Жемчужины и грёзы

Затем пришлось наплести про неотложные дела, и парень покинул участок. Он надеялся, что они ничего не поняли и в худшем случае наведаются к этому к Кунцу в гости с проверкой. В лучшем, просто забудут об этом деле, за неимением чего-то весомого.

Он спешил, торопился найти этот дом, узнать о нём ещё больше. Улицы сменялись одна за одной, парень совсем не отдыхал, дыхание перехватывало от нетерпения. Найти, узнать правду. Найти способ наказать виновного, сделать это по-своему, так как это может сделать ребёнок – тот самый, что остался внутри него и все эти годы желал отмщения.

Перед ним открылся шикарный вид на большую усадьбу. С первого взгляда можно было поразиться тому, какое количество денег вложено в это место. Перед домом растелилась длинная лужайка, по которой правда не носились дети (он и не сомневался, что у этого Кунца их нет). Салатовый цвет придавал месту особую, даже немного неуютную атмосферу. Словно всё здесь было из картона или пластика. Фальшью разило от каждого идеально обрезанного куста.

Дальше располагалась беседка с массивным столом из дорогого дерева. Наверняка за ней сидели лишь самые близкие. Оформление напоминало особняки из фильмов, где обязательно имелась лужайка, площадка для гриля и теннисный корт (последнего не было). Парень осторожно проследовал к дому, минуя забор и оглядываясь в ожидании хозяев. Странно что такой богатый человек не позаботился об охране. Немолодой пёс на привязи – единственный, кто хоть как-то стерёг дома. Однако и тот не сработал как надо, пропустив чужака.

Парень затаился у веранды, присев на мокрую от росы траву. Красота здесь казалась мёртвой и больше пугала неестественностью, нежели радовала глаз. Наверное, можно ко многому привыкнуть, если ни ко всему, но без уюта даже самое роскошное имение едва ли станет настоящим домом. Они с матерью всегда жили в небольшом доме, не прося о большем. Вместо лужайки у него имелся неплохой вид на дорогу, где обязательно что-нибудь происходило. Со временем он попросту перестал сравнивать свой дом с чужими. Ведь это был его дом, дом его мамы, а значит без сомнений самый лучший.

Послышался шум автомобиля. Тот самый чёрный фиат. Злополучный автомобиль, разрушивший его жизнь. Он набрал воздуха в лёгкие от волнения. Мальчик внутри него так и рвался в бой, желая выскочить и как следует воздать Кунцу по заслугам. Но разум чётко давал понять, что поступать так точно не стоит. Глупая бравада приведёт лишь к не менее глупому аресту или потасовке. К тому же Кунц наверняка всё ещё носит с собой оружие и не применёт использовать его. А тут он на своей территории и потом пойди докажи, что просто забрёл не на свой участок.

Мужчина громко хлопнул дверью и затем закашлял. Затаившийся гость чуть заметно выглянул, чтобы оценить обстановку. Кунц не спеша вытащил из машины большой продуктовый пакет, видимо возвращался из супермаркета. Он словно и не постарел за эти годы. Те же неприятные черты, те же полные холодного безразличия глаза. Ничто в нём как будто не поменялось, словно он и не был человеком.

Руки парня сильно вспотели от ожидания. Он посидит так ещё несколько минут и затем уйдёт, иначе желание отомстить перевесит на весах любую здравую идею.

Кунц не спеша прошёл к дому, затем поставил покупки на скамью, стоявшую у входа. Затем достал ключи от жилища и привычным движением отворил дверь. Занеся пакет, он бросил взгляд на лужайку. Не шастал ли тут кто-то в его отсутствии? От пса уже давно нет толку, только и может что еду просить.

Убедившись, что никого нет поблизости, Кунц закрыл входную дверь и занялся привычными делами. Непрошеный гость тем временем наблюдал за этим в ближайшем окне. Кунц суетливо раскладывал по кухне продукты. Всё сам, дома никто не ждёт. Значит и оплакивать его никто не станет. Парень поразился своим мыслям. Боже, неужели он всерьёз намеревался убить его?

