Жемчужины и грёзы

– Почему я должен быть моряком? – растерянно ответил Хайме.

– Да я так спрашиваю. У нас тут все или моряки, или китобои. Ну есть ещё те, кто из китов одежду шьёт. Морское поселение, как никак.

Парень всё меньше понимал, что происходит. Какие киты? Откуда они здесь? Он что бредит? Или может она не в порядке?

– Нет, я охранником работаю на фабрике. «Грайм Рох», может слышала.

– Никогда не слышала, – Лу покачала головой и тут же чуть подняла рукав кофты.

Хайме отчётливо разглядел небольшую, но заметную морскую татуировку. Своеобразный символ в виде гарпуна красовался прямо над кистью. Краска чуть стёрлась, но узнать моряцкий прибор вполне можно было. Парень вдруг ощутил, что его ноги мёрзнут на холодной земле. Он чуть съёжился, чтобы избавиться от дрожи.

– Таким гарпуном пользовался мой отец. Я просила его что-нибудь мне дать поиграть. Но он ничего не разрешал. Крюки слишком опасные, а леска слишком дорогая, чтобы дать поиграть маленькой девочке. И тогда он сказал, что, когда кожа станет погрубее, сделает татуировку, как у него. Я с интересом ждала, когда же наступит то самое взросление. И вот мне было лет шестнадцать, и он позвал в свою лодку. Я ничего не ожидала в этот день. Он взял мою руку и аккуратно осмотрел над кистью. Затем уточнил, правда ли я хочу этого. Я кивнула без лишних колебаний.

– И он набил тебе её по-настоящему? Наверное больно было. Я что-то так и не решился сделать.

– Я визжала, будто котёнок с прищемлённым хвостом. Но терпела. Не могла же я показать папе, что мне страшно. Просто сидела и смотрела, как он рисовал эти линии. Он очень старался, ведь то не была рука одного из его дружков с пропитыми рожами, а моя, рука его дочери.

– Это очень красивый рисунок. И видимо очень важный, раз ты так хорошо запомнила всё.

– Знаешь, с того дня мы не виделись долгое время. А потом его не стало и, кажется, единственное, что осталось в моей памяти – его руки, аккуратно выводящие чернилами рисунок.

Она заметно побледнела, напомнив ему спрятавшуюся от дождя птицу. И эти зелёные глаза впервые с момента их знакомства наполнились печалью. Хайме понял, что если перед ним и странная девушка со своими демонами, то как минимум совсем неплохая. В свете луны Лу даже казалась ему симпатичной.

– А я лишился матери 19 лет назад.

Девушка не нашла, что ответить и свела уголки губ, изобразив печаль. Несмотря на это, Хайме не обиделся, скорее просто в очередной раз вспомнил обстоятельства того дня, когда в последний раз видел маму. Да и что ему об этом должна сказать случайная знакомая?

Они ещё немного посидели, слушая разные тревожные шорохи в кустах и на деревьях. Где-то пробегали мелкие звери, которые обязательно задевали листья, или скребли кору. Привычная лесная суета заставляла внимательно прислушиваться. И самому внимательному открывались разные тайны, сокрытые за многолетними лиственницами и дубами.

А ещё совсем рядом шумело море. Его прозрачные воды приятно манили. По ним аккуратным шагом проходили лунные лучи. Их дружный строй словно патрулировал море, наблюдая за тем, чтобы никакой чужак не нарушил идиллию, не разрушил хрупкую гармонию места.

6

Идти стало сложнее и если бы не помощь Лу, то Хайме бы вряд ли прошёл так много. Двигаться им, впрочем, приходилось не спешно, чтобы раненный успевал отдыхать между шагами. Заботливые руки девушки аккуратно поддерживали беднягу, при этом Хайме старался не слишком наваливаться, дабы не усложнять ей задачу. Достаточно и того, что она помогает первому встречному, о котором почти ничего не знает. Так что Хайме как мог делал всё сам, пытаясь сохранить остатки самообладания.

Они добрели до некой развилки. Перед ними рисовалось два пути, один прямо в чащу, а другой вдоль берега. Прежде чем Хайме успел спросить, по какому они пойдут, девушка уверенно пошла вторым путём. Мысленно парень был рад, что им не придётся идти через не самый дружелюбный ночной лес. Лу предупредила его, что периодически нужно будет пригибаться, чтобы какая-нибудь ветвь не угодила ему прямо в лицо.

Он послушно кивнул на это и один раз всё же встретившись лицом с указанной опасностью, стал повнимательнее. Девушка едва заметно улыбалась этому, от чего в Хайме боролись две крайности. Неловкость встречалась со смущением, на выходе приводя раненного в ступор. Словно рана пришлась не на ногу, а на голову.

У большого камня они ненадолго остановились и Лу указала пальцем на видневшийся угол здания в нескольких сотнях метров. Хайме догадался, что там и находится тот самый Вальберген. С виду это был довольно обычный сельский дом, разве что немного выделявшийся своей ветхостью. Будто перед ними находился памятник культуры или музейный экспонат. Такой пример сельской архитектуры прошлого.

Хайме в свете луны понял, что скорее всего весь Вальберген выглядит примерно так. Дома вокруг, словно заражённые болезнью, сильно перекосились и выглядело печально. Крыши у многих прохудились и наверняка совсем не грели в холодные месяцы. Такие парень видел в детских книгах, где злодеи зачастую жили в подобных невзрачных зданиях. От них буквально веяло духом таинственного или даже волшебного мира. Но только мрачной его стороны, где всегда сыро и тревожно.

Навстречу им шёл неприятный старик в длинной куртке и с сединой. Он двигался медленно, словно плыл по поверхности. На руках его виднелись шрамы, вероятно полученные во время добывания кита. Хайме рисовались красочные картины. Он видел, как этот старый моряк хватает кита голыми руками и тащит на берег. Притягательный в своей жуткости, старик тем временем поравнялся с ними.

– Ну и кого сюда принесло? – обратился моряк с явным презрением.

Хайме ощутил какой-то холод внутри. Зелёные глаза старика пугали своей пустотой, из них будто выжали всю жизнь. Он смотрел на раненного и буквально высасывал его нутро.

– Чего ты пристал, Ларс. Он со мной. Да и не должен отчитываться перед тобой.

– А что он сам не говорит? Немой? – Ларс пристально оглядывал путника, не скрывая лихорадочного восторга.

Он явно давно не видел никого нового и с предвкушением хотел поскорее разузнать что-нибудь, напоминая в этот момент самого грязного падальщика, что без разбора клюёт и животных, и людей.

Ларс ядовито шыкнул и плюнул. Кажется, ему хватило одного беглого взгляда, чтобы объявить Хайме войну.

– Всё это не понравится хозяину. Не надо его злить.

После этого неприятный старик ещё немного покосился и прошёл мимо. Край его куртки ударился о плечо Хайме, и это явно было не случайно. Ему дали понять, что ничего хорошего ждать не стоит. Путника всё это привело в ступор, давно к его персоне не относились так враждебно, да ещё и без особой причины. К счастью, у него хотя бы есть союзник в лице Лу.

Хайме ещё некоторое время наблюдал, как неприятная фигура старика отдаляется, следуя по тропе, в сторону леса. Да уж, этот Ларс похож на человека, который любит уходить подальше от людских глаз в самую чащу.

7

Раненый ощутил, как гудят ноги, но, к счастью, поселение уже нарисовалось перед ними. Вблизи дома казались чуть менее отталкивающими, хотя всё также рождали в голове Хайме тревожные мысли. Оставалось лишь надеяться, что таких как Ларс здесь будет не так много. Лучше бы их и вовсе не было.

– Ларс он такой. Любит уйти посреди ночи в лес. Не знаю, что он там делает. Некоторые говорят, что он колдует. Впрочем, людям и их россказням, конечно верить не стоит. Когда-то он потерял семью и похоже так и не оправился.

Они снова остановились и Хайме присел прямо на мягкую траву. По ней бегали мелкие насекомые, но парень их не боялся, даже наоборот любил, когда какая-нибудь букашка пробегает по его руке. С интересом он мог наблюдать за тем, как она маленькими лапками ступает по коже. И если мог, старался не раздавить, уважая эту маленькое, но всё же живое создание. Насекомые нравились Хайме куда больше людей. Они молча делали свои дела, трудолюбиво строили дома и сражались с врагами, в то время как люди, кажется, растеряли эту лёгкость и простоту, огородив себя кучей дорогих, но не нужных благ. По итогу же большинство просто теряло человеческий вид, привыкая к бессмысленному течению времени.

– Он тоже моряк, верно? – поинтересовался Хайме, разминая затёкшую руку.

– Как и все тут, – девушка развела руками.

Она на пару секунд наклонилась, чтобы сорвать что-то в высокой траве. Затем Лу изящно встала, держа в руке удивительной красоты цветок. Белые лепестки отсылали к чему-то нереальному, небесному. Таких Хайме не встречал в городских парках, да и за городом не видел. Видно, перед ним редкий вид, не иначе.

– Я люблю их рвать, так редко показываются. Обычно вижу парочку за всё лето.

– Что за цветы? Никогда не видел.

– Папа говорил, что они растут только у нас в Вальбергене. Может он шутил.

Девушка замолчала и задумчиво рассматривал сорванное сокровище.

– Так как их называют?

– Ландрос, – ответила Лу, аккуратно складывая цветок в карман.

– Можно взглянуть?

Лу переменилась в лице и с лицом испуганного ребёнка отказала.

– Зачем они тебе? Для чего? Гербарий собираешь?

– Нужны и всё, вставай, мы уже почти дошли. И не трогай его лишний раз – он ядовит.

Хайме понял, что сейчас ему лучше помолчать, видно он порядком утомил девушку. Они двинулись дальше, проходя по не очень ровно выложенной дороге из каменных плит. Кое-где из-под них выглядывала трава, которая то и дело намеревалась заполонить всё вокруг, но натыкалась на непреодолимое препятствие.