а сейчас, спустя столько лет осознавал, тоскливо думая о том, как матери нелегко пришлось с ним одним. Отец где-то был, но вскоре перестал с ними контактировать, исчез будто и не существовал вовсе.

Хайме бы сейчас пошёл в любой ювелирный купил там хорошее украшение, скажем подвеску или колье, а потом приехал к матери. Торжественно надел бы на её шею и увидел искреннюю улыбку. Она бы смеялась и говорила, что ей ничего не нужно и что можно пойти и вернуть, пока ещё не поздно. Дорогие вещи, наверное, ей никогда их не дарили. Всё это могло бы произойти, но этого не произошло. Потому что её больше не было. И он был один.

В соседнем зале никого не оказалось, никаких следов, ничего. Следующие два такие же пустые, ни единого намёка на чьё-либо присутствие. Такое огромное и пустое здание, и при том заброшенное, забытое всеми, как и весь этот город.

Может ему просто померещилось? Может морской воздух плохо влияет? Как она могла быть там? Ведь он своими глазами видел… Быть не может! Зачем он обманывает себя? Для чего?

Тут в зал зашла Лу, которая выглядела как обычно. Никаких следов слёз, она всё спрятала внутри себя – словно никаких страданий не испытывала. Но Хайме видел ту молчаливую сцену.

– Здесь никого нет. Мы никого не найдём. Я осмотрела всё вокруг.

– Думаешь мне это привиделось? – со всей серьёзностью спросил парень.

Он надеялся получить от Лу какое-то подтверждение, хоть что-то, что бы прояснило ситуацию.

– Я ничего не видела. Но я готова поверить тебе. Здесь случаются странности. И чем дольше ты здесь пробудешь, тем сильнее это заметишь.

– Что, если это была другая женщина. Может того же роста и похожая внешне?

Хайме достал из бумажника маленькое, уже пожелтевшее фото, которое вытащил из какого-то документа матери на память и вручил его в руки Лу.

Девушка с интересом рассматривала фотографию, которая, несомненно, удивила её. Лу притихла и какое-то время просто проводила пальцами по фотографии.

– Что это за бумага?

– Обычная фотобумага.

– И почему цвета такие яркие?

Часы на стене вдруг пробили очередной час.

– Разве яркие? Они уже совсем не такие как были. Я бы сказал, что такое фото не имеет никакой ценности. Я храню его лишь потому, что это напоминание о ней.