Детская обида в очередной раз накрыла его, но сдержав натиск эмоций он отринул это. Он не такой, он не зло. Но если переступит черту, если сам станет на его место, то уже никогда не будет прежним, не отмоется от липкого воска смерти. Нужно уходить, именно сейчас именно тогда, когда предоставляется такой шанс. Если он войдёт, то останется незамеченным, подкрадётся сзади, ударит Кунца чем-нибудь и мгновенно скроется. Всего несколько секунд и, кажется, многолетняя боль утихнет.

С этими мыслями парень немедленно решил покинуть усадьбу. Ещё пара минут и он действительно сделает что-то, о чём сильно пожалеет. Он быстро пересекал территорию перед домом, стараясь идти при этом без лишнего шума. Стоит ему издать звук, и хозяин усадьбы выскочит, чтобы пристрелить его без какого-либо промедления. В этом сомнений нет, ведь тогда он выстрелил, а сейчас находится в даже более выигрышной ситуации.

Подойдя к забору, парень приметил нечто, что сильно привлекло его внимание. Рядом с ним лежал потускневший баннер, выцветший на солнце. Он не удержался и раскрыл его, чтобы рассмотреть. На нём большими буквами было написано «Грайм Рох» – эти два слова иглой впились в его сознание. Теперь он словно понял, что нужно делать и как всё провернуть. Осталось узнать, что это за название, и разузнать про него побольше.

Не сдержавшись, парень грубо порвал баннер, вцепившись в один из краёв. Название «Грайм Рох» – разделилось надвое, провело черту, после которой и его жизнь не была прежней. Он покинул усадьбу человека, сломавшего его жизнь, уничтожившего единственное ради чего, стоило жить. С тех пор начав свой длинный путь к отмщению водителю огромного чёрного фиата Жозефу Кунцу, застрелившему его маму.

НЕЗНАКОМЕЦ

1

2004. День выдался непростой и Хайме, уже почти без сил плёлся на небольшой перрон. Светлые волосы сразу выдавали в нём среднестатистического европейца. Таких как он обычно не было заметно в большой толпе. Он просто существовал, плыл в этом потоке. Никаких иллюзий не строил, полагаясь лишь на собственные силы. Раньше его беспокоил данный факт, но со временем пришло понимание, что ничего не изменишь. Хайме дошёл до мысли, что путь, на котором он стоит, отныне есть тот самый, который ему уготован. И не будет другого.

Девятнадцать лет назад он лишился матери, той женщины, поддерживавшей в нём силу долгие годы. Уход её был таким тихим и печальным, что Хайме лишь со временем осознал, чего лишился. Какое-то время парень прибывал в прострации. Всё вокруг плыло, как в каком-нибудь дурном сне. Люди существовали поблизости, но до них ему не было дела. Они о чём-то просили, давали советы и утешали, а он просто не понимал, что происходит и куда несётся поезд его жизни. Машинист состава даже не был в курсе, по какому маршруту движется.

С тех пор он лишь сильнее понял, что большинство людей его бесит. Не просто не нравится, а раздражает. И он решил не обращать на них внимания, сосредоточившись на небольшом круге общения, предпочитая семью и пару друзей вместо этого. Хотя из родных осталась лишь бабушка. А друзьями он едва мог назвать пару случайных знакомых и коллегу с работы.

Хайме уже не первый раз так задерживался на работе. Иногда смены длились больше 24 часов, и он с печалью замечал, как карьера крадёт время его жизни. Оно беспечно убегало, что не могло не тревожить. Хайме было свойственно много беспокоиться, нервные срывы на рабочем месте выродились в почти непрекращающуюся апатию. В дневное время на заводе «Грайм Рох», где он трудился охранником, мелькало множество людей. Но к вечеру их смены кончались и Хайме оставался один на один с большим зданием. Разве что пыльные станки составляли ему компанию. Говорить с ними не нужно, вопросов не задают, не раздражают – красота.

«На перроне привычно пусто» – отметил он про себя. Надо сказать, что его такой расклад ничуть не беспокоил, даже наоборот – помогал чувствовать себя комфортно. Само здание вокзала представляло небольшую постройку, с кассовыми окнами, стендом для объявлений и расписания, а также парой скамей, для ожидающих. Рядом, через рельсовые пути, располагалось ещё несколько скамей. Периодически на них кто-нибудь спал, источая не самый приятный запах. Впрочем, такие персонажи Хайме бесили не сильнее, чем какой-нибудь назойливый коллега по работе. Эллард, например. Его Хайме просто не переваривал. То был любитель командовать, не вникая в суть. Просто приходил посреди рабочего дня, начиная критиковать всех. «Вы ничего не умеете. Я сам всё сделаю» – коронная фраза Элларда, от которой Хайме приходил в бешенство. Удивительно, но даже ему, охраннику, приходилось выслушивать неуместные и нелепые замечания. А ведь он просто наблюдал за тем, как сотрудники собирают новый прибор или чинят станок. Наблюдать Хайме любил. Так ему было веселее, можно было скоротать время, ведь на «Грайм Рох» кажется никто не собирался покушаться. Да и брать там особо нечего. Кому нужны руки и ноги кукол, даже не собранные воедино? Разве что красть сами станки. Но они слишком тяжёлые, даже для группы воров или целой банды.

Хайме начал беспокоиться, поскольку привычного поезда на «00:30» не было. И куда он мог запропаститься? Можно уточнить у кассиров, но последний из них закончил работу полчаса назад и ушёл домой. Очевидного решения не находилось. Парень выдохнул и нервно стал теребить ворот куртки. Он часто так делал, когда ситуация выходила из-под контроля. Это то ли его успокаивало, то ли отвлекало. Впрочем, спустя пятнадцать минут ничего так и не поменялось. Он всё ещё сидел на пыльной скамье, освещаемой лишь тусклым фонарным светом.

Никакого другого транспорта здесь не было. Своей машины у Хайме не имелось. Он жил один и не то чтобы нуждался в ней. Хотя в данный момент очень жалел, что её нет. Такси сюда не закажешь, слишком далеко от города. Да и не очень-то он доверял этим водителям. Как и в целом большинству людей.

Пара знакомых, которые могли бы его выручить, почему-то не ответили. Он потратил почти всю мелочь на телефонную будку, а никакого толку. Да и Хайме сомневался, что они вдруг сорвутся посреди ночи, чтобы приехать за ним. Так что он решил, что ещё немного подождёт, а если поезд так и не объявится, то направится в ближайшее поселение, попросит о ночлеге. Не хотелось бы вступать в контакт с людьми, но что поделать. Перспектива ночевать на скамейке не очень-то радовала. Куртка из замши не особо грела, скорее лишь прикрывала от ветра. Да и откуда ему было знать, что обстоятельства сложатся именно так.

Его терпение иссякло, прохлада ночи вступила в свои права и охватила всё вокруг. Вокзал напоминал старые потёртые фотографии, такой же повидавший виды и мрачный. В кромешной тишине Хайме будто слышал отголоски уехавших поездов, ему мерещились разные шумы и голоса. То ли это усталость после рабочего дня, то ли шутки мозга. От скуки и усталости парень решил осмотреться. За несколько месяцев работы он так ни разу не погулял здесь, не посмотрел на окружающие виды и не дал этому месту шансов себя покорить.

Хайме не спеша побрёл вдоль путей, разглядывая всё вокруг в тусклом свете фонарей. Пыльные скамейки стройной аллеей выстроились перед ним. Этот величественный строй растянулся на несколько десятков метров. Между ними мелькали мусорные баки, в которые не слишком аккуратно пихали всё подряд, от банок до одежды. На одной скамье Хайме приметил вещицу. То была странная открытка. На ней был адрес «Вальберген, улица Кракенфельд, 19».

Уставший Хайме сильно удивился, прочитав название. Он так часто был здесь, но никогда не слышал ни про какой Вальберген. И что это за место такое? И где это? «Вопросов больше, чем ответов» – заключил он. Присев на скамью, парень принялся вертеть открытку, исследуя её с разных сторон. Такая старая и помятая, но всё ещё прекрасная в своей простоте. Особенно его порадовали разрисованные края. На них были разные рисунки с морскими животными. Правда Хайме смог узнать лишь кита, остальные были сильно размыты и почти стёрлись. И сколько же это пролежало тут?

В дальнем конце вокзала мелькнул силуэт. Хайме пригляделся, чтобы рассмотреть получше. Но ничего кроме контуров не удалось увидеть. Он предположил, что это какой-нибудь рабочий вокзала, который ночами обходит территорию, собирая мусор и проверяя, что вокруг порядок. Сильное любопытство овладело Хайме, и он пошёл навстречу этому силуэту, попутно сложив загадочную открытку в карман. Быть может ему удастся найти того, кому она предназначалась и вернуть. Всё равно ночь долгая, а делать нечего. Может заодно найдёт, где переночевать.

2

Хайме спешно следовал за силуэтом, а тот кажется перестал двигаться. В ночном воздухе ощущались ароматы железной дороги, какие-то химические запахи, которые, впрочем, не раздражали. Скорее ты ждал их, когда оказывался в подобном месте. Без них бы оно просто потеряло своё загадочное очарование. Тем временем до незнакомого силуэта осталось буквально несколько метров. Хайме уже неплохо мог разглядеть черты. Первое открытие, которое он сделал – перед ним женщина. Довольно худая и не слишком высокая. Скорее среднего роста, но фигуристая. В зелёных глазах её скрывалось что-то манящее, но притом зловещее. Впрочем, Хайме могло и показаться. В такой час чего только в голову не придёт.

Девушка, к его удивлению, не была одета в форму одного из вокзальных служащих. Выглядела скорее, как обычная жительница местной деревушки. Довольно большая кофта, впрочем, не могла скрыть её худобу. Хайме давненько не видел вязаных кофт, причём он был уверен, что она связала оную сама. Девушка не замечала его, либо же делала таковой вид. Она что-то заинтересованно рассматривала в полутьме.

Хайме аккуратно подошёл и встал рядом, чтобы узнать, что она там высматривает. Теперь-то она уж точно его заметила. Парень вновь подивился её зелёным глазам, они так выделялись посреди темноты и очаровывали глубиной. Ему стало немного неловко, вдруг он слишком пялится и ей это не очень понравится.

Она, опираясь на перила глядела куда-то вдаль, где горели еле заметные огни.

– Добрый вечер. Извините что тревожу. Так уж вышло, что я остался здесь, так и не уехав домой.

– Я бы сказала уже ночь.

– Что ж, вы правы. Так вот я к чему. Мне нужно узнать, где здесь можно остаться на ночь. Я не местный и ничего не знаю об этом поселении.

– А имя-то у вас есть? – она оценочно оглядела его.

Выглядел он и правда как-то инородно. Наверное, правда не местный. А ещё эти глаза. Они были такого непривычного цвета. Жёлтые? Ей не кажется?

– Хайме меня зовут. А ваше имя можно узнать?

Она чуть загадочно кивнула.

– Лу. Да меня так зовут. И сразу отвечая на вопрос, который вы следом зададите. Это моё полное имя. Не сокращение и не прозвище.

И как она угадала, что он захочет это спросить? Странная дама. Но что-то в ней есть.

– Хорошо, я всего лишь хочу где-то переночевать. Если вы знаете где, то буду признателен, если скажете.

– До самого поселения придётся пройтись по берегу. В Вальбергене не так много людей, но думаю кто-нибудь вас пустит.

– А вы не оттуда?

– У вас много вопросов. А говорили, что только хотите переночевать.

Хайме ощутил, что девушка охотно с ним играет.

– Я из Вальбергена, но с людьми там мало общаюсь. Не очень-то мне они нравятся.

– Понимаю вас, тоже не особо люблю людей.

– «Вас»? Я же сказала, что меня зовут Лу